Мошка в зенице Господней. Хватательная рука

— Нельзя забывать об их циклической смене пола, — заметил Бери.

— Да, конечно. Если они не смогут забеременеть, то умирают в кошмарных мучениях. Но ведь это уже проблема, касающаяся населения. Или как?

Сциллер взмахнул рукой.

— Не надо нам читать лекцию об этом. Всем это уже известно. Помимо всего прочего, нам известно, каким образом они разрешают эту проблему. Вот почему первым делом мы закупорили их. Войны, черт подери! По-моему, это… это… ужасно, думать о Посредниках, читающих лекции в Институте Блейна и воспитывающих маленьких Блейнов. Кажется, у них был и Мастер, но, как мне сказали, он очень рано умер.

— Да, они воспитывают детишек Блейнов. Мы познакомились с младшей из Блейнов, с Глендой Руфь. Она была очень благодарна мне за подарок.

Сциллер выглядел задумчивым.

— Милорд, вы сказали, что понимаете преимущества дружбы с его превосходительством.

— Ну…

— Извините, милорд. Я и не спорю. Я тоже вижу эти преимущества. — Теперь Сциллер помрачнел. — Послушайте, я — лоялен, как и любой из присутствующих здесь, но я не слепой. Империя больше не так могущественна, как тридцать лет назад. Когда впервые открыли существование мошкитов, вице-королем территории за Угольным Мешком был Меррилл. Старик очень много лет прослужил в ИВКФ. Он собрал весь боевой флот еще до того, как на Спарте что-либо услышали об этой проблеме. Сейчас вы этого сделать не сможете, милорд.

— Совершенно верно, адмирал, не смогу, — признал Мерсер.

— Вы даже не сможете добраться до Спарты, чтобы быстро отреагировать на какую-либо неприятность, — продолжал Сциллер. — Похоже, мы расслабились, разжирели и стали нескоры на подъем. Милорд, если мошкиты и в самом деле опасны, а эта чертова звезда вот-вот сколлапсирует и они вырвутся на свободу, то вам понадобятся все ваши ударные силы. Блейн и Бери ни за что не будут вместе.

— Не спорю, — кивнул Мерсер. — И не представляю, что мне делать. Не понимаю, почему граф настолько сильно отвергает Торговца Бери.

— И я не понимаю, — произнес Сциллер. — Черт возьми, я обещал Дженнифер, что не стану встревать в это дело. Ваше превосходительство, могу я воспользоваться вашим компьютером, чтобы позвонить? В поместье Блейнов.

— Неужели вы можете связаться с ним по телефону? — удивленно спросил Реннер.

— Иногда. Я не злоупотребляю этой привилегией, иначе они сменили бы код моего доступа к ним. — Он повернулся к Бери. — Ваше превосходительство, по-моему, для вас и Рода Блейна настало время поговорить о Нью-Чикаго.

По спине Бери пробежал холодок, и он посмотрел, как дернулись индикаторы на его медицинских приборах.

Глава 6. Семена измены

Помещение клуба «Дракенберг», предназначенное для неформальных встреч, было отделано панелями из орехового дерева, а также украшено непонятными для Реннера картинами: изображениями людей в необычных униформах, несущих странные предметы. В одной руке нарисованный мужчина держал огромные перчатки, в другой — маленький белый шар.

Дворецкий подвел его к столу, за которым уже сидела Гленда Руфь Блейн, и с низким официальным поклоном учтиво произнес:

— Ваш гость, миледи.

— Спасибо, Вильм, — сказала девушка. — Вильям, это крестный отец моего брата сэр Кевин Реннер.

— Рад познакомиться с вами, сэр Кевин. Могу я прислать официанта, миледи?

— Будьте любезны. — Гленда Руфь дождалась ухода дворецкого, затем продемонстрировала гостю ряд ослепительных зубов. — Он строит свой день, как и мы. Вильм обожает общаться с аристократией.

Кевин Реннер сел. Он никак не мог отделаться от мысли, какая все-таки красавица эта Гленда Руфь. Причем не красавица с обложки модного журнала или витрины магазина дамской одежды. В ней было что-то еще, какая-то неуловимая изюминка, не говоря уже о ее заразительной улыбке. Конечно, она выглядела так, как и должна выглядеть семнадцатилетняя девушка, однако Кевину она показалась чуть старше. Влияние мошкитов? Ее матери исполнилось не больше двадцати пяти, когда она побывала на Мошке. Реннер пытался вспомнить, кого ему напоминает Салли Фаулер.

Он показал на полдюжины вилок, лежащих на столе перед ним.

— Не слишком ли много для ланча?

Гленда Руфь ему подмигнула и сказала:

— Скучное место, но оно единственное, о котором я уверена, что здесь вы не сможете перехватить у меня счет.

— Разве это так важно?

— Может быть. — Ее улыбка медленно угасала. — Папа не желает, чтобы мы принимали одолжения от Горация Бери. А мы предполагаем, что вы предъявляете ему счета за свои расходы.

— Да, но сейчас я не на работе. Или это не так?

— Может быть, — пожала плечами она. — Я разговаривала с адмиралом Сциллером. После того как он позвонил папе, я ему перезвонила.

— Да, я предполагал, что вы знакомы с адмиралом.

— Совершенно верно, — хихикнув, проговорила она. — До десятилетнего возраста я звала его дядей Бруно… А вот и официант. Мне коктейль с шампанским. А вам, Кевин?

— Слишком рано для спиртного. Пожалуй, я выпью кофе.

— Да, сэр.

Гленда снова усмехнулась.

— Вам не надо казаться таким взрослым.

— То есть? — удивился Реннер.

— Всем прекрасно известно, сколько мне лет. В моем коктейле из шампанского нет алкоголя. Конечно, некоторые подростки просто приносят водку во фляжке и потихоньку ее посасывают.

— И вы тоже?

— У меня даже нет фляжки.

— Влияние мошкитов?

— Нет, ни один из них даже не упоминал об этом.

«Гм-м-м… Значит, она не пьет. Однако…»

— М-да, — произнес он. — Они, наверное, не видят смысла в том, чтобы выпивать. Они едят, дышат промышленными ядами. Если ты недостаточно здоров, ты просто умираешь. Так что еще вы хотите?

— Пожалуй, вы правы, — кивнула она.

Кевин оглядел помещение. Типичное место, где завтракают аристократы. Дорогие женщины и очень деловые мужчины. На самом деле, он глядел, но не думал о них. Он смотрел так, чтобы все посчитали, что он разглядывает девушку, сидящую напротив, и, по правде говоря, ему очень хотелось смотреть на нее не сводя глаз. Бесспорно, она была самой привлекательной женщиной в зале. И, возможно, самой дорогой, думал Кевин, уголком глаза разглядывая ее одежду, выглядевшую довольно просто: темное шерстяное вечернее платье, плотно облегающее безупречную фигуру и ярко, но не откровенно сексуально подчеркивающее ее женственность. Юбка, несколько консервативного покроя для нынешней моды, доходила до колен, однако это еще сильнее подчеркивало красоту ее лодыжек и икр. Украшения на Гленде Руфь смотрелись весьма скромно, несмотря на сверкающие серьги с Ксанаду, стоимостью не меньше дома Реннера, оставшегося на его родной планете.

— С земли Максроя очень долгий путь, — заметил Реннер.

— Или с Новой Каледонии.

— Верно. Сколько времени вы провели там?

— Я очень смутно помню это, — ответила Гленда Руфь. — Папа тогда думал только о Кевине Христиане, а я должна была воспитываться на Спарте, вместо того чтобы жить в провинции. — Она пожала плечами. — Наверное, папа оказался прав, однако… меня очень беспокоят мошкиты теперь, когда папа с мамой не состоят в Комиссии.

— Они не состоят в Комиссии, но их влияние по-прежнему очень велико, — сказал Реннер. — Насколько мы с Бери смогли в этом убедиться.

— Ах да. Мне очень жаль, поверьте.

— Пустяки. Почему вы захотели встретиться со мной? — спросил Реннер.

— Безумный Эдди, — коротко ответила девушка.

— Что?

— Там, в Институте, вы сказали, что нам ничего не известно о судьбе Безумного Эдди. Считается, что он погиб?

— Да, кажется, я говорил это.

— Я знакома только с тремя мошкитами, — сказала она. — По-моему, мне известно о судьбе Безумного Эдди, но я еще до конца не уверена. Вы знали очень много мошкитов…