Паломничество на Землю. Сборник избранных рассказов

Сара ожидала его в дверях дома. Несмотря на пятый жизненный цикл, который делал ее старше Аарона, эта небольшая изящная женщина с темными волосами, высокими скулами и экзотическим разрезом глаз выглядела очень молодо и привлекательно. Возраст землемов давно перестал оцениваться в терминах одного периода жизни. Годы проявляли себя только после нескольких циклов регенерации, и тогда желающие пользовались услугами косметической хирургии.

— Так ты думаешь, что тебе удастся увидеться с Лоренсом? — спросила Сара.

— Пока трудно говорить об этом наверняка, но у меня есть такая надежда. Во всяком случае, я попытаюсь встретиться с ним. Ты ничего не хочешь ему передать?

Немного подумав, она пожала плечами:

— Нет, ничего особенного.

— Ты его жена, Сара, — напомнил Аарон. — Неужели так трудно передать ему хотя бы несколько слов любви?

— И что мне ему сказать? «Ах, мой милый Лоренс! Оставайся в этом изумительном городе чужаков столько, сколько тебе захочется. Если потребуется год или два, ты не думай о своей жене, заброшенной на этой чертовой ферме размером с Италию».

— Я понимаю, как тебе нелегко. Трудно жить на таком большом пространстве с маленьким ребенком и кучкой несмышленых роботов.

— Лоренс говорил, что вскоре сюда приедут другие поселенцы и у нас появятся соседи. Но они не приехали. Почему?

— В Галактике много хороших мест, где поселенцев ждут с распростертыми объятиями, — ответил Аарон. — Однако с каждым годом приезжих становится все меньше и меньше. Новые территории открываются почти ежедневно, но прирост населения уже не позволяет поддерживать новые колонии. В результате на любой планете сообщества нас можно пересчитать по пальцам.

Его слова не произвели на Сару никакого впечатления.

— Лоренс мог бы подумать об этом, увозя меня с Экселсиса. В своем мире я привыкла к людям. Мне не хватает смеха и хорошей компании. А теперь я лишилась даже его. Что же там такого хорошего в этом Чужеземном Городе?

— Я не знаю, Сара, — ответил Аарон. — Самому мне там бывать не доводилось, а сообщения оттуда приходят очень скудные.

— В последнее время ты нас почти не навещаешь, — сказала она. — Неужели тебе так не нравится твоя невестка?

— Что ты, Сара! Я в тебе души не чаю, можешь в этом не сомневаться. Но сейчас навалилось столько работы…

— Ты, наверное, считаешь меня бестолковой и тщеславной дурой, — продолжала она. — Конечно, вы с Лоренсом такие серьезные. Разве можно вам тратить свое драгоценное время на такую пустоголовую леди, как я…

— Сара, прошу тебя. На самом деле все как раз наоборот.

Она посмотрела ему прямо в глаза:

— Что ты этим хочешь сказать, Аарон?

Но тот уже жалел о своих словах.

— Ладно, забудь об этом.

— Но ты ведь что-то имел в виду, не так ли?

— Брось, не начинай, — попросил Аарон, и в его голосе появилась напускная невыразительность. — Не надо выдумывать лишнего.

— Ты пытаешься убедить меня, что никогда не думал о нас с тобой?

— Ты очень привлекательная женщина, Сара. И, конечно, иногда я думаю о тебе. Но ты жена моего сына, и между нами не может быть никаких порочных отношений. Прошу тебя, не надо смеяться.

— Ах, Аарон, если бы ты только знал, как глупо и напыщенно звучат в твоем исполнении эти затасканные фразы. Пустые слова, которые ничего не значат! Я чувствую, что ты хочешь меня. Я знала об этом еще с тех пор, когда мы с Лоренсом приезжали к тебе в гости. Неужели ты думал, что я не замечала твоих страстных взглядов?

— Я и не представлял, что они были настолько страстными, — ответил Аарон.

Он знал причину своей несдержанности. Шесть месяцев назад его жена Мелисса улетела на планету Элсинор, где ей полагалось пройти курс переподготовки и ознакомиться с новыми достижениями в области экологии. Он очень тосковал без нее. Но эта разлука была необходима. Для землемов, которые в сравнении с древними людьми жили по двенадцать и более жизненных циклов, такие расставания и переподготовки являлись обязательными. По обоюдному согласию Аарон и Мелисса состояли в браке четвертый цикл. Подобная верность являлась даже предметом их гордости. Однако сейчас эта гордость ему почти не помогала.

— Ладно, я передам Лоренсу, что ты его любишь и ждешь, — сказал он решительным тоном.

— Хорошо, — ответила Сара. — Но если ты решил донести ему мою любовь, может быть, и себе возьмешь кусочек?

— Прошу тебя, успокойся. Я уверен, что Лоренс скоро вернется.

— И это сразу сделает нас всех счастливыми, правда? Прощай, Аарон. Счастливого тебе пути. И быстрее возвращайся.

А потом был ничем не примечательный полет на Стилсан — вторую планету землемов, на которой располагался Совет. Аарон хотел расспросить своего самийского коллегу о ситуации на Майриксе и о том, как идут дела у Лоренса. Но он сдержал свое нетерпение, понимая, что через несколько часов ему предоставят об этом полную информацию.

Они совершили посадку в столице Стилсана, и Аарона удивили те разительные перемены, которые произошли в облике некогда сонного и малолюдного Лексихитча. Повсюду виднелись новые здания, дороги и даже декоративные фонтаны. Такое строительство требовало немалых денег, а главное, огромного притока людей, и он не представлял, откуда все это могло появиться здесь за какие-то десять лет.

Большая часть деловых кварталов города была занята правительственными учреждениями, размещенными на Стилсане. Аарон поспешил в штаб-квартиру Совета, где в данный момент встречались делегаты от сообщества Землема. У дверей стояла вооруженная охрана. После проверки документов и сетчатки глаз его пропустили в зал заседаний.

В зале царил ужасный беспорядок. Несколько ораторов, перебивая друг друга, излагали свои точки зрения. Неподалеку от входа, скрестив руки на груди, стоял военный советник. Его красная орденская лента и табельное оружие свидетельствовали о важности предстоящего заседания.

Аарона окликнули по имени. Обернувшись, он увидел Мэтью Бессемера, толстощекого горняка с большими и отвисшими, как у моржа, усами. Мэтью тоже жил на Сесте — правда, в другом полушарии.

— Долго же ты сюда добирался! Мы ждали тебя еще несколько дней назад!

— А что случилось? В чем дело, Мэт?

— Сразу видно, что все это время ты не проявлял к Майриксу никакого интереса.

— А почему я должен был проявлять к нему интерес? Там нашли руины древнего города. Люди изучают их. Мне говорили, что это может пролить свет на какие-то важные аспекты в существовании Седьмой расы.

Аарон имел в виду таинственное исчезновение тех существ, которые, очевидно, являлись самой первой разумной расой в Галактике. По мнению ученых, их цивилизация возникла в непостижимой древности, а судя по находкам, обнаруженным в городах чужаков, они продвинулись в своем развитии гораздо дальше, чем любая из ныне известных космических рас. Однако древность этих существ противоречила всему остальному. Трудно было поверить, что сразу после рождения Вселенной в ней могла появиться разумная жизнь — причем с таким невероятным уровнем технологии.

— Если твоя осведомленность на этом и кончается, то ты безнадежно отстал от жизни, — сказал Мэтью.

— Неужели Лоренс что-то нашел? Мы несколько раз беседовали с ним по космосвязи, но он не хотел говорить о своей работе.

— Никто из них об этом не говорит, — ответил Мэтью. — Прямо какой-то заговор молчания. И стоит человеку войти в Чужеземный Город, как его оттуда уже ничем не выманишь. Между прочим, это относится и к представителям других рас. Подумать только! Совет финансирует их исследования, а они скрывают от нас всю информацию. Мы ведь до сих пор не знаем, что там происходит на самом деле. Они все время просят отсрочки для поиска новых и более весомых доказательств.

— И что же подтолкнуло вас к решительным действиям?

— Мы получили отчет от одной молодой цефалонии, которая побывала на Майриксе. По воле случая ей удалось пробить этот нерушимый щит молчания.