Mиp Вечного Полдня

- Ладно, - решил перейти к конструктиву Ростик. - Экзаменов нет, как я понимаю?

- Для них слишком рано, - пояснил Ким. - Но если эти чудеса со временем не утрясутся, то их, похоже, перенесут.

- Каким же образом они могут утрястись? - как всегда, Любаня сумела задать главный вопрос, то есть такой, после которого все чувствуют себя немного дураками.

- Нужно идти в центр, может, на главной площади у народа есть дельные идеи? - сказал Ким.

- Народа и тут хватает, а дельности не замечается, - ответил Рост, поглядывая на соседей, которые не расходились по домам, словно действительно чего-то ждали.

Вдруг в конце улицы он заметил знакомую долговязую фигуру на велосипеде. Вот это было кстати. Торопливо, чтобы не опоздать, он сунул два пальца в рот и заливисто свистнул. Все обернулись на него. Но главное, велосипед замедлился, качнулся и свернул к ним.

На веле восседал, как всегда изрядно ссутулившись, Георг Пестель, Джордж, Жорка, Георгий - все зависело от того, кто к нему обращался, - с соседней улицы. Впрочем, Ростик всегда звал его просто - Пестелем. Фамилия была такая, что клички были уже не нужны.

Годом ранее Пестель отучился в той же школе, что сейчас кончала и эта троица, провалил в Московском универе, на биофаке, последний экзамен и сейчас готовился ко второй попытке. Через пару-тройку недель он должен был отбыть в престольную"; но пока, как Ростик слышал от Любы, всего лишь уволился из зверосовхоза, где проработал этот год для практики.

Пестель был высоким, за метр девяносто, сутулым очкариком с веснушками, заливавшими его лицо от макушки до подбородка. Макушка его была видна потому, что он стригся исключительно под машинку, оставляя не больше сантиметра волос. Помимо первого разряда по волейболу, Пестель и в остальном был неординарной натурой. Ростик давно хотел сойтись с ним покороче, да как-то не получалось.

- Ты куда? - спросила его Любаня, словно это она свистела. В отличие от Ростика она знала Пестеля давно и хорошо. - Решил прокатиться за город, там что-то видели. - Что? - спросил Ким.

- Не знаю. Приходил знакомый со станции и попросил прокатиться.

- Поехали вместе? - предложил Ростик и посмотрел на Пестеля. Подождешь? Мы быстро.

О том, что Ким или Любаня могут не поддержать его предложения, он даже не подумал. Но они и не собирались.

Через пару минут все снова были в сборе. Все восседали на велах, разумеется, на "Украинах", кроме Любы. У той был дамский немецкий "Спорт" с тремя передачами - отличный аппарат и очень дорогой. Его привезли прямиком из Германии. На этом "Спорте" Любаня обгоняла в городе всех.

Они выкатили с Октябрьской, поднялись на холм, за которым начинались новостройки, спустились с той стороны, где находился вагоноремонтный завод, проскочили хутор Бобы-ри, который был практически рабочей слободой, построенной еще в прошлом веке, и вкатились в рощу грецких орехов. Это была одна из самых северных рощиц таких деревьев, что до всеобщего сведения еще в средней школе довел Пестель.

В стороне от дороги, на поляне, на которой лет десять солдаты местного гарнизона устраивали себе летние лагеря, происходила какая-то возня. Ростик и оглянуться не успел, как они все вчетвером скатили с дороги и подъехали к служивым.

Десяток квартирьеров, присланных сюда, чтобы разбить лагерь, голые по пояс, столпились у умывальников. Перед ними стоял лейтенантик, который растерянно поглядывал на подчиненных, на солнце над головой и на колодец.

Трое ребят вытаскивали из колодца четвертого, обвязанного толстой белой веревкой. Лейтенант спросил: - Ну, что там, Квадратный?

Квадратный, уверенного вида паренек, видать, из старослужащих, с такой мускулатурой, что Ростик только завистливо вздохнул про себя, подтянулся на руках, сел на край колодца и негромко сказал:

- Товарищ лейтенант, нам не показалось... Там действительно никакой воды нет, лишь твердый, как асфальт, пол. Совершенно сухой.

- Как же так? - нахмурился лейтенант. - Вчера еще была вода...

- Этот колодец никогда не пересыхает, - веско произнес Пестель. - Он один из самых глубоких в округе, о нем упомянули даже в прошлом веке, описывая губернию.

Лейтенант сделал сердитое лицо. Он был растерян больше, чем хотел признаться. - Вы кто такие? Что тут делаете? - Мы ехали мимо, - ответила Люба. - Вот и поезжайте... мимо.

- А грубить не стоит, - спокойно сказала Люба и повернула свой вел. Даже если колодец пересох.

Ребята последовали за ней. Оказавшись на дороге, поехали медленнее. Почему-то никому теперь не хотелось торопиться, вдруг там, за ореховой рощей, окажется что-то, чего никто из них не ожидает? Внезапно Пестель произнес:

- Вообще-то еще пару веков назад у нас в городке жил какой-то юродивый, я забыл его имя... Михал, Михась... Нет, не помню. Говорят, у него было пятно на голове, и если хотели обидеть, то звали "Пятнышко". - И что этот юродивый? - спросил Ким. - Он умел предсказывать. Был у него такой дар.

Они молча проехали сотню метров, наконец Люба не выдержала: Дальше-то что?

- Дальше?.. Так вот, он предсказал, что когда-нибудь на наш город обрушится второе солнце, которое сожжет все степи, многие леса, и все станет по-другому. - Что значит второе солнце? - спросил Ростик.

- Может, такое, что будет висеть над головой. А первое будет вставать, как полагается, с востока? - предположил Ким.

- Уже почти семь, - сказала Люба, - и нет никакого первого солнца на горизонте. Спрашивается - где же оно?

Рост автоматически посмотрел туда, где должен был находиться восток. По крайней мере, он там всегда находился. Разумеется, никакого первого солнца видно не было. - Не знаю, - отозвался Ким.

- Второе - возможно, такое, которое отлично от нашего, земного? высказался Пестель.

- Земного? - переспросила Люба. - Что ты имеешь в виду?

Роща кончилась. Они сразу, резко, будто мчались на машине, а не катили на велах, вылетели на простор... И затормозили, потому что дорога кончилась. Ровно, словно ее ножом отрезали, как полоску мягкого теста. И так же в обе стороны от дороги отрезали весь привычный мир. И начиналось там что-то... необычное.

Это была пронизанная редкими стебельками незнакомых растений, потрескавшаяся от жары, странная темно-красная земля.