"Если", 2010, № 5

В зале все уже собрались.

Шум множества голосов привел его в замешательство, а потом он увидел нечто и вовсе шокирующее.

Две Нозаки.

Одна из них, одетая в скафандр без шлема, говорила. Другая сидела и слушала вместе со всеми — она носила теплый синий свитер.

— Мы не знаем, где именно сейчас находится эта штука, — говорила Нозаки в скафандре — вероятно, та, которую он недавно оставил. — Через пузырь прошла очень большая машина, и она, возможно, не управляема. Она разрывает поверхность астероида.

Люди начали перешептываться.

— У меня есть одно предположение, — произнес Волвертон, дождавшись паузы. Когда присутствующие повернулись к нему, он немного смутился. — Что если ее цель — снять верхний слой со всей поверхности астероида?

В зале поднялся гул.

— Такое возможно, — громко и уверенно подтвердила Нозаки. — Если до этого дойдет, мы должны быть готовы эвакуировать базу.

Собравшиеся зашумели еще сильнее.

— Что мы будем делать, если эта машина уничтожит базу? — спросил астрофизик Джиоти, когда разговоры немного стихли. — Мы не сможем долго оставаться снаружи.

— Можно вызвать хопперы, чтобы нас забрали отсюда, — предложил Заремба. Его гладко выбритая голова отражала свет ламп. — Но это займет какое-то время.

— Лучше всего, — начала Лабутуну, — перенести строительные материалы и все, что нам нужно для выживания, на другое место. Мы построим временный лагерь и наполним его воздухом. Этого должно хватить до тех пор, пока мы не эвакуируемся с астероида.

— Я не понимаю, как эта штука сюда попала, — заявил доктор Лайнбаргер, поправив очки.

— Пузырь иногда опускается и проходит по поверхности, — пояснила Нозаки.

— Инопланетный художник делает широкий мазок, — добавил Дувич, главный минералог, проведя пальцем по своей серой бороде.

Некоторые усмехнулись тонкому комментарию, немного развеяв скапливавшийся страх.

— Возможно, некоторые пузыри содержат в себе целые астероиды или даже целые планеты, — предположила Джиоти, широко раскрывая глаза. — Это невероятно увлекательно.

— Даже слишком увлекательно, на мой взгляд, — сказала та Нозаки, которая сидела без скафандра. Когда она встала, Волвертон восхитился ее стройной, атлетически сложенной фигурой.

С тех самых пор как прибыл на LGC-1, он часто замечал, что Нозаки встречается ему слишком часто. Теперь он понимал, почему и что она имела в виду под «неопровержимым доказательством».

— Давайте займемся делом, — предложила Нозаки в скафандре.

Все встали. Одни направились собирать вещи, другие пошли наружу, чтобы помочь Лабутуну с тяжелым оборудованием. Остальные назначили часовых и изучили снимки со спутника.

— Вот она, — сказала Нозаки в свитере, указав на полученную из космоса голограмму.

Машина упорно разрывала поверхность, направляясь навстречу малиновому рассвету. Она двигалась сквозь смертоносный жар, излучаемый водородной оболочкой звезды.

— Жесткое излучение ее даже не замедляет, — заметила Джиоти.

— Может, она использует этот жар как плавильную печь, — предположил Волвертон.

— Похоже, она собирается обойти весь астероид — ее траектория постоянно меняется, — заметила Нозаки в свитере. — Рано или поздно она наверняка доберется до нас.

— А значит, — продолжил Дувич, глядя на Волвертона, — твоя гипотеза превращается в сбывшееся пророчество.

— Похоже, ты спасешь пятьдесят две жизни, Волвертон, — сказала Нозаки в скафандре.

От ее похвалы ему стало тепло на душе, но расслабляться было не время.

Все, что могло им понадобиться, уже вытащили наружу — инструменты, еду, воду, надувные палатки, баллоны с кислородом. Им стоило поторопиться, пока не начался рассвет.

В какой-то момент Волвертон вдруг обнаружил, что работает с копией Нозаки.

— Не нужно так на меня пялиться, — сказала она.

— Прости, — ответил Волвертон. — Просто я…

— Никогда не видел одного и того же человека в двух местах одновременно, — закончила она. — Я знаю. Слышу это с тех пор, как вернулась и обнаружила здесь своего двойника. Честно говоря, я уже немного устала от таких разговоров.

Странно, но эта версия Нозаки, похоже, относилась к нему не так хорошо, как другая. Во всем остальном они казались абсолютно одинаковыми, вплоть до идентичных родимых пятен на шее. Разница, видимо, заключалась в том опыте, который объединял его с другой Нозаки.

— Эти ящики нужно сложить возле шлюза, — сказал Заремба, прерывая размышления Волвертона.

— Смотрите! — закричал Дувич. — Она движется сюда!

— И очень быстро, — добавила Нозаки. — На сборы времени не осталось.

— Инструменты… — в ужасе воскликнула Лабутуну. — Без них мы не сможем строить!

— Знаю, но мы должны двигаться.

Роверы развернули, затем к ним подключили батареи. Багажники заполнили тем, что попалось под руку. Волвертон запрыгнул в ровер Нозаки. Теперь, когда обе ее версии ходили в скафандрах, он уже не мог сказать с уверенностью, с какой именно Нозаки имеет дело.

Двадцать шесть роверов тронулись с места. Колонна направилась прочь от надвигающегося рассвета, пылавшего алой короной на фоне черной дуги горизонта.

— Господи, — сказал кто-то по рации.

Страх, прозвучавший в этом голосе, заставил Волвертона обернуться. Инопланетная машина, перемалывавшая поверхность, казалось, еще более выросла с прошлого раза, и с каждой секундой она все продолжала расти.

Как и показывали снимки со спутника, направлялась она прямо на их лагерь. Угловатые ноги взламывали поверхность, толкая машину вперед с угрожающей скоростью.

Большая часть лагеря находилась под землей, издалека виднелись лишь покрытые свинцом крыши. Волвертон увидел, как монстр сделал первый укус. На короткое мгновение, когда земля перед шлюзом просела, показалось брюхо чудовища, а затем огромные спиральные лезвия разрезали бункер.

Обломки всосало внутрь беззвучно — ощущалась только вибрация, настолько сильная, что она походила на землетрясение. Ровер сильно накренился, прежде чем Нозаки смогла снова справиться с управлением.

Машина выбросила отработанный материал — острые осколки лагеря проплыли на фоне черно-красного неба и медленно упали на поверхность.

Тишина, воцарившаяся в шлеме Волвертона, сделала эту сцену еще более жуткой. Слыша только свое дыхание и сердцебиение — ничего больше, он наблюдал за тем, как лагерь уничтожают.

Караван свернул с пути страшной машины, и вскоре черный колосс скрылся из виду. Волвертон подумал о парочке сувениров, которые он привез с Марса. Теперь их уже не вернуть, как и то, что все они называли домом.

Его охватила паника. Куда теперь? Для того чтобы забрать всех с астероида, потребуются, по меньшей мере, три хоппера, но рядом их нет, а те, которые находятся далеко, не успеют вовремя.

— О боже, — пробормотал он.

— Расслабься, Волвертон, — сказала Нозаки. — Мы ведь еще не умерли.

— Это — всего лишь вопрос времени.

— Оставь свои пораженческие настроения. Именно из-за них ты и не смог вернуться из пузыря.

— Пузырь…

— Это наш единственный шанс.

— Думаешь, мы сумеем найти его вовремя?

— Сумеем, если нам повезет, — ответила Нозаки.

Волвертон видел ее губы через забрало шлема — она молчала. Это, должно быть, передала вторая Нозаки по открытому каналу. Или вторая Нозаки — та, с которой он сейчас ехал? Он знал только один способ их различить — спросить напрямую. Волвертон быстро переключился на закрытый канал.

— Э… какая из вас — ты?

— Я — та, которая не оставила тебя позади.

— Ох, — он сел в ровер не к той Нозаки. Пришлось напомнить себе о том, что они обе — одна и та же женщина.

Волвертон вернулся на открытый канал. Караван продолжал двигаться вперед, обгоняя смертоносный рассвет.

Желудок вскоре заурчал от голода, и этот звук оказался громче, чем грохот разрушения лагеря. Волвертон ничего не ел с тех пор, как отправился собирать образцы руд. Суждено ли им умереть с голоду на поверхности LGC-1? Вполне возможно, если только фильтры, обрабатывающие влагу в их скафандрах, не сломаются раньше — в этом случае они умрут от жажды. А если откажут батареи роверов, Гамма Южного Креста поджарит их заживо.