Хронокосмос

— Нет, — ответил он. — Всего лишь мысль в голову пришла.

Ширер кивнул, но сквозь бледный дым, поднимающийся из трубки, он следил за каждым движением Фрэнка проницательными голубыми глазами. Каким-то непостижимым, почти телепатическим умением, которое любой хороший журналист развивает из годами накопленного опыта, Ширер догадывался, что Джон Пеннс говорит неправду. И Фрэнку, который сейчас выполнял роль Пеннса, было интересно, вспомнит ли Билл разговор, состоявшийся этой ночью, когда ему сообщат о таинственном взрыве, прогремевшем на борту «Гинденбурга» при посадке в Лэйкхерсте, штат Нью-Джерси.

Но к тому времени Джон и Эмма Пеннс будут уже мертвы…

Позади раздался звон стаканов. Бармен возвращался к их столику, неся в руках поднос, заставленный стаканами со шнапсом, водкой и бурбоном. Когда он составил напитки, Фрэнк притворился, что смотрит на часы.

— Господа, становится уже слишком поздно, — сказал он. — Эмма наверняка уже заждалась меня. — Лу отодвинул кресло и встал. — Прошу меня извинить…

— Ну разумеется.

— Конечно.

— До завтра, Джон.

— Был очень рад нашему знакомству, мистер Пеннс. — Уильям Ширер поднялся и еще раз протянул руку. — Когда в следующий раз приедете в страну, обязательно свяжитесь со мной.

— С удовольствием, Билл, — ответил Фрэнк, и они в последний раз обменялись рукопожатиями.

Стоянка автомобилей рядом со станцией метро была хорошо освещена, однако это нисколько не успокоило Мерфи. Между ровно выстроенными фонарными столбами лежали длинные участки, куда не попадал свет, а ряды покрытых снегом автомашин отбрасывали огромные тени.

Он преодолел примерно половину пути по центральному ряду, то и дело оглядываясь назад, чтобы проверить, не преследуют ли его, и вдруг понял, что не может вспомнить, где именно сегодня утром поставил машину. Где-то ближе к концу стоянки; он проехал один ряд, затем вернулся и все время ехал вдоль другого, пока наконец не нашел свободного места, которое, как Мерфи смутно припоминал, находилось вблизи ограды. Спеша успеть на очередной поезд, Дэвид забыл записать номер ряда; все, что он сделал, это запер дверь, сунул ключи в карман и бросился на платформу.

Боже! Для человека, имеющего степень доктора астрофизики, он порой ведет себя хуже самого тупого болвана на планете. Впервые за день гнев сменил страх. Снова поднялся ветер, и теперь он сметал сверкающие снежные покровы с капотов припаркованных повсюду автомобилей. Натянув на голову капюшон парки, Мерфи зашагал сквозь морозный туман и в очередной раз пожалел о том, что не потребовал работу в отделении HАСА в Алабаме или Техасе.

Он услышал, как где-то позади под ногами хрустнул лсд.

Дэвид остановился и быстро обернулся. Всего в десяти ярдах вдоль ряда позади него шел какой-то высокий человек в парке и бейсбольной кепке, засунув правую руку в карман.

В тот же момент Мерфи узнал в нем бродягу, которого видел в поезде. Он посмотрел по сторонам, но, кроме них, на стоянке никого не было. Вдалеке за крышами десятков машин Дэвид различил очертания приземистого здания городской тюрьмы. Оно по меньшей мере в сотне футов от него на другой стороне автомобильного лабиринта, но там наверняка кто-нибудь есть. Какой-нибудь скучающий дежурный, перелистывая журнал «Пипл» и слушая негритянский хип-хоп, греет ноги у электрического камина. И у него обязательно имеется телефон, и…

И вдруг человек остановился напротив «ниссана-пас-файндера» и вынул руку из кармана. Раздались пронзительные звуки — бип! бип! — и вспыхнули фары. Мужчина приблизился к фургону и принялся сметать снег с лобового стекла.

Мерфи расслабился.

— Идиот, — проворчал он под нос и отвернулся. — Заводишься из-за ерунды.

Дэвид достиг конца ряда. Хорошо, теперь он на задней стороне парковки, а вот и ограда. Колеса должны быть где-то рядом. Повернувшись лицом к ветру, он поднял руку, чтобы заслонить лице от снега, и побрел по встречной полосе. Черт возьми, неужели все в Арлингтоне ездят на «фордах»? На заднем бампере старенькой «вольво» когда-то находилась наклейка «Благодарных мертвецов», что облегчало задачу опознания, по крайней мере пока яппи не начали переводить на свои BMW изображения черепов и молний. Теперь же его машина имела более отличительную черту. Если внимательней присмотреться…

Вот он, пятилетний «эскорт» травянисто-зеленого цвета, засыпанный снегом, но отчетливо выделяющийся сине-белой наклейкой на заднем бампере, на которую падал свет от соседнего фонаря: Мне нужно ехать в Национальное Космическое Общество 202/593-1900. Наверное, половина машин, паркующихся в гараже НАСА, имела точно такую же наклейку на заднем бампере, но здесь, на стоянке в Хантингтоне, она выступала в качестве маяка. Мерфи улыбнулся и подумал, что только по этой причине следует возобновить членство в НКО.

Поставив портфель на капот, Дэвид стал обшаривать карманы, пока не нашел кольцо с ключами. Он отпер дверь со стороны водителя, отворил ее, затем нагнулся и нашел скребок для льда с длинной рукояткой, который всегда возил с собой под пассажирским сиденьем. Захлопнув дверь, принялся счищать снег с лобового и боковых стекол, а затем соскреб примерзший тонким слоем лед. Да, определенно настало время подумать о переезде в Хьюстон. В следующем году космические корабли начнут отправлять модули на новую орбитальную станцию. Возможно, у него получится получить перевод в Джонсон. Им может потребоваться новый…

На капот упала тень человека. Кто-то еще не может найти машину? Погруженный в мечты о Техасе, Мерфи не поднимал головы, пока не заметил за спиной едва уловимое движение.

— Доктор Мерфи?

Голос был старым и хриплым от возраста и в то же время каким-то странно знакомым.

Дэвид, не разгибаясь, слегка повернулся и увидел старика из поезда, который стоял у заднего бампера его машины.

Тень от бейсбольной кепки и густая седая борода скрывали лицо незнакомца, однако Мерфи казалось, что он уже где-то видел его и раньше. В левой руке старик держал нечто, похожее на пистолет, но не совсем оружие.

Мерфи медленно выпрямился, поднял скребок и выставил его перед собой, чтобы при необходимости использовать для самообороны. Старик неловко переступил с ноги на ногу; и Мерфи смог немного лучше разглядеть орудие. Оно имело тупоугольную форму, в которой не было ни одного отверстия. Нелепо, но Дэвиду показалось, что оно похоже на игрушечную лазерную пушку, которая продавалась во многих магазинах.

— Да, — ответил он. — А кто вы? Старик замялся. Хотя Мерфи из-за козырька бейсболки не видел его глаз, но почему-то ему казалось, что они бегают из стороны в сторону, словно проверяя, нет ли поблизости еще кого-нибудь. Мерфи точно знал, что никого.

— Что вам нужно? — потребовал он. — Почему вы преследуете меня?

— Простите, — пробормотал незнакомец. — Простите меня.

Он поднял оружие и направил его прямо на Мерфи.

— Что…

Последним, что почувствовал Дэвид, был раскаленный добела электрический разряд, пронзивший его тело. Он не успел закричать и рухнул на землю между машинами.

Какое-то время старик, тяжело вздыхая, смотрел на Мерфи. Затем засунул оружие обратно в карман и, в последний раз оглядевшись, опустился рядом с Дэвидом на колени и ухватил его за лодыжки.

Незнакомец протащил Мерфи по снегу и отпустил рядом с водительской дверью, затем открыл ее, поднял его за плечи и затолкнул внутрь машины. Усадив Дэвида вертикально на пассажирское сиденье, старик обшарил его карманы, где нашел ключи и бумажник. Затем он снял с капота портфель и закинул его на заднее сиденье, после чего забрался в автомобиль и, устроившись за рулем, захлопнул дверь.

Понадобилось всего несколько секунд, чтобы отыскать парковочный талон; он торчал из противосолнечного козырька. Старик вытащил из бумажника двадцатидолларовую купюру и зубами стиснул ее, затем вставил ключ в гнездо зажигания. Остывший двигатель издал глухой металлический звук, но завелся.