Корабль смерти, Стальной человек и другие самые невероятные истории (сборник)

Ричард погасил лампу.

— Спокойной ночи, — бросил он нам. — Приятных снов!

Я проводил сестру в спальню. Уходя оттуда, подергал дверь, убедившись, что Мэри заперлась изнутри.

Я вернулся в кабинет. Ричард лежал, растянувшись на кушетке. Я включил свет.

— Погаси, — потребовал он.

— А мне нравится, когда светло.

Он перевернулся на бок.

— Слушай, убирайся-ка ты отсюда. Понял? Вытряхивайся и оставь меня в покое.

Я подошел к изголовью кушетки. Ричард сел.

— Слышал, что я сказал? — угрожающе спросил он.

— Мне нужна правда.

Он спрыгнул с кушетки и, словно клещами, стиснул мои руки.

— Я сказал, проваливай! — заорал Ричард.

Должно быть, мое лицо побелело от страха. У него вдруг исчез гнев. Ричард пихнул меня на кушетку.

— Зачем нам ссориться? — сказал он, возвращаясь к камину. — Хорошо. Я расскажу все. А когда ты выслушаешь, будет интересно посмотреть на твое лицо.

Он повернулся ко мне, упершись одной рукой в каминный свод.

— В моей первой книге был персонаж по имени Эрик. Вряд ли ты его помнишь. Это мой первый удачный персонаж. Из слов я соорудил человека, обладающего кровью, плотью и жизненной силой.

Судя по лицу Ричарда, он вспоминал ту книгу.

— Как-то ночью, когда я писал, вдруг появился Эрик. Сел там, где сейчас сидишь ты. На это самое место. И мы беседовали. Он говорил в той же манере и теми же словами, что и в романе. Мы проболтали бездну времени. Обсуждали других героев романа. А вскоре некоторые из них тоже оказались здесь. Те, кто наиболее удался мне в описании.

— Лжешь, — сказал я.

— Лгу? Идиот! Ты же добивался от меня правды. Или забыл? Вот тебе правда! Неужели ты настолько туп, что не в состоянии понять?

Он глядел на меня горящими глазами, однако старался сдерживать ярость.

— Какое-то время я находился в окружении вымышленных героев, — продолжал Ричард. — Потом подумал: «Хочу, чтобы они разошлись по своим призрачным домам». Вскоре вновь я был один. Сидел и сомневался, не приснилось ли мне все это.

Ричард умолк. Вскоре из его груди вырвался смешок.

— Я написал вторую книгу. Был слишком взбудоражен… возможно, даже напуган. Оттуда ко мне не пришел никто.

Теперь лицо Ричарда выражало ликование.

— Тогда я написал третью книгу. И создал Элис, которая дышала и жила. Я видел ее, чувствовал ее. Я сидел, любуясь ее красотой. Вдыхал аромат ее волос, гладя их ладонями. Я ласкал ее длинные нежные руки, целовал теплые вздрагивающие…

Он осекся и посмотрел на меня.

— Ты это понимаешь? — спросил Ричард. — Ты хоть способен это оценить?

Он вдруг стал похож на ребенка, которому очень хотелось, чтобы взрослые его поняли.

— Неужели не можешь мысленно это представить? — взволнованно спросил Ричард. — Дэвид, она была живой. Элис! Живая девушка, а не просто набор слов на книжной странице. Она была реальной. Осязаемой.

— А потом и Мэри увидела ее, — сказал я.

— Да. Потом ее увидела и Мэри. Как-то вечером я вызвал Элис. Она стояла вот здесь, перед камином: нагая, освещенная золотыми переливами пламени, источающая аромат. Я слышал, как колотится ее сердце…

Ричард оскалил зубы.

— И тут явилась моя драгоценная женушка. Увидела Элис, закричала, хлопнула дверью и понеслась наверх, прятать голову. Я отправил Элис назад, бросился за Мэри, поймал ее на лестнице, притащил обратно, показал, что в кабинете — никого. Разумеется, она не поверила. Решила, что Элис выпрыгнула вон в то окно.

Он громко засмеялся.

— А дело было зимой, и на улице шел снег.

Смех прекратился.

— Ты первый, кому я рассказал, — признался Ричард, — И рассказываю я тебе лишь потому, что нужно с кем-то поделиться этим чудом. Я вообще не собирался говорить о нем. С какой стати колдуну раскрывать свое колдовство, показывать волшебную палочку? Все это мое, и только мое.

Ричард велел мне погасить лампу. Я молча протянул руку и щелкнул выключателем.

— Да, Дэвид. Моя жена видела Элис.

Он запрокинул голову и снова засмеялся.

— Но никого из остальных, — добавил он.

— Остальных? — переспросил я, все сильнее ощущая нереальность происходящего.

— Да! Остальных! А знаешь, что началось после того, как Элис ожила? Конечно же, не знаешь.

Ричард наклонился вперед.

— После сотворения Элис все, что бы я ни вообразил, появлялось в реальном мире. Причем без усилий. Я представлял кошку, спящую перед камином, закрывал глаза, а когда открывал — на ковре лежал белый пушистый комок с носиком, раскрасневшимся от жаркого воздуха. Все, Дэвид! Все, что бы я ни захотел. А какой публикой я наполнял дом! В коридорах шлюхи обнимались с безумцами. Я находил предлог, чтобы отправить Мэри куда-нибудь, и дом содрогался от демонических празднеств. В прихожей у меня шли старинные побоища. По ступеням текли реки красного вина. Я воздвигал алтари и приносил в жертву девственниц. Половицы были липкими от их крови. Стены сотрясались от рева и воплей, когда здесь происходили оргии. Десятки охваченных похотью людей извивались, словно черви. И все это было на самом деле! Вживую!

Он умолк, переводя дыхание.

— А порой на меня накатывала тоска. Тогда дом наполнялся молчаливыми уродами, отягченными горем. Я ходил между ними, похлопывал по плечу какой-нибудь труп, с которого сыпалась земля, или беседовал с вурдалаком о разных пустяках.

— Сумасшедший, — пробормотал я.

Кажется, это подействовало на Ричарда. Он закрыл глаза и отвернулся.

— Боже, ну почему люди всегда говорят то, что я ожидаю от них услышать? — устало спросил он, — Почему в них нет хотя бы толики оригинальности?

Услышав, как я встаю, Ричард повернулся ко мне.

— И куда, позволь спросить, ты направляешься? — спросил он.

— Я забираю Мэри с собой, — сказал я.

— Прекрасно.

Я уставился на него, не веря своим ушам.

— Получается, она для тебя совсем ничего не значит?

— Делай, что решил, — сказал Ричард.

Я попятился к двери.

— Все, что я от тебя услышал, — ложь, — заявил я Ричарду. — Не существует никаких оживших персонажей. Ты все это выдумал. Нет ничего, кроме мерзости, которой ты наполнил жизнь моей сестры.

Ричард бросился ко мне, и прежде, чем я успел выбраться из кабинета, его пальцы железными обручами сомкнулись на моих запястьях. Он поволок меня обратно и швырнул на кушетку.

— Ее рост — пять футов и семь дюймов, — прошипел он. — У нее густые золотистые волосы. Ее глаза — зеленые самоцветы, они излучают огонь. Ее кожа бела и чиста.

Во мне нарастало отвращение.

— Она одета в голубое платье, — продолжал Ричард, — на правом плече которого — отделка из драгоценных камней.

Я попытался встать. Ричард снова толкнул меня на кушетку и вдобавок схватил одной рукой за волосы.

— В руках она держит книгу, — прорычал он. — Как называлась книга, что много лет назад ты подарил своей матери на день рождения?

Я очумело глядел на него. Пальцы безумца крутили мне волосы, грозя вырвать с корнем. От боли из моих глаз сыпались искры.

— Название книги? — требовал Ричард.

— «Зеленые розы», — простонал я.

Он отпустил меня, и я рухнул на кушетку.

— Вот с этой книгой Элис и войдет в кабинет, — объявил Ричард.

Он повернулся к двери.

— Элис, — позвал он, — поднимайся в дом, Элис. Не торопись. А теперь открой кухонную дверь. Так, замечательно. Не поскользнись. Ты уже в кухне. Пройди всю кухню. На свет не обращай внимания. Теперь толкни дверь из кухни в столовую.

Я затаил дыхание.

Я слышал стук женских каблучков по полу столовой. Вскочив с кушетки, я ретировался в тень, наскочил на стул и остановился.

Каблучки стучали все ближе.

— Иди сюда, Элис, — продолжал Ричард. — Ближе. Еще ближе.

Дверь распахнулась. По полу протянулась тень от женской фигуры.

Элис вошла. Ее внешность точно соответствовала описанию Ричарда. В правой руке она держала книгу. Книгу Элис положила на стол за кушеткой, а сама подошла к Ричарду. Ее пальцы с красными ногтями легли ему на плечи. Она поцеловала Ричарда.