Похитители завтрашнего дня (авторский сборник)

— Ну и лавочка! — простонал я. — Зачем же тогда нам, простым служащим, стараются привить преданность и любовь к своей фирме? Мы ведь живота не жалеем, стараясь обойти конкурента. Что же это получается, а?

Шеф вздохнул.

— Что поделаешь… Президенты наших фирм — страстные поклонники романов про сегуна Токугава Иэясу и про ниндзя. А кроме того, — правда, мало кто об этом знает, — оба они родом из одной провинции, друзья детства. И в военное время вместе работали в органах спецслужбы. Я даже подозреваю, что они вдвоем владеют акциями обеих фирм. Акции, разумеется, записаны на фиктивные имена…

— Это так глупо, что и знать не хочется!.. Чтобы вполне взрослые люди играли в такие дурацкие игры…

— Подумаешь, — усмехнулся шеф. — А международный шпионаж разве не то же самое?

— И что же, вы утверждаете, что директор Асивара не… не из этой лавочки?

— Не имеет никакого отношения, — категорически сказал шеф. — Асивара для нашего президента «чужой». Как только он переманил меня в «Универсал», я тут же получил приказ за ним присматривать. Что мне оставалось делать? Отказался бы — не назначили бы заведующим. Асивара-то, небось, до сих пор думает, что это он устроил меня на тепленькое местечко. Он изо всех сил пытается создать в фирме свою клику, поэтому самое разумное — поручить шпионить за ним его ближайшему подчиненному. А если этот подчиненный к тому же еще и шпион фирмы «Космик», тогда совсем хорошо. В случае скандала можно заставить его подать в отставку — мол, проглядел у себя под носом шпиона! А меня возьмут на хорошую должность в «Космик».

— Но вы ведь собираетесь жениться на его дочери!

— Это только слухи, я с пей не помолвлен и не обручен, — невозмутимо сказал шеф. — Я сам пустил такой слух из стратегических соображений…

Я машинально подошел к бару, взял бутылку. Во рту было ужасно горько. Немного подташнивало. Да и вообще без бутылки тут не разберешься.

— Но с кем же тогда связан Асивара? — дорогое выдержанное виски текло в большой бокал, переливаясь через край. — Кто похитил Гоэмона и ударил меня по голове?

— Ума по приложу. Это-то меня и беспокоит, — на лице шефа впервые появилось выражение настоящей озабоченности. — Представляешь, что со мной будет, если Асивара — шпион какой-нибудь другой фирмы? Мне поручено за ним следить, а я все прохлопал.

Тут за дверью послышались шаги и громкие голоса.

— Ну, знаешь ли, — говорил незнакомый низкий голос, — если все так и есть, то это имеет огромное значение для обороны наших рубежей. Пока, конечно, не известно, много ли нам удастся из него вытянуть, но сколько бы ни вытянули, все равно это произведет коренной переворот в нашей оборонной системе…

Открылась дверь, и в комнату вошли президент нашей фирмы, директор-распорядитель и тучный человек в кимоно. Моего шефа прямо-таки выбросило из кресла. Он встал по стойке «смирно» и согнулся пополам в наипочтительнейшем поклоне. А я удивленно таращил глаза на вошедших, держа в руках наполненный до краев бокал. Президент, скользнув по мне взглядом, обратился к моему шефу.

— Правда ли, что в этом деле замешан директор Асивара?

— Так точно! Прошу вас выслушать сотрудника планового отдела Тода…

В этот момент зазвонил телефон, стоявший в углу комнаты. Шеф поспешно снял трубку. На его лице отразилось крайнее удивление. Он посмотрел на меня.

— Тода, тебя!

— Стойте! — крикнул на него директор-распорядитель. Кто звонит? Как узнали номер телефона и то, что Тода здесь? Вы кому-нибудь говорили?

— Нет, никому, как можно… — Мой шеф позеленел. — Звонит женщина, какая-то Кисако.

Совещание в Йоцуя

— Алло, алло!.. — пролепетал я в трубку дрожащим голосом.

Острые взгляды всех присутствующих вонзились в меня. Я почувствовал почти физическую боль. Мой шеф нажал кнопку на телефонном аппарате.

— Алло, алло! — раздался женский голос из стенного репродуктора. Теперь наш разговор могли слушать все.

— Кисако! — воскликнул я в полном изумлении. — Как ты узнала номер здешнего телефона? Ведь я и сам его не знаю!

— А тебе какое дело?

Настроена она была воинственно.

Шеф посмотрел на меня грозным взглядом — спроси! Я повторил вопрос:

— Ну скажи, пожалуйста! Жалко тебе что ли?

— Как, как! Очень просто!.. Он будет моим сватом на нашей свадьбе, если только я раньше не сверну тебе шею! — Кисако рычала, как зверь. — Он просто золото. Всюду тебя отыщет, куда бы ты ни запропастился.

— Что, что? Какой еще сват? Про кого ты говоришь?

— Ах, негодяй, ты еще спрашиваешь?!

Ее голос прозвучал, как взрыв бомбы. Я отдернул трубку от уха — по-моему, меня контузило. Шеф покрутил регулятор громкости.

— Бесстыжие твои глаза! — надрывалась Кисако. — После всего ты еще спрашиваешь — кто? Сама я что ли с ним познакомилась? Разве не ты притащил в дом этого косоглазого черта, психа, нахала, обжору, это чудовище, это огородное пугало?!

— Гоэмон?!

Присутствующие повскакали с мест. Похищенный Гоэмон и… Кисако?..

— Кисако, милая, где ты сейчас? За решеткой? В пещере? В каменном мешке? Вы заперты?

— Ты что — совсем свихнулся? Заперты… Я тебе покажу — заперты! Самого бы тебя посадить под замок! Погоди, поженимся, не то еще будет!

— Да ладно, пусть будет… Только скажи, где вы?

— Ну, привет! В твоей квартире, где же еще?.. И почему ты такой неряха? Смотреть противно! Сколько раз я тебе говорила — не оставляй грязное белье в стенном шкафу! Можешь радоваться: на твоих трусах мыши мышат выводят…

— Да не болтай ерунды! Тебя ведь о деле спрашивают, а ты… — заорал я, заливаясь краской и уголком глаза поглядывая на нашего президента, ужасного чистюлю. Его передернуло от отвращения. — Гоэмон с тобой?

— Конечно, конечно, господин Гоэмон изволит быть здесь, — заворковала медовым, страшно почтительным голосом Кисако. Вот чертова девка! Это она оборотень, а не Гоэмон! — Когда я занималась уборкой вашей комнаты, они как раз и пожаловали. Откушали целый блок скороварящейся лапши, откушали вместе с упаковкой, разумеется. И двух гостей с собой привели…

— Что? — Я мельком взглянул на шефа. — Каких таких гостей?

— Один — иностранец, но попроще, чем наш друг Гоэмон. Отличный парень, красавчик — первый сорт, волосики золотистые, глазки голубенькие, а уж фигурка!.. Второй — японец, типичный гангстер, фу, до чего мерзкая рожа, так бы и двинула… Но они молчат почему-то, как каменные, и лежат на полу.

— Иностранец… — Я наблюдал за реакцией присутствующих. Все затаили дыхание. — Кто он такой?

— Послушай-ка… — раздался вдруг страшно знакомый скрипучий голос. Гоэмон! Сейчас я обрадовался ему, как родному. — Они, недостойные, возжелали нас обмануть, одурачить, ошельмовать, облапошить. Пустили ложный слух, утку, гуся… э-э-э… курицу, что якобы мерикенский президент сейчас изволят находиться в Хаконэ. Ну я им и изрек: не врите, не уклоняйтесь от истины, не травите баланду! Мерикенский президент сейчас вместе с французским президентом гуляет по Европам, ибо они устроили парти де плезир. Заткнитесь, умолкните, закройте ваши помойные ящики! — вещаю я им, а они нашей милости суют в нос хлороформ. Ну я и наградил сиих недостойных временным окаменением и низверг в твою квартиру.

— Иностранец… — прошептал тучный человек в кимоно и сверкнул глазами. — Кто бы это мог быть?

— А-а, вас это интересует? — спросил Гоэмон, словно был рядом и слышал каждое слово. — Я пошарил у него в мозгах. Удобно шарить — лежит, но шевелится. Жуть что там творится. Сплошные энджины, переплелись, запутались, скрестились, перекрестились. Машинки работают, а для чего работают, куда ведут — и не возьмешь в разумение.

— Что он болтает? Энджины? Машинки? — сказал мой шеф. — Какие энджины?

— Энджин — это «машина», — прозвучал голос Гоэмона.

— Подождите! — остановил я шефа, собиравшегося сказать еще что-то. — Наверно, он имеет в виду органы спецслужбы, органы информации.