Кладбище слонов

Через два дня он принял решение.

Стоя на балконе, похожем на огромный мыльный пузырь, прилипший к стене одной из Ста Башен комплекса Хилтон-Фриско, он спросил себя:

"Та ли это девушка, которую мне хотелось бы взять в жены?"

И ответил, рассеянно глядя на залив и на транспортные капилляры под носками своих туфель:

"Да. Я знаю: меня ждет большое будущее. И я хочу, чтобы в этом будущем у меня была красавица жена. Леота".

Он дал себе клятву вступить в Круг.

Он понимал, что замыслил подвиг. Чтобы попасть на Олимп, во-первых, требовались деньги. Много денег. Широкие ковры зеленых "Президентов", расстеленные в нужное время и в нужном месте. Во-вторых, необходима была известность. Но инженеров-электриков - талантливых, компетентных, даже вдохновенных - в мире было более чем достаточно. Мур знал: добиться признания будет нелегко.

Он с головой ушел в работу и учебу. Бывало, по шестьдесят, а то и по восемьдесят часов в неделю он читал, конструировал, прослушивал записи лекций по предметам, которые прежде ему были не нужны.

В мае он получил приглашение на Бал и долго рассматривал прямоугольник настоящей атласной бумаги с настоящим тиснением. К тому времени он запатентовал девять изобретений, еще три "дозревали". Один патент он продал, и теперь вел переговоры с фирмой "Аква Майнинг" насчет своей технологии очистки воды. "Если выдержу такой темп, - решил он, - у меня будут деньги".

А может быть, и известность. Теперь все целиком зависело от внедрения его технологии и от того, как он распорядится деньгами. Леота скрывалась в страницах формул, в листах эскизов; она сгорала, пока он спал, и спала, пока он сгорал.

В июне он решил отдохнуть.

"Ассистент начальника отдела Мур, - обратился он к своему отражению в зеркале парикмахерской (его похвальное рвение на службе "Отделу герметической укупорки выходных отверстий аппаратуры высокого давления" обеспечило ему значительное повышение в должности), - не мешало бы тебе получше знать французский и научиться танцевать как следует".

Однако отдых оказался не менее утомительным, чем работа. У него гудели мышцы, когда он летел через Трамплинный Зал молодежной христианской организации Сателлита-3; его движения обрели грацию, после того как он станцевал с сотней роботесс и с десятками женщин; он прошел ускоренный (с применением наркотиков) курс обучения французскому по системе Берлица (на более скоростной "церебрально-электростимуляционный" метод он не решился, опасаясь пресловутого замедления рефлексов). И хотя он спал на взятой напрокат "говорящей кушетке", твердившей ему по ночам формулы расслабления, в канун Fete он чувствовал себя так, как чувствовал себя после бурной ночи какой-нибудь придворный повеса эпохи Возрождения.

"Интересно, на сколько его хватит?" - думал Мур Первобытный, поглядывая из своей пещеры на Мура Цивилизованного.

За два дня до праздника он покрыл свое тело равномерным загаром и решил, что на этот раз скажет Леоте:

"Я люблю тебя!"

"О, черт! - спохватился он. - Только не это!"

"Скажи, ты могла бы ради меня выйти из Круга?"

"Хо-хо, - мысленно рассмеялся он. - Размечтался!"

"Если я вступлю в Круг, ты будешь со мной?"

"А что?! Пожалуй, ничего лучше не придумаешь".

Третья встреча Мура и Леоты была совершенно непохожа на предыдущие. Никаких прощупываний - охотник готовился решительно шагнуть в заросли. "Вперед! - скомандовал себе Мур. - И не оглядываться!"

На ней было бледно-голубое платье с орхидеей на корсаже. Купол дворца с поющим зодиакальным кругом вращался, бросая на пол и стены ведьмины огни. У Мура возникла неприятная иллюзия, будто цветок растет прямо из левой груди Леоты, этакий экзотический паразит. Он приревновал ее к орхидее - а ревность, он знал, не была свойственна повесам эпохи Ренессанса. И тем не менее...

- Добрый вечер. Как поживает ваш цветок?

- Еле дышит, - ответила она, потягивая зеленый напиток через соломинку. - Но цепляется за жизнь.

- Со страстью, которую я вполне могу понять, - подхватил он, взяв ее за руку. - Ответь мне, королева просопопеи, куда ты держишь путь?

На ее лице промелькнул интерес и угнездился в глазах.

- А вы немного лучше говорите по-французски, Адам... Кадмон? заметила она. - Я иду только вперед. А вы?

- Туда же.

- Увы, я сомневаюсь в этом.

- Сомневайтесь в чем хотите, но мы с вами теперь - параллельные потоки.

- Что это? Самомнение изобретателя, почивающего на лаврах?

- Куда моим лаврам до лавров того, кто изобрел "холодный бункер".

Она окинула его пронизывающим взглядом.

- Вижу, вы что-то затеяли. Это серьезно?

- Если падшим душам суждено соединиться только в этом Аиде, то да, это серьезно. - Он кашлянул и спросил напрямик: - Можем мы остаться вдвоем хотя бы на время танца? Я не хочу, чтобы на нас пялился Юнгер.

- Хорошо.

Она поставила бокал на летающий поднос и проследовала за Муром под вращающийся зодиакальный круг. Тотчас лабиринт человеческих тел отгородил их от Юнгера. Мур усмехнулся.

- На некостюмированном балу все похожи друг на друга, как две капли воды.

Она улыбнулась.

- Знаешь, а ты танцуешь гораздо лучше, чем в прошлый раз.

- Знаю. Скажи, как бы и мне получить ключик к вашему милому айсбергу? Мне кажется, это было бы занятно. Я понимаю, одних денег и происхождения недостаточно, чтобы попасть к вам, хотя они не помеха. Я прочел все, что написано о Круге, но хотел бы получить практический совет.

Ее рука чуть дрогнула в его ладони.

- Ты знаешь Дуэнью?

- Понаслышке, - ответил он. - Говорят, это старая горгулья. Ее специально заморозили, чтобы отпугнуть Зверя, когда наступит час Армагеддона.

Леота не улыбнулась. Она снова превратилась в стрелу.

- Тут есть доля правды, - холодно сказала она. - Дуэнья не пускает в Круг звероподобные личности.

Мур Цивилизованный прикусил язык.

- И хотя многим она не нравится, - продолжала Леота, оживляясь, - мне она кажется забавной статуэткой китайского фарфора. Будь у меня дом, я бы поставила ее на каминную полку.

- А я слыхал, ей место в Викторианском зале галереи НАП, - возразил Мур.

- Она родилась в эпоху Вики, - кивнула Леота. - Когда появился первый "холодный бункер", ей было за восемьдесят. Но я смело могу сказать, что с тех пор она ничуть не постарела.