Камушки Феанора

ахнулся еще шире. Теперь в него вместилась бы не только ворона, но и средних размеров орел.

– Дело вот в чем. Сегодняшней ночью, или следующей, но скорее сегодня, на лагерь Эонвэ, где сейчас два Сильмарилла, нападут сыновья Феанора, Маэглор и Маэдрос. Нападут, выполняя клятву, данную ими еще вместе с отцом на Заокраинном Западе.

– Это я знаю. Камни они захватят, а Эонвэ велит отпустить похитителей.

– Правильно, – кивнул Гордон, упрятывая костюм обратно в мешок. – Каждый из братьев возьмет по камню, и Маэдрос с Маэглором разойдутся в разные стороны. Но Сильмариллы будут жечь руки сыновьям Феанора, и они, сойдя с ума, выбросят камни. Старший брат – Маэдрос, в недра земные, а Маэглор – в пучину моря. Так что нам вскоре придется разделиться. Ты, вместе с этим чудом враждебной техники, – Гордон похлопал по мешку, по тому месту, где топорщились баллоны акваланга. – Пойдешь за Маэглором. И будешь следовать за ним до тех пор, пока он не избавится от камня. Остальное – дело твоего умения плавать под водой. Дабы хранить камень, я захватил вот это, – на свет звезд появился контейнер светлого металла с хитрым запором. – Титановый сплав, прочен и легок. И также, что важно, непроницаем для всех видов излучений. Кто знает, отчего эти камушки светятся? Лучше не рисковать, – руки Василия коснулись холодной поверхности, он отметил тяжесть контейнера, и сам убрал его в мешок. – А я пойду за старшим из братьев. Мне придется перехватывать камень на пути к огненной бездне. Встретимся здесь, на этом холме. Воинство Эонвэ уйдет через день после нападения сыновей Феанора, и тут станет тихо. Наша погоня займет не меньше двух суток. Ты как, ориентироваться на местности обучен?

– Конечно, обучен, и даже без компаса, – не без гордости сказал Василий. Но Гордону на гордость Василия, похоже, было наплевать.

– Теперь ждем, – сказал он, и устроился поудобнее, глядя в сторону костров.

Полночи пролежали в молчании. Звезды заметно сдвинулись, перекатившись по черному дну огромной небесной чаши. Тишина не нарушалась ничем, не считая редких птичьих и звериных воплей. Северный горизонт продолжал полыхать, зарницы вставали огромные, разноцветные, и судорожно вздрагивала земля под шагами невидимых гигантов. Василия все сильнее и сильнее тянуло в сон, и дабы не заснуть, он пристал к Гордону с вопросами:

– Слушай, а ты давно в Искателях?

– Давно, лет двадцать, – неохотно ответил Гордон.

– И где побывал? – не отставал Василий.

– Много где. В мирах Толкиена, его эпигонов, потом – Спрэг де Кампа, Симмонса, Лейбера, леди Урсулы, Муркока, всех уж не упомнишь.

– И тебя не удивляет, что все, о чем пишут в книгах, оказывается столь реальным?

– Уже нет. Раньше, конечно, сильно поражался, а сейчас привык. Искатели шастают по написанным мирам, как иные по своему саду, а очкастые умники до сих пор спорят, как это возможно. Есть две главные версии. Первая не совсем научна. В ней говориться о том, что Творец, писатель, создавая книгу, вызывает из небытия новый