На белой полосе

- Правда часто бывает не одна.

Не обратив внимания на реплику матери, молодой утод продолжал:

- Но разве не духовенство, войдя за пределы Трип л Солнц, первым повстречало мэнлегов?

- Почему бы тебе не лежать и не вызревать спокойно?

- Но ты же мне сама рассказывала, как они встретились на планете Градгродд вскоре после моего рождения?

- Прежде всего это тебе рассказывал Эйнсон.

- Но ты мне говорила, что встреча эта принесет несчастье.

Первая неожиданная встреча утодов с людьми произошла через десять лет после рождения Снок-Снока. Как заметил Снок-Снок, столкнулись они на планете, которую его раса называет Градгродд.

Случись это на другой планете или были бы задействованы другие действующие лица, исход мог оказаться иным. Если бы кто-нибудь… Но, как говорится, если бы да кабы… В истории не бывает «если» - разве что для исследователей, изучающих ее. И, несмотря на весь прогресс, еще никто не доказал, что случайность не есть статистика. А мы можем лишь констатировать, что отношения людей и утодов пошли по такому-то и такому-то руслу. Эта повесть расскажет о происшедших событиях с как можно меньшим количеством комментариев, оставляя читателю возможность домыслить самому, при этом помня, что сказанное Квекво относится как к людям, так и к совсем им не подобным: правда может иметь столько же обличий, сколько и ложь.

Первым утодам планета Градгродд показалась вполне приемлемой. Утодский межпланетный корабль приземлился на широкой долине, негостеприимной, скалистой, холодной и по большей части заросшей чертополохом по колено высотой. Тем не менее картина эта напоминала погруженную во мрак ночи местность северного полушария. На разведку через люк были посланы два грога. Они вернулись через полчаса, тяжело дышавшие, но невредимые. Все было за то, что место обитаемо.

По выполнении необходимых церемоний преосвященника пригласили на выход.

- Я думаю, мы делаем ошибку, - сказал он. На утодском языке «ошибка» звучит как Градгродд (если неземные звуки вообще можно выразить земными буквами), и с тех пор планета стала известна именно под этим названием.

По-прежнему намереваясь выражать свой протест, преосвященник вышел в сопровождении трех священников. Планета была провозглашена территорией, неоспоримо принадлежащей Трипл Солнцам.

Четыре попа с очень важным видом сновали туда-сюда, расчищая от чертополоха круг на берегу реки. Они работали очень быстро, всеми своими шестью конечностями. Две выкапывали яму и давали просачивавшейся воде заполнять ее тонкой струйкой. Получившуюся грязь остальные перегоняли в ценную патоку.

Рассеянно наблюдая за работой задними глазами, преосвященник стоял на краю растущего кратера и спорил изо всех сил по поводу всех «за» и «против» приземления на планету, не принадлежавшую Трипл Солнцам. Священники, в свою очередь, отчаянно старались его переспорить.

- В Священном Чувстве ясно сказано, - убеждал преосвященник, - что испражнения детей Трипл. Солнц не должны касаться планет, не освещаемых Трипл Солнцами; есть предел всему, даже плодородию.

Он вытянул вверх свою конечность, указывая на большой розовато-лиловый шар величиной с плод ампа, холодно вглядывавшийся в них через гряду облаков.

- Может, это - солнце Сафрон Смайлер? А может, вы решили, что это - Уэлком Уайт? А не приняли ли вы его за Йеллоу Скоупер? Нет и нет, друзья мои, это розовато-лиловое светило чуждо нам, а мы тратили на него столько вещества.

Первый священник сказал:

- Все, что вы говорите, - неопровержимая истина. И будь у нас выбор, мы бы не очутились здесь. Но наш корабль попал в космическую турбулентность, которая отнесла его на несколько тысяч орбит от прежнего курса. Эта планета оказалась для нас просто ближайшим «убежищем» .

- Ты, как всегда, прав, - отметил преосвященник. - Но мы не должны были здесь приземляться. Месяц полета - и мы опять оказались бы на Дапдрофе, в Трипл Солнцах. С нашей стороны это в какой-то степени нечестиво.

- Я не думаю, что стоит так волноваться, - вступил в разговор второй священник. У него была серо-зеленая кожа, как у всякого рожденного в разгар эсоуда, и, вероятно, самые свободные манеры из всех. - Вот смотрите. Трипл Солнца, вокруг которых вращается Дапдроф, образуют лишь три звезды из шести в созвездии Хоум. Эти шесть звезд делят меж собой восемь обитаемых планет. Семь из них считали такими же священными, как и Дапдроф, и пригодными к жизни, несмотря на то что некоторые из них, например Бускей, вращаются вокруг одной из трех меньших звезд созвездия. Из этого следует, что не обязательно вращаться вокруг одного из Трипл Солнц, чтобы считаться достойным принять утодов. А теперь мы спрашиваем…

Но преосвященник, который был скорее оратором, чем слушателем, что и приличествовало утоду в его положении, перебил товарища:

- Давайте больше не будем задавать вопросов, друзья. Я просто заметил, что это несколько нечестиво с нашей стороны. Я не собираюсь кого-либо критиковать. Но мы создаем прецедент. - Он машинально почесал своего грога.

С большим терпением в голосе начал свою речь третий священник (которого звали Блу Лугуг):

- Я согласен с каждым словом, произнесенным вами, преосвященник. Но еще не известно, мы ли создали прецедент. Наша история уходит глубоко в века, и быть может, что многие и многие команды оказывались в подобном положении и создавали на чужих планетах болота во славу утодампа. А если мы осмотрели все вокруг, то, быть может, отыщем уже обосновавшихся раньше утодов.

- Вы меня совершенно убедили. В век революций чего только ни случалось, - преосвященник вздохнул с облегчением. Он вытянул все свои шесть конечностей, как бы охватывая землю и небо, и подал священникам церемониальный знак.

- Я провозглашаю это место землей, принадлежащей Трипл Солнцам. Да начнется испражнение.

Они были счастливы. Да и кто мог оставаться равнодушным в этот момент? Они были дома, со свободой и плодородием в руках.

Впав в немилость, розовато-лиловый шар исчез. В тот же миг из-за горизонта выпрыгнул и поспешно вскарабкался по небу спутник, окруженный щегольским ореолом из пыли. Привычные к резкой смене температуры, восемь утодов не обратили внимания на наступление холодной ночи. Они принимали ванну в своей только что освоенной луже вместе с обслуживающими их шестнадцатью грога-ми. Последние цеплялись пальцами-присосками к погруженным в грязь хозяевам.

Постепенно они почувствовали вкус нового мира. Он обволакивал их тела, привнося свой особенный смысл, не поддающийся объяснению.

Над головами высоко в небе мерцало созвездие Хоум Кластер, образуя подобие формы, которую глупейшие из попов называли Грааль. Оно заставляло бушевать моря Смексмера.

- Нам и не следовало беспокоиться, - высказал общую мысль преосвященник. - Трипл Солнца по-прежнему льют свой свет на нас даже здесь. И нет нужды торопиться домой. Может быть, в конце недели мы посадим несколько амповых семян, а потом двинемся в обратный путь.

- Или, может быть, в конце следующей недели, - отозвался третий священник, почувствовав себя очень комфортно в грязной ванне.

Для полного и всеобщего удовольствия преосвященник обратился ко всем присутствующим с короткой проповедью. Они лежали и вникали в нить его рассуждений, потому как она была сплетена его восемью горлами.

А он указывал на то, как ампы и утоды зависимы друг от друга. Как урожай первых влияет на плодовитость вторых и как происходит обратная связь. Он подчеркнул важность слова «урожай», прежде чем остановиться на зависимости и деревьев, и утодов (которые явились проявлением одной сущности) от урожая света, менявшегося в зависимости от того, вокруг которого из Трипл Солнц они обращались в данный момент. Свет этот был солнечным дождем, что придавало ему некоторую абсурдность, впрочем, как и невероятность. Никто из них никогда не должен забывать, что и он - часть этого абсурда и чуда. Никто из них не имеет права вознестись или раздуться от гордости, ибо ведь даже их боги имели форму кала!