Дорога в рай (Рассказы)

- Куда мне их складывать? - крикнул я, держа фазанов за лапы.

- Клади сюда, Гордон! Сваливай сюда, здесь светлее!

Клод стоял на краю поляны, освещаемой лунным светом. В каждой руке он держал по паре фазанов. Лицо его светилось, глаза сверкали от удовольствия, и он оглядывался вокруг, как ребенок, который только что обнаружил, что весь мир сделан из шоколада.

Шмяк! Шмяк! Шмяк!

- Мне это не нравится, - сказал я. - Их слишком много.

- Да это же прекрасно! - крикнул Клод и, бросив птиц, которых принес, побежал искать еще.

Шмяк! Шмяк! Шмяк! Шмяк! Шмяк!

Теперь их нетрудно было находить. Под каждым деревом лежала птица, а то и две. Я поднял еще шесть штук и, захватив в каждую руку по три, побежал и бросил их к остальным. Потом еще шесть. И еще столько же.

А они все продолжали падать.

Клод, охваченный восторгом, точно безумный призрак метался между деревьями. Я видел, как лучик его фонарика скользит в темноте, и каждый раз, наткнувшись на птицу, он победоносно вскрикивал.

Шмяк! Шмяк! Шмяк!

- Услышал бы это старина Хейзел, - крикнул он.

- Не кричи, - сказал я. - Меня это пугает.

- Что такое?

- Не кричи. Здесь могут быть сторожа.

- К черту сторожей! - вскричал Клод. - Они все ушли спать!

Фазаны падали еще минуты три-четыре. Потом вдруг все прекратилось.

- Продолжай искать! - крикнул Клод. - Их еще много на земле!

- Тебе не кажется, что лучше уйти, пока не поздно?

- Нет.

Мы продолжали искать, осмотрели пространство в сотню ярдов на север, юг, восток и запад и в конце концов, надеюсь, собрали почти всех фазанов. Целую кучу.

- Это чудо, - говорил Клод. - Просто чудо, черт побери.

Он смотрел на фазанов в состоянии, близком к экстазу.

- Давай лучше возьмем дюжину и смоемся, - сказал я.

- Я бы хотел их сосчитать, Гордон.

- На это у нас нет времени.

- Я должен их сосчитать.

- Нет, - сказал я. - Пошли.

- Один... Два... Три... Четыре...

Он тщательно их пересчитывал, поднимая каждую птицу и бережно откладывая ее в сторону. Луна висела у нас прямо над головой, и вся поляна была ярко освещена.

- Не буду я здесь больше прохлаждаться, - сказал я, спрятался в тени и ждал, когда он закончит подсчет.

- Сто семнадцать... сто восемнадцать... сто девятнадцать... сто двадцать! - вскричал Клод. - Сто двадцать птиц! Это же рекорд всех времен!

Я ни минуты в этом не сомневался.

- Самое большое, что удавалось моему папе собрать за одну ночь, это пятнадцать штук, и потом он неделю после этого пил!

- Ты чемпион мира, - сказал я. - Теперь ты готов?

- Минутку, - ответил Клод и, приподняв свитер, принялся разматывать хлопчатобумажные мешки, обернутые вокруг живота.

- Это твой, - сказал он, протягивая один из них. - Ну-ка, наполни его не мешкая.

Луна светила так ярко, что я смог прочитать написанное на мешке мелкими буквами: "Дж. У. Крамп. Мукомольня Кестона, Лондон, Ю.-З., 17".

- Тебе не кажется, что тот мерзавец с коричневыми зубами сейчас наблюдает за нами из-за деревьев?

- Этого никак не может быть, - сказал Клод. - Он на заправочной станции, как я тебе уже говорил, и ждет, когда мы вернемся домой.

Мы загрузили фазанов в мешки. Птицы были мягкие, шеи у них болтались, а кожа под перьями была еще теплая.

- В конце тропинки нас будет ждать такси, - сказал Клод.

- Что?

- Я всегда возвращаюсь в такси, Гордон, разве ты не знал?

Я ответил, что не знал.

- Такси вызывается анонимно, - сказал Клод. - Никто, кроме шофера, не знает, кто поедет. Этому меня научил мой папа.

- А кто шофер?

- Чарли Кинч. Он всегда рад услужить.

Мы заполнили мешки фазанами, и я попытался взвалить распухший мешок на спину. В моем мешке было около шестидесяти птиц, и он, должно быть, весил центнера полтора, не меньше.

- Мне это не снести, - сказал я. - Придется несколько штук тут оставить.

- Волочи его, - сказал Клод. - Тащи за собой, и все.

Мы двинулись во мраке по лесу, таща за собой фазанов.

- Так нам до деревни не добраться, - сказал я.

- Чарли меня еще ни разу не подвел, - ответил Клод.

Мы вышли из леса и выглянули через изгородь на тропинку.

- Чарли, - тихо окликнул Клод, и старик, сидевший за рулем не дальше чем в пяти ярдах от нас, выставил свою голову на лунный свет и плутовато улыбнулся нам беззубым ртом. Мы пролезли сквозь изгородь, волоча за собой мешки по земле.

- Привет! - сказал Чарли. - Что там у вас?

- Капуста, - ответил ему Клод. - Открывай двери.

Две минуты спустя мы благополучно сидели в такси и медленно съезжали по холму в сторону деревни.

Теперь все было позади и можно было вволю покричать. Клод был в восторге, его распирали гордость и возбуждение, и он то и дело хлопал Чарли Кинча по плечу и говорил:

- Каково, Чарли? Как тебе улов, а?

И Чарли то и дело оглядывался и, вытаращив глаза, смотрел на огромные распухшие мешки, лежавшие между нами на полу, и говорил:

- Боже праведный, приятель, да как тебе это удалось?

- Шесть пар для тебя, Чарли, - сказал Клод.

А Чарли сказал:

- Боюсь, маловато будет фазанов у мистера Виктора Хейзела в этом году на празднике по случаю открытия охотничьего сезона.

На что Клод заметил:

- Боюсь, что да, Чарли, боюсь, что да.

- А что ты собираешься делать со ста двадцатью фазанами? - спросил я.

- Положу их на зиму в холод, - ответил Клод. - Спрячу в морозильнике на заправочной станции вместе с мясом для собак.

- Надеюсь, не сегодня?

- Нет, Гордон, не сегодня. Сегодня мы оставим их в доме у Бесси.

- У какой Бесси?

- У Бесси Оргэн.

- Бесси Оргэн?

- Бесси всегда доставляет мою дичь, разве ты не знал?

- Я вообще ничего не знаю, - сказал я.

Я был совершенно потрясен. Миссис Оргэн была женой преподобного Джека Оргэна, местного священника.

- Для доставки дичи выбирай только достойных женщин, - заявил Клод. Так ведь, Чарли?

- Бесси дамочка что надо, - сказал Чарли.

Тем временем мы ехали по деревне. Фонари еще горели, а мужчины возвращались домой из трактиров. Я видел, как Уилл Прэттли незаметно впускает сам себя в боковую дверь своей рыбной лавки, а голова миссис Прэттли торчит из окна прямо над ним, но он этого не замечает.

- Священник весьма неравнодушен к жареным фазанам, - заметил Клод.