Хроники трона. Тетралогия (СИ)

- Не скрою, мысли такие были, никто не жаждал прилагать усилий, но я настоял на строительстве. В этом случае устранялись случайности, возникающие при несении нерадивой службы, создается препятствие, которое противник вынужден преодолевать при любых условиях, вне зависимости от количества и качества охраны.

Олег с любопытством осмотрел странную постройку, восхищаясь оригинальностью простых решений.

- Я прожил несколько лет на Троне, побывал в качестве моряка в разных городах от Марелии до Агерона, но нигде не видел столь сложного сооружения. А тройные амбразуры для лучников, когда через одну бойницу может стрелять сразу несколько человек. Просто восхитительно!

- Как раз с бойницами пришлось повозиться, - отвечал Ярослав, - материал подходящего размера и формы оказалось трудно подобрать. Руин здесь много, но нужное попадается не часто. Много сил вложили в связи, которые скрепляют башню. Землетрясение и гибель людей показали, что к строительству капитальных сооружений следует относиться серьезно, как это делали до нас ласу...

- Откуда столько железа?

- К сожалению, не все связи из железа, многие выполнены из дерева в надежде, что в будущем будут заменены.

Ярослав провел Олега по башне, показал ее устройство: герсы, трое деревянных, обитых железом ворот, каменные своды воротного проезда. Глядя на постройку, Олег дивился количеству потраченного труда.

- Теперь я понимаю, почему более чем за полгода вы построили всего одну башню.

- Ну...Это не совсем так. Мы трудились весь дождливый сезон не покладая рук. Восстановили крепость, построили стапель для кораблей, - это немало. Башня была всего лишь одним объектом из многих.

- Таких как дворец для заложницы, - Олег указал на четырехэтажное сооружение, высящееся над стенами.

- Ты меня осуждаешь?

- Нет. Если строительство велось за деньги...

- Отнюдь, - решительно прервал его Ярослав, - пришлось применять и бесплатный труд колонистов...

- А вот это зря, у нас не так много людей, чтобы впустую растрачивать силы на постройку дворцов. К тому же, энолов никто не любит, и попытки им угодить или возвысить могут вызвать раздражение среди аборигенов. Для заложницы вполне достаточно обычной комнаты.

- Я считал, хорошее отношение к эноле вызовет ответное со стороны ее собратьев.

Олег обернулся в сторону Ярослава и молвил резко.

- Разве Россия и русский народ в течение тысячи лет не проявляли благодеяний и хорошего отношения к иностранцам, а получили в ответ что-либо, кроме ненависти? Нет! И энолы ничуть не лучше, столь же эгоистичны и лицемерны. Ты правильно поступил, взяв заложницу из знатного рода, но твое желание прогнуться перед энолами не находит во мне сочувствия. Конечно, если здесь есть некие иные, личные причины, - другое дело. Это я понимаю, пусть живет.

Друзья прошли внутрь крепости и дворца. Здесь Ярослав показал помещения по левую сторону от мегарона, которые изначально выделил для Олега, если тот вернется в Изумрудную долину.

- Извини, скученность в крепости не позволила отделать комнаты как следует, они использовались как склады, но я не разрешил кому-либо здесь селиться. Я прикажу, мы все очистим и приведем в порядок.

- Не беспокойся, сейчас у меня людей много больше, чем раньше, им будет чем заняться.

* * *

Караван с переселенцами достиг города только к концу дня. Людей, повозок, скота прибыло так много, что о размещении всех в крепости речь даже не шла. Они останавливались в городе, занимая наиболее пригодные для жизни руины.

Переселенцы просто запрудили древний город.

Весь остаток дня у Олега и Ярослава ушел на хлопоты по размещению этой пестрой оравы, только на следующий день друзья смогли заняться чем-то иным. И в первую очередь Ярослав показал свое детище - корабли.

Шагая по высокой надстройке одного из них и проверяя ногой крепость палубы, Олег говорил:

- И ты уверен, что с такими высокими надстройками корабль не перевернется?

- Этот трофей не предназначен для морских переходов, - уверенно отвечал Ярослав, - цель его реконструкции - охрана крепости и фиорда от незваных гостей. Поэтому я приказал соорудить на носу и корме две двухэтажных надстройки для лучников: ахтеркастль и форкастль, а над палубой в средней части корабля соорудить противоабордажнные решетки, корпус судна остался прежним и не подвергся переделке.

- Но в шторм и в водах фиорда бывает крутая волна, - выразил сомнение Олег.

- Я знаю, мы подвергли корабль кренованию, и я установил, что закат диаграммы остойчивости более 30-ти градусов. Этого вполне достаточно для прибрежного судна. На дно корабля уложим дополнительный балласт, так что "Дельфин" - так мы назвали этот корабль - спокойно может патрулировать океанское побережье Изумрудной долины и заходить в устье реки Катави для контроля за прибывающими туда судами...

С этими словами Олег с Ярославом подошли к фальшборту. Борт о борт с "Дельфином" раскачивался на легкой волне второй корабль. Его очертания корпуса напомнили Олегу нечто знакомое, виденное в прошлом, - "Санта-Марию" Колумба.

- Вижу, со вторым кораблем ты повозился основательно. Появилась палуба и крытая надстройка на корме.

- Да, потрудиться пришлось изрядно: удлинили корпус, положили новые шпангоуты, обшили второй обшивкой. Зато теперь корабль готов к плаванию, осталось дооснастить мачты и реи и можно в путь, хоть в Агерон, хоть в пресловутый Риналь.

- Думаешь, выдержит шторм?

- Уверен. Креновали, остойчивость соответствует. Вот только с парусами проблема...

- В чем дело?

- На обоих судах всего четыре паруса: два больших и два малых. На фрегат, что стоит на стапеле и который мы сейчас строим, нет даже лоскута. Вручную выткать столько парусины пока мы не в состоянии. Купить у мимо проходящих купцов не удается.

- Да, эту проблему придется решать, и решить ее можно только в Ринале. Только там можно купить парусину в достаточном количестве и недорого. Отсюда следует вывод...

- Какой?

- Надо плыть в Риналь.

- Сейчас? - удивленно предположил Ярослав.

- Да, - уверенно отозвался Олег.

- Но до сбора урожая еще три-четыре месяца, - нет смысла идти порожняком.

- А мы и не пойдем...

Ярослав удивленно взглянул на друга:

- Ты забыл, я не пустой уходил на Землю, не пустой и вернулся.

- Не может быть! - выдохнул Ярослав.

- Может, Славка, может. Кстати, и твоя доля там есть, и всех кто вложился.

- Радостная весть.

- Не сомневаюсь, и сам понимаешь, дело требует оборота. Отсюда следует, кому-то придется плыть в Риналь.

- Поплывешь?

- Поплыл бы, кабы дела колонии не держали. Жалуются на тебя все, кому ни лень, обвиняют во всех смертных грехах, вплоть до прямой измены.

- Ты-то не веришь в это?

- А как объяснить такие поступки, как союз с войо. Ну это еще куда ни шло. А заигрывание с энолами?

- Это все дипломатия, - эмоционально выразился Ярослав, - а если кто не понимает, то мозги вправить можно.

- Ну ты не очень возмущайся, резон в словах людей есть... А Лифидец? Зачем ты его отпустил? Тут даже я засомневался...

- Я его не отпускал, а то что сделал, для него хуже всякой смерти.

- А чем докажешь? Ничем! Одни слова! Так что расследования не избежать. Готовься.

- Кто расследовать будет? Отцы-основатели?

- Не важно, но отчет ты нам дашь и если не докажешь обратное, обвиним в измене. Ты не имеешь права отпускать на волю врага. Много и других, менее тяжких обвинений: в самоуправстве; в том, что учиняешь феодальные порядки. Ведешь себя как князь. К мнению людей не прислушиваешься, изнуряешь тяжким трудом...

- Ну вы еще многоженство приплетите, ходят такие слухи.

- Это уж дело твое, имей женщин столько, сколько сможешь прокормить, но тем не менее этот факт не красит тебя как главу колонии. Руководитель должен быть образцом для подражания, а не предметом пересудов и сплетен.