Космопорт, 2014 № 03 (4)

Из дома вышла Мария и тоже залюбовалась закатом. Когда солнце зашло, она сказала:

— Пошли ужинать.

На ужин она сварила картошку и пожарила свойскую колбасу. Они неторопливо ели, пили молоко и разговаривали.

— Ты забыл меня поздравить, — сказала Мария.

— С чем?

— Сегодня тридцать лет нашей совместной жизни.

Глеб отложил ложечку и уставился на стакан с молоком, припоминая:

— Точно! Второго июня.

— Как один день пролетели, — вздохнула Мария. — Ты хоть помнишь, как мы познакомились?

— Давно дело было, — уклончиво ответил Глеб.

— А я всё помню. Каждое мгновение.

— Ну, ты даёшь!

— Помнишь, какие стихи ты мне читал?

— Я? — удивился Глеб. — Чьи?

— Свои. Неужели забыл? — всплеснула руками Мария и прочитала по памяти:

— Неужели это я написал?

— Не прикидывайся: ты мне целые поэмы посвящал. А тут такой юбилей — и ни строчки.

Мария с обидой поджала губы и отвернулась к окну. Глеб неторопливо допил молоко, вытер рукой рот, смахнул со стола крошки в левую ладонь, выбросил их в мусорное ведро и прочитал:

Мария удивленно спросила:

— Ты издеваешься?!

— Нет.

— При чем здесь Илона?

— Не знаю, но мне хочется называть тебя Илоной.

— А мне тебя придурком.

— Не в этом дело.

— А в чём?

Глеб взял Марию за руку и усадил рядом с собой.

— Я не Глеб. Вернее, не только Глеб.

— А кто?

— Не помню.

— Так не бывает!

— Я тоже так думал, пока не узнал Дрея.

Мария непроизвольно вздрогнула.

— Дрея?! Кто это?

— Видишь, ты вздрогнула. Значит, ты помнишь Дрея.

— Ты просто напугал меня своим бредом.

— Это не бред! Последний раз мы схлестнулись с Дреем в созвездии Ориона. Он едва унёс ноги, но при бегстве коварно тебя похитил.

— Меня?!

— Ну, не меня же. Только там ты была Илоной.

Мария-Илона положила ладонь на голову Глеба.

— Успокойся, я здесь. Никто меня не похищал.

— Неужели ты не помнишь, как звала меня на помощь?

— Утро вечера мудренее, — вздохнула Мария, — давай спать. Может, завтра я и вспомню.

— Лучше не надо, — махнул рукой Глеб, — это очень страшно.

Они легли, обнявшись, и сразу заснули после напряженного трудового дня. Ночью Мария вскочила с диким воплем:

— Где он?!

— Кто? — всполошился Глеб.

— Дрей! Ты сказал, что встретил его.

— Я его не встретил — я его узнал.

— Он здесь?

— Ты его вспомнила?

Мария разрыдалась и бросилась в объятия Глеба.

— Это ужасно.

— А меня ты вспомнила?

— Да, ты Бойк, мой защитник, мой возлюбленный.

— Удивительно! — восторженно пропел Глеб.

— Что?

— Что здесь и там мы встретились и всё вспомнили, что здесь и там любим друг друга.

— Ну и что?

— А то, что любовь сильнее всех преград, сильнее пространства и времени, сильнее всех физических законов вместе взятых.

— Ты мне зубы не заговаривай. Где Дрей?

— Не волнуйся, он безобиден.

— Безобиден! — вскочила Мария. — Дрей не может быть безобиден. Он чудовище!

— Здесь он совсем не чудовище.

— А кто?

Глеб встал с постели и накинул халат.

— Пошли.

— Куда?

— Во двор. Я тебе его покажу.

— Мне страшно, — пролепетала Мария, прижавшись к Глебу.

— Не бойся, я тебя в обиду не дам.

Они вышли во двор. Луна и звезды мягко освещали землю. Глеб подвел Марию к тополю.

— Слышишь?

Мария тревожно напряглась, вслушиваясь в тишину ночи и шелест листьев.

Вдруг она тихо ойкнула и обомлела. Глеб подхватил её под мышки и усадил на лавочку.

— Потерпи. Я сбегаю за водой.

— Нет! — подхватилась Мария. — Я с тобой! Я не останусь здесь одна.

— Хорошо, хорошо, только не волнуйся.

Он взял её на руки и внёс в дом. Придя в себя, женщина попросила запереть двери.

— Можно подумать, что это поможет, — усмехнулся Глеб, но выполнил просьбу и спросил:

— Ты его узнала?

— Это же Дрей, — с расширенными от ужаса глазами прошептала Мария.

— Да, похоже где-то там произошёл сбой, — почесал Глеб затылок. — Который раз убеждаюсь, что до совершенства нам ещё далеко.

— Мне нет до этого никакого дела, — пришла в себя Мария. — Меня волнует только одно: у нас во дворе находится Дрей, и это ужасно.

— Дорогая, он находится там уже не один десяток лет.

— Тем более.

— Представляешь, я посадил его во дворе вот этими руками.

— Ты его посадил — ты его и выкорчуешь, — решительно заявила Мария.

— Ты думаешь, это правильно?

— При чем здесь «правильно» или «неправильно»? Просто теперь я не смогу здесь жить! Я не смогу выйти из дома!

— Но подумай: если за столько лет он не причинил нам никакого вреда, то, значит, он безвреден. Он просто дерево. Наши дети под ним выросли. Они залезали на него каждый день и ни разу не упали.

— И ты знал?

— Конечно, нет.

— Ты знал! Знал и молчал.

— Ты думаешь, я такой извращенец, что способен посадить заклятого врага возле дома?

— Когда ты узнал?

— Совсем недавно.

— Как?

— Как и ты: просто почувствовал и догадался. Такие же ощущения у меня были, когда я с ним встречался, будучи Бойком. А потом я всё вспомнил. Я даже вспомнил то, что ничего такого не должен был вспомнить.

— И я вдруг всё вспомнила.

— Я же говорю, что произошел сбой. Я только не помню, чтобы мне говорили, что я должен поселить Дрея у себя под боком. Или мне об этом и не говорили? А тебе?

— Нет, не помню, — задумчиво покачала головой Мария.

— Похоже, мы и не должны были это знать.

— Тогда зачем он здесь?

— Вот, над этим я и ломаю голову. Возможно, для того, чтобы доказать, что даже самые непримиримые враги могут мирно жить бок о бок.

— Но мы ведь не знали, что это Дрей?

Глеб озадаченно уставился на Марию.

— Да, а теперь знаем. Так что, возможно, никакого сбоя не было.

Мария грозно постучала пальцем по столу:

— Даже и не думай: ты должен его срубить.

— Нет.

— Опомнись, утром приедут дети.

— Нет.

— Ты не прикоснёшься ко мне, пока не срубишь это чудовище.

— Мария, пойми: он безобиден, пока дерево, пока здесь. Как только я его срублю, он вернётся обратно и бог весть что натворит. А справиться с ним могу только я. Поэтому мне тоже придётся возвращаться. Наша жизнь здесь закончится, как только я срублю этот злосчастный тополь.

— Ничего не хочу знать. Я не смогу жить, пока он здесь.

— Но ведь до этого жила.

— До этого я не знала.

— А ты представь, что мы сошли с ума, что всё это бред нашего воображения, что во дворе растет самый обычный тополь.

— Да, и мы с тобой одновременно чокнулись.

— Известны случаи и массового помешательства. Утро вечера мудренее. Давай спать.

— Думаешь, я смогу уснуть.

— Я же с тобой.

Глеб с большим трудом успокоил Марию. Они легли на кровать, тесно прижавшись друг к другу.