Мир свалки. Дилогия (СИ)

  Теперь Стрелок больше внимания уделял самому блоку - это он создавал основную вибрацию вниз. Икс (если здесь конечно где-то поблизости был Икс) должен был сначала вынырнуть на его пути, а потом, поняв, что обманулся, отреагировать на живца - второй вибратор. В отличии от подростка Стрелок даже в калошах ставил ногу легко, без шлепка, мягко перенося свой вес - как бы 'плыл' по мусору...

  Второй живец, со злости ли, а может от шока, отволок блок много дальше, чем Стрелок рассчитывал. Блок разрыхлял наносной верхний слой, открывая иногда любопытные предметы прошлого...

  Но выдохся. Да и Стрелок чувствовал, что устал. Отцепил. Благополучно вернулись обратно. Редкий случай. Пустой день. Попросил Каптера запреть подростка 'до завтра'.

  - И куда пойдешь? - спросил Каптер.

  - Сейчас в ночное, в оцепление, тревогу-то еще не отменили.

  - Нет, я про живца.

  - Завтра с утра, если в оцеплении вздремнуть удастся, вниз поведу, на Обводной канал - порыбачим. А что?

  - Ничего, - сказал Каптер.

  Если уж пошла полоса - жди неприятностей. Команды стрелков притираются годами. Кто по каким-то причинам выбывает, уже заранее известно - кому быть Восьмым. Только Восьмым. Выбывает Пятый - Шестой, Седьмой и Восьмой сдвигаются на ступеньку вверх. Кандидатура стрелка-Практиканта (будущего Восьмого), обсуждена многократно. Кто всегда на виду, так это практикант. Поздоровался не бодренько, пивом Стрелка в пабе забыл угостить - шансы падают. А уж стрелять должен - на голову лучше всех. Обойти практикантов с других ворот. Часто им соревнования устраивают. Оказался последним, считай, выбыл из кандидатов. Восьмой почти год в практикантах ходил, и весь год лучшим считался. Зато у лучшего право выбора ворот. Два раза очередь пропускал, чтобы только на Южных оказаться.

  Южные ворота до сих пор считались самыми благополучными. Два года стаж Восьмого. Два года как на должности, и не одного серьезного ЧП. Только мелкие неприятности - так как, потеря двух пальцев на правой ноге (очень тогда повеселил остальных стрелков), но это еще когда ему казалось, что стальные галоши сильно стесняют движения. Тогда Стрелок еще жутко боялся промахнуться. Теперь не боялся. Промахнешься - одной тварью на Свалке становится больше, а у Каптера одним чучелом меньше - только и всего. Свалка большая - всех примет. Лишь бы в панике не рванула в сторону периметра, где сортировка и нищие. Наведет шухеру - не расхлебать.

  Плохая это примета, когда нищего пристрелишь. Для все ворот плохая. На Западных, как раз подобная ситуация была у ихнего Восьмого. Крупные неприятности - две недели за свой счет! Стрелки к дурацким промахам строги. Влетел, так влетел, не позавидуешь. Еще и смешки, остроты со стороны других бригад.

  И почти позавидовал отморозку. Ему-то теперь все равно. Он со своей судьбой определился...

  Живцу-смертнику только два варианта - гореть или быть сожранным. Но про второе ему не только не говорят, а даже обнадежить стараются, оставить лазейку - шанс. Для того и штаны двойные, и калоши, и инструкции - как себя вести в тех и иных ситуациях. И обещания вытащить, если что, а потом и отпустить на все четыре. Все для того, чтобы живец хорошо выполнил свою работу. Они и стараются...

  Но как Арестант ушел, даже если и Лидер он? Без калош, да еще и с дырками в шкуре...

  Решил проведать нового живца. Свои полпорции оставил, чтобы отнести - отношения наладить. Спросил у Каптера ключ, отпер первые, глухие двери в сварном вагончике, что перетаскивали с места на места на полозьях - половина под склад, половина под временную кутузку. Подросток дрых, свернувшись калачиком. Просунул сквозь решетку палку потолкал - не шевельнулся. Толкнул сильнее - упал с топчана, очень неправильно упал. Позвал Каптера.

  - Готов! - сказал Каптер. - Давно, уже закоченел.

  - И что теперь? - испуганно спросил Восьмой. - Это уже второй за сутки!

  - Что? - делово переспросил Каптер. - Докладывать! Пусть третьего присылают...

  Начальник Стражи неожиданно приехал сам, орал, брызгал слюной на Каптера. Потом подошел к Восьмому (тот на всякий случай вытянулся в струнку, руку убрал подальше от машинки, чтобы охрана не нервничала, да самому не было искушения)

  - Скажи, я что - идиот? - вкрадчиво спросил Начальник.

  - Нет, - сказал Восьмой - не бесстрастно, а как можно убедительней, но стараясь не смотреть в глаза.

  - И даже на него не похож! - сорвался на крик Начальник.

  Когда тебе что-то внушают на таких повышенных, то ни с одним капралом лучше не спорить. Это Восьмой еще по службе усвоил, тем более, что каждый капрал традиционно весом тяжелее - пайка у них другая. Начальник же неказист, даже плюгавенький, соплей перешибешь, но все равно весу в нем - ой как! Не живого веса, конечно, а начальнического...

  - Я - не идиот?

  С начальством лучше не спорить, даже по провокационным вопросам. Потому Восьмой выслушал все то, что положено выслушать в подобных случаях. Больше всего опасаясь нервно улыбнуться - что за ним водилось - давний след одной контузии. Видел, как Каптер, пристроился поближе и показал из под передничка кулак. При Каптере не улыбнешься. Даже нервно не получится.

  С господином Начальником сопровождающий был - очень странный. Восьмой бы решил, что полная копия того, что у них в вагончике умер, тоже молодой совсем, но вроде бы чуть, поморщинистей, но опять же с пришитыми к черепу ушами. И глазами прожигал Каптера и Восьмого. Больше всего его, Восьмого, как ему казалось. Если до этого и думал - почему столько шума из-за какого-то живца? - то, натолкнувшись на этот взгляд, думать об этом перестал. Само собой, улыбаться расхотелось.

  ПРЕДМЕСТЬЕ, СТАРЫЙ ЗАВОД, ВЕЧЕР

  Одно дело корочки открывать, другое справку разворачивать.

  - Уже трепаться начала на сгибах, - подумал Стрелок, предъявляя ее очередному патрулю. - Надо в пластик ее упаковать, а то за месяц...

  И тут же ругнул себя. Будто действительно еще месяц собрался живцов переводить!

  - А ополченцев видел? - говорил Однокашник. - Из резерва муни...?

  - Видел.

  - Давно ли их заставляли спарывать лампасы, которые им напрочь не положены? А сейчас посмотришь - опять в них красуются, орелики.

  За время дежурства он надоел Восьмому хуже клубня мкхота, вторые сутки парившегося в котле.

  - Того и гляди фуражки с кокардами наденут... - искоса поглядывая на Стрелка, продолжал зудеть Однокашник.

  - Ну, это ты брось! - взъярился Восьмой. - До такой наглости даже пьяный отморозок не додумается.

  Их пост охранения в этот раз выставили еще ближе, уже к самому подножью Свалки, совсем недалеко от родных ворот. Стрелок даже решил, что не будет возвращаться домой, а опять соснет наверху, в сторожке с амуницией.

  Можно и здесь соснуть, если правильно смену распределить. С сомнением посмотрел на приданных в его распоряжение резервистов. Вот этот все равно будет дрыхнуть - что с ним не делай - ополченец из профессоров. В прошлый раз хотел с человеком умно побеседовать, а оказался скучнейшим человеком и даже профессорство свое заработал за скучнейшие вещи - какое-то колдовство с цифрами.

  Однакашник же балабол. Для серьезного дела не приспособлен. По счастью, серьезных дел не ожидалось.

  - Я первый дрыхну! - заявил Стрелок...

  ПРЕДМЕСТЬЕ, БЛОКПОСТ НОМЕР 14, НОЧЬ

  ...Ну, точно - в другую сторону! - удовлетворенно подумал Стрелок, следя, как Каптер неловко нагибается над ополченцем с ножом в руке. - Не показалось тогда, не пьяные глюки...

  Сколько времени голову ломал, видел ли, нет, пригрезилось ли - поддали тогда все крупненько - но когда вышли отлить, Каптер глянул на луну, потом разозлился неизвестно чему - стал метать в нее чем не попадя, сперва бутылкой (хорошо пустой), потом всяким мусором, ругался страшно - видно было, что чем-то она ему досадила по жизни. Что ж, бывает... Стрелок не расспрашивал - чем досадила. Тогда-то и показалось Стрелку, что левая рука Каптера гнулась в локте одинаково на обе стороны. Это удобно, конечно, но и сомнительно.