Чёрная пешка

-Давно это было... -с былинными интонациями начал повествование десятник - старший патруля. -В те самые поры, когда все виделось не так, как нынче. А строили у нас тогда, братцы мои, самые-самые первые ракеты-носители. Они так и назывались "Молния-1". И заполняли их дюралевые баки по самые крышки чистейшим, словно слеза младенца, спиртом. Так вот, первое испытание "Молнии" успешно завершилось, бидон с краской, изображавший боеголовку, упал аккурат в центр мишени. Всеобщее ликование. Банкет по этому поводу. И вот известный боевой адмирал из комиссии по приемке вооружений, провозглашая тост и глядя на конструкторов поверх рюмки, пробасил:

-Великое дело сделали. Ракета замечательная, целый город разворотить сможет... Одно нехорошо - вы же в нее девять тыщ фунтов спирта заливаете! Дайте этот спирт моим десантникам, так мы вам этот город с ходу возьмем!

Даццаху Хо ухмыльнулся.

-Хорошая байка! -одобрил, звякнув вилкой, боец, -Будем считать, что это присказка. А вот послушайте-ка сказку. Знавал я одного начальника матросской столовой. Сущий морской ящер, что по характеру, что по внешности. Однажды он умело подкрался к наряду по столовой. Ребята справились со всей вечерней работой и отдыхала перед сном за потреблением спирта, налитого для маскировки в чайник. Ну, стал наш начстол измышлять кары для мерзавцев-подчиненных. Только вот беда: наложить взыскания, которые приходили в раскаленный злобой мозжечок, у него власти не хватало. Ну, и побежал он за командиром экипажа. А дабы преступники не сокрыли улик, наложил на крышку чайника личные печать и подпись. Что сотворилось со спиртом, пока гениальный начстоловой бегал за комэкипажа, и что сказал ему экипажный, увидев на месте криминала опечатанный пустой и до блеска вымытый чайник, я думаю, объяснять не надо.

Патрульные посмеялись.

-Да это тоже присказка. -возразил десятник и хрустнул сухариком, -Настоящие былины о спирте можно услышать только в отдаленном гарнизоне, вроде того, где я служил. Особенно интересно, если команда - на разгрузке баков со спиртом. Рабов, понятное дело, на такие дела не посылают, приходилось нам разгружать. Мы, унтеры, само собой, бдим, чтоб ни капли спирта подчиненному в рот не угодило, но... против природы не попрешь. Знаете пословицу: сколь береговика не корми, все равно напьется. К вечеру моя команда - навеселе. Удваиваю бдительность. Безуспешно. Спирт сверхъестественным образом попадает в желудки моих орлов. Однако и братья унтер-офицеры береговой охраны не медузой рождены, разобрался я в этой мистике. О способах разбирательства умолчу, это разговор особый и грустный. Дело оказалось не простым..., а очень простым. Орлы перед тем как сливать спирт из цистерны, опускали внутрь цистерны большой полиэтиленовый пакет на канатике. Спирт сливали, но в пакете-то с ведерочко оставалось! Прихлопнул я это безобразие. Однако трезвость как норма жизни процветала недолго, поскольку береговики к любому делу подходят творчески. На сей раз источник душецелительной влаги имел подземное происхождение. Остаточный спирт, что после перекачки оставался в шланге, по технологии требовалось сливать на землю. За этим я строжайшим образом следил. А чтобы не нанести ущерба окружающей среде, спирт всегда сливали строго в специально оборудованное (присыпанное песочком) место. В своей заботе о родной природе солдаты-береговики пошли дальше нас, братьев-командиров и зарыли в песочке бак, накрытый брезентом, чтоб ни капли вредной для экологии влаги не пропало даром. Так что, повторяю: сколько солдата-береговика не корми - все равно напьется, зараза такая.

-Моя очередь. -сказал один из солдат. -Мы же все знаем, что выпить особенно хочется не в увольнении, когда можно, а именно на службе, когда нельзя. Пару лет назад в нашей части ребята решили, что "это самое" всегда должно быть под рукой. Во время увольнительной купили ящик бренди, слили все в шаровой резервуар для сжатого воздуха со списанной торпеды, резервуар зарыли в землю рядом с плацем. А торчащую наружу трубочку с насосиком замаскировали, надев на нее сухую березовую веточку. Подошел герой-белоармеец с бумажным стаканчиком, снял веточку, прижал пару раз насосик сапогом - получил живой водицы. Красота! Почти месяц исправно действовал автомат, регулярно подзаряжаемый ребятами. Пока наш сотник не обнаружил, что разметка на плацу стерлась. Выгнал наряд с краской, приказал подновить линии. А сам, ессес-но, стоял и руководил. Отступив на шаг, он наступил на присыпанную толчеными ракушками педальку насоса. Шипение он расслышал не сразу, а вот запах бренди почуял мгновенно. Пока стоял в радостном недоумении, тонкая струйка напитка брызгала ему в зад, пропитывая шинель. Пропитала. Он поворачивается и...

-Не водкой единой пьян человек! -веско заметил десятник. -Вот вам история трезвая, но поучительная. Школа унтер-офицеров, куда меня посылали перед тем, как звание присвоить, находилась на территории военно-морского училища ракетчиков. Путь нашей колонны слушателей в столовую пролегал мимо фасада училища. Слева от входа торчала бетонная скульптура знаменитого снайпера Гражданской войны, тамошнего уроженца. Её мы, будущие унтеры, из жалости именовали Вурдалак-С-Контрабасом. На самом деле какой-то местный ваятель (быть может, из тех же курсантов училища) попытался изобразить героя Войска Освобождения. Ружье героя оплывало прикладом на землю, и напоминало помянутый музыкальный инструмент. На голове Вурдалака красовалась плоская каска неизвестной армии несуществующей державы. Но это еще ничего, а вот выражение лица героя... Вообразите себе, братцы, что вы суток, эдак, трое патрулировали зимнее побережье. Вас не кормили, спать не давали. А теперь каждый пусть попытается представить выражение свой физиономии после того, как вы пришли в теплую казарму с чистой постелью, а рядом на столике гора еды. Да-да-да!!! выражение борьбы страстей (чего больше хочется - спать, или жрать?!) на тупой морде - вот описание этого изваяния. Так уж повелось, что, проходя мимо шедевра бетонолитейного искусства, все двести слушателей желали ему хором... Чего? Утром - доброго утра, вечером - приятных снов. Старший первого подразделения громко произносил: "Сладко спи", а все остальные, чеканя шаг, орали: "мурло бешеное ". И вот - последний день учебы. Петлицы десятников уже пришиты. Ужина не будет, разъезжаемся, кто куда. Местный курсант, будущий командир-ракетчик, драит шваброй ступени прямо у скульптуры. Мимо него рубит строевой шаг наша колонна. А у всех курсантов в училищах вырабатывают механический рефлекс. Если кто-то идет мимо строем и в ногу, они автоматически встают "смирно", делают "равнение на строй". Наш первокурсник вытягивается в струнку, берет швабру "на караул". И тут... Нет, искалечили мы, подлецы, парня. Не стать ему адмиралом... Он никогда не сможет принять парад - ему всегда будет чудиться этот возглас. Он будет конфузиться и сматывать удочки. Именно так он и сделал, когда услышал среди бела дня наше искреннее пожелание себе любимому: "Сладко спи, мурло бешеное". Ошибиться было нельзя - он был на плацу один.