Искатель. 1989. Выпуск №5

— Омлет с джемом, хлеб, масло и желтый сыр. Пил кофе с молоком.

— Все? Ты абсолютно уверен?

Мальчик заколебался.

— Еще выпил полстакана воды с глицерином.

— С глицерином?!

— Ага, с этой вот гадостью, — он показал на стоящие бутылки с английским концентратом лимонного сока. — А что, это и вправду вредит здоровью, как говорят?

— Чушь! Просто это очень дешево… то есть очень полезно… И что, больше ничего, кроме этого?

— Ничего. А что же ему могло так навредить, шеф?

— Не знаю. Но уж точно ничего из нашей кухни. Не забывай, что мы кормим команду вкусной и здоровой пищей.

Шум работающего пылесоса заглушал негромкий разговор.

— Я позволю себе обратить ваше внимание, капитан, на эту тряпку.

Адельт брезгливо взял ее двумя пальцами и поднял вверх.

— Ну и что? Обыкновенная грязная тряпка.

— У нее довольно любопытная история. Если вы пожертвуете мне две минуты, я вам ее расскажу.

Он ничего не скрыл, не счел нужным. Если старик не причастен, он сделает соответствующие выводы.

— А вам не кажется, что это разбушевавшаяся фантазия экзальтированного негритоса, который начитался детективов? — небрежно сказал капитан, но чувствовалось, что дело его заинтересовало.

— Нет, капитан. Эта вещь — собрание фактов. Есть кровь, есть волосы, есть характерные заломы, по которым можно определить, что в тот момент, когда она насытилась кровью, тряпка была намотана на какой-то твердый предмет. Волосы свидетельствуют о том, что удар был сделан по голове.

Вошел Джервис с гаечным ключом. Увидев капитана, он попятился.

— Спасибо, Джервис. — Грей взял у него ключ и заговорщицки подмигнул: — Иди обедать.

Адельт закрыл дверь.

— Грей. Мне бы не хотелось, чтобы вы впутывали в это дело команду. Это может отразиться на настроении людей.

— Команда сама впутывается. Ведь он мог посчитать тряпку обычным мусором… — Грей заглянул капитану в глаза, — и выбросить ее за борт. А Джервис задумался. Все очень взбудоражены. Ничего удивительного. Матросы чуют опасность, хоть, наверное, трагедия Виктора не допускает возможности, что кто-то ее спровоцировал…

— Что вы хотите этим сказать?! Наверное… Кто-то… Что за странные гипотезы!

Неожиданный взрыв капитана удивил Грея. Адельт это заметил и тут же, не дожидаясь ответа, примирительно договорил:

— Ничего, ничего… Вы правы, все мы издерганы. Это было ужасно… Что вы хотели показать мне с этим ключом?

— Я попробую приладить тряпку к конкретному предмету. Почему-то он у меня ассоциируется вот с таким ключом, — продолжая говорить, Грей действовал. — Вроде подходит. Может, вы посмотрите через лупу, так ли лежат складки?

Адельт педантично начал поправлять пальцем заломы.

— Хам… Подходит. Более-менее. — Теперь он всматривался в центр пятна. — То, что мы принимаем за волосы, находится сейчас на головке ключа.

Капитан сделал несколько резких движений рукой.

— Да, так можно было ударить. — Он положил обернутый тряпкой ключ на карту и посмотрел на Грея. — А не лучше ли оставить эти проблемы полиции?

— Вы ведь обратили внимание, что последние наблюдения не подтверждают вины Малерта?

— Так вот вы к чему клоните. Хотите выручить приятеля? Мне казалось, что ночью вы наконец поняли, кто он такой.

— Малерт никогда не был моим приятелем. Я говорю это не потому, что он пытался захватить судно и вошел в конфликт с законом. Кроме того, он меня надул. Речь о том, что убийца Кандера все еще среди нас. Не узнанный и не подозреваемый. Неизвестно, что придет ему в голову завтра, через минуту.

— Но эта тряпка не приведет нас к нему.

— Почему же? Ведь она ясно указывает на человека из машинного отсека. У каждого механика или моториста всегда при себе кусок такой тряпки и гаечный ключ. В кармане щегольски одетого Малерта скорее мог оказаться пистолет, нежели ключ, и тем более тряпка.

— Может быть, может быть., Ну а что, по-вашему, мы должны сделать? Арестовать всех механиков и мотористов? Их одиннадцать человек, и сейчас установить, кто чем занимался в день убийства, нет никакой возможности! Верно, определенная угроза сохраняется, но что я могу сделать, черт вас всех возьми… А теперь выслушайте приказ. Положите судно на курс двести сорок. И обозначьте местонахождение.

Офицер ошарашенно воззрился на капитана.

— На Кейптаун? Снова?

— По карте, надеюсь, вы сможете определить, куда ведет этот курс. Полагаю, вы выдержите несколько дней двухсменную вахту? Будут сверхурочные. Если обойдется без эксцессов.

Грей усмехнулся.

— Этого не обещаю…

— На море как на море, — Адельт пожал плечами и отвернулся, чтобы не смотреть Грею в глаза. — А этот милый комплект — он кивнул на ключ, — спрячьте под замок. Может, пригодится.

Трентоны, задумавшись, стояли у приоткрытого иллюминатора в своей спальне. Довольно долго они всматривались в верхнюю палубу. Наконец Гораций произнес:

— В тот день, когда пропала Мими, ветер дул тоже с левого борта?

— Этого установить не удалось. Но точно могу сказать, что в тот момент она была у левого борта.

— Это уже кое-что. Дальше. Как ты можешь объяснить симптомы у этого матроса?

— Типичные. Не знаю другого препарата, который мог бы вызвать такие же. И у зверя, и у человека подсознательная тяга к самоуничтожению, соединенная с эйфорией.

— Превосходно. Идем по следу. Пусть займутся средней палубой по левому борту. Наш друг сможет начать сегодня же ночью. Только… — Он с грустью посмотрел на Хильду. Она почувствовала, что должна спросить.

— Произошло что-то непредвиденное?

— Сама прекрасно знаешь. Случай с Мими не разбудил во мне страха. Пес для этого был предназначен и соответственно выдрессирован. Он просто подал нам сигнал. Но сегодня, с человеком… Хильда, он улетучивается. Почему ты не поставила пас в известность?

— Ты знал, на что идешь. Да, он улетучивается. У нас нет возможности безотлагательно принять меры безопасности. Спокойно себя можно чувствовать только в противогазе. Нереально. Так что нам угрожает опасность, как и всем на судне. С той ризницей, что нам известен источник, но это не дает никаких привилегий. Главное сейчас — закрывать окна.

Трентон немедленно закрыл окно и завинтил болты.

— Дальше, — монотонно тянула она, — бывать на палубах как можно меньше. К счастью, кают-компании с правого борта. Меня очень расстраивает то, что наша Миранда вынуждена столько времени проводить на воздухе…

— К сожалению, мы не можем ей этого запретить.

— Понимаю. Есть еще одна проблема. Все предосторожности пойдут насмарку, если начнется сильный ветер и качка.

Резкий луч света ударил Грею в глаза, одновременно Грей почувствовал, как кто-то трясет его за плечо.

— О'кей, — пробормотал он. — Уже встаю…

Фонарик продолжал светить прямо в глаза. Такая назойливость Грея взбесила.

— Погаси, гад, этот свет, а то удавлю! — Он поднялся на локтях в полной уверенности, что его пришел будить вахтенный.

Лучик сполз на пол и осветил ботинки стоящего человека, а потом лицо Грея. Эффект, конечно, получился что надо. Фонарик потух. Окончательно разозленный такими шуточками офицер уже открыл рот, дабы достойно благословить пришедшего, как услышал:

— Добрый вечер, Грей.

Он сразу узнал голос. Нащупал лампочку над койкой, зажег ее. Перед ним стоял Малерт.

Одет он был в темно-синий комбинезон, такого же цвета кепку с длинным козырьком, заслоняющим пол-лица. Оба кармана комбинезона заметно оттопыривались. Надо думать, не от апельсинов.

— Не нервничай. До вахты осталось еще три четверти часа. — Малерт произнес это таким тоном, будто он действительно заскочил к приятелю с единственной целью — разбудить его на вахту. Затем подошел к иллюминаторам и тщательно задвинул занавески.

— Разреши, я присяду? — И, не дожидаясь ответа, удобно расположился на диванчике напротив койки.