Хо

— Какие например?

— Ну вот смотри, на корабле есть пульт системы наблюдения, так? Пусть он сейчас не работает, но он ведь работал когда-то? Обычно на таких пультах записывается видеоизображение с работающих видеокамер. Наверняка камеры запечатлели трагедию, произошедшую на корабле. Нужно посмотреть последнюю запись, чтобы пролить свет на эту загадку. Но эти записи почему-то отсутствуют… Или их от нас прячут.

— Кто? Гена?

— Повторяю, я не хочу делать преждевременных выводов. Пока что я сам теряюсь в догадках. Всё это нам ещё предстоит выяснить. Кстати, напомни, где был Генка, когда вы разговаривали с этим… Даркеном.

— Он искал мобильные телефоны.

— Ты в этом уверена?

— С ним был Сергей. Разве что они вместе это подстроили…

— Нет. Серёга никогда не пошёл бы на это. Он слишком серьёзный парень и прекрасно понимает, что ситуация слишком неподходящая для подобных шуток. Я в нём уверен.

— Кто же тогда с нами общался? Если это был не ты, не Вовка и не Генка с Серёгой, тогда кто? Неужели Настя могла воскреснуть и разговаривать с нами через компьютер? Ох, нехорошо грешить на мёртвых… Но кто же это мог быть, Вань? Кто?

— Если никто из наших к этому не причастен, значит, на корабле есть ещё кто-то, помимо нас, хоть мне и невдомёк, почему мы до сих пор не смогли обнаружить его присутствия.

— Ой, Бекасик, а ты помнишь, что говорила Настя? Она всё повторяла, что на корабле кто-то есть, кроме нас. Значит, она действительно кого-то видела… Наверное, за это её и убили, о боже мой. А теперь вот Вовка. Позавчера он уверял нас, что видел человеческий скелет на корме. Но когда мы туда пришли, то не обнаружили ничего кроме мусора. А сегодня он убеждал меня в том, что видел какого-то монстра, которого сначала называл «чужим», а потом стал называть «охотником». Может, это действительно бред, но не могли же они оба: Настя и Вовка — сговориться? Поначалу Вова, так же как и мы, не верил Насте. Более того, насмехался над ней. А теперь вот сам ведёт себя в точности как она. И также утверждает, что мы не одни на этом судне. У меня мурашки по коже бегают…

— Да уж. Прямо мистика какая-то, — согласился Бекас. — Нужно всё хорошенько обследовать и проверить. Ты мне поможешь?

— Конечно. Я с тобой.

— Замечательно. У меня к тебе будет лишь одна просьба. Генку в наше дознание не посвящай. И вообще, будь повнимательнее с ним.

Лида понимающе закивала.

Post tempus.

Живот Геранина неестественно раздулся и стал очень твёрдым, словно толстяк проглотил баскетбольный мяч. Это очень тревожило Ольгу, которая всё никак не могла понять, что же с ним происходит и как облегчить его страдания. Тем временем, бедный Владимир кричал, стонал и корчился, испытывая страшную боль. Но-шпа ему не помогла. Бесполезными оказались и другие болеутоляющие лекарства.

Наконец, спустя час, состояние больного несколько изменилось. Из его кишечника активно пошли газы. Метеоризм сопровождался громкими неприятными звуками и отвратительными миазмами. Зато боль отступила, и живот несчастного заметно обмяк.

— Видимо всему виной было повышенное газообразование, — констатировала Ольга. — Из-за него было вздутие живота и сильные рези.

— Хорошо, что не аппендицит, или какая другая дрянь, — ответил Гена. — А газы — это ерунда. Сейчас пропукается, и всё будет в порядке.

Сергей усмехнулся. В этот момент Геранин продолжал портить воздух. Газы выходили из него с необычайной интенсивностью. Время от времени он стонал, но эти стоны были уже не такими страдальческими, как раньше. После очередного, наиболее протяжного звука, Сергей не выдержал, и рассмеялся:

— Ну ты, Вован, даёшь!

Ольга и Гена осуждающе на него взглянули. Тот моментально прекратил ухмыляться.

— Это не смешно, — тихо произнесла Оля. — Человек болеет, и ему сейчас не до шуточек.

— Да я так, — виновато отступил Сергей, и, помахав рукой перед лицом, отвлечённо воскликнул. — Фу, ну и вонища здесь! Давайте-ка дверь откроем — проветрим помещение. А то дышать нечем.

Время шло. Через полчаса, Сергей не выдержал и отправился к себе в каюту. Возле Вовки остались только Ольга и Гена. Время от времени Геранину становилось хуже, его живот раздувался, словно готовясь вот-вот лопнуть, и бедняга вновь начинал издавать крики и стенания. Потом его опять отпускало, и это сопровождалось очередными газоизвержениями. Так незаметно шли часы.

Провозившись с больным товарищем, ребята не заметили, как всё вокруг стемнело. Окно превратилось в сплошной чёрный квадрат, выдавая наступившую ночь. После очередного приступа страшных резей в желудке, Геранину вдруг полегчало настолько, что он успокоился, и перестал стонать. Теперь он лежал с закрытыми глазами, и тяжело дышал. Ребята сидели возле него молча.

Только сейчас, когда состояние больного наконец-то улучшилось, Ольга ощутила, как сильно она устала. Продолжительное нервное напряжение очень быстро её измотало, лишив сил. Голова стала чугунной. Безумно хотелось прилечь. В довершение ко всему, на неё угнетающе действовали духота и тяжёлый запах, наполнявшие каюту. Но Оля терпела, стараясь не думать о своей усталости. Это была даже не самоотверженность, а, наверное, безысходность. Ведь она догадывалась, что за всем этим стоит. Ольге казалось, что только она способна отвоевать Владимира у Хо, хотя бы потому, что кроме неё более никто даже не подозревает о существовании этого чудовища. Ради этой победы она не жалела своих сил.

К тому же, ей было жаль Геранина. Раньше он не вызывал у неё никаких симпатий, скорее напротив. В основном она была к нему предельно равнодушной. Но сейчас, когда толстяк лежал перед ней, измученный и беспомощный, в её душе проснулась самая искренняя человеческая жалость. Каким бы ни был Вовка Геранин, сейчас он нуждался в её помощи, и она должна была ему помочь.

Но коварная усталость с каждой минутой одолевала Ольгу всё сильнее. Её глаза слипались, постоянно хотелось зевать, голова становилась всё тяжелее. Геннадий, видимо почувствовав, что она держится из последних сил, в конце концов обратился к ней:

— Мне кажется, что тебе пора отдохнуть.

— А? — вздрогнула Оля. — Не-ет, всё нормально, Ген. Я не устала.

— Устала-устала, я же вижу. Ступай, тебе нужно поспать.

— А вдруг…

— Всё будет в порядке. Не волнуйся за Вову, я глаз не сомкну, буду за ним следить. Если что — позову тебя. Договорились? — капитан улыбнулся. — Как видишь, ему стало полегче. Он даже заснул.

— Да, — согласилась Ольга. — Это хорошо.

— Ну вот. Так что иди отдыхать. Ситуация под контролем.

— Ладно. Но если что-то случится, обязательно позови меня.

— Непременно.

Заручившись обещанием Осипова, девушка бросила заботливый взгляд на больного Вовку, после чего медленно, словно нерешительно, покинула каюту.

ГЛАВА XIV

Дремавший Сергей был разбужен стуком открывшейся двери. Подняв голову, и увидев пришедшую подругу, он поспешно нащупал на стене выключатель, и включил ночник. Войдя в каюту, Ольга зевнула и, подойдя к своей койке, прилегла на неё.

— Ну, как он там? — осведомился Серёжка.

Хоть он и не назвал имени, было понятно, что вопрос касался Геранина.

— Ему стало получше, — ответила Оля. — Он заснул.

— А-а. Это хорошо. Удивляюсь, как вы там не задохнулись от его выхлопов?

— Мы проветрили каюту.

Сергей улыбнулся, перевёл взгляд на стол, и тут же, вспомнив о чём-то, воскликнул:

— Слушай, Оль! Тут же, это самое…

Спросонья у него ещё не получалось нормально выражать своим мысли.

— Что?

— Вот, — Он сдёрнул полотенце, под которым были спрятаны три тарелки. — Это ужин. Садись, поешь. Я-то перекусил с Лидкой и Бекасом, а ты у нас сегодня с утра ничего не ела, провозилась с этим Вовкой и голодная осталась.