Сфера

нормальным людям все эти платформы над океаном, бабочки-выручалочки, искусственный Сад Эдемский? «Здесь», во сне, человек, наконец, остается наедине с собой. А это так важно — разобраться в себе, понять, пережить! Вы что там, в Лилипутии, боитесь? Самих себя опасаетесь? Такое годится разве что для больных и увечных, и то не всегда. Опий тоже дозируют… Доктор Джекиль, брось баловство, не гляди перед сном на файлы, глаза испортишь!

[…………………………..]

— Я попробую! Сама, сама!..

Берег моря, невысокий обрыв. Седая женщина пытается взлететь. В принципе можно — разбежаться, спрыгнуть с края. Невысоко, но получится.

В принципе.

Поглядел на солнце, глубоко вздохнул — как всегда перед полетом.

…Прислушаться! Почувствовать! Поверить!..

— Не выйдет, Мирца. Сейчас не утро, даже мне будет трудно. Давайте вместе!

Обернулась — резко, словно от удара.

— Не путайте меня с вашей Альдой, Тимми. Которую вы даже трахнуть не смогли, слабак!.. Я пошла!

Стой! Нельзя, нельзя, не о том думаешь, седая-рыжая, думать надо только о полете. Злиться нельзя и назло кому-то взлететь — тоже нельзя!..

— Ах, черт!

Ну вот! Я же говорил…

— Сильно ушиблись?

Глупый вопрос, глупее не бывает. Обрыв — метра три, внизу, правда, песок…

— Н-ничего, не стеклянная! Не в первый раз…

Песчинки всюду — на лице, на сжатых от боли губах, в коротких рыжих волосах… Надеюсь, в чужом сне кости не ломают?

— Не помогайте, Тимми! Я сама, сама… У меня получалось, правда? Я смогу, я научусь, успею!..

Ясно. Не люблю героев!

Подождал, пока она встанет, провел ладонью по седым волосам, стряхивая наглые песчинки. Крепко взял за худые костистые плечи.

— Я, конечно, слабак, Мирца, и кого-то там не трахнул, но сейчас прошу слушаться инструктора. Если говорю нельзя — значит, нельзя! Во сне, как и наяву, начинают с малого…

— Нет…

Медленно подняла голову, дернула уголками губ.

— У меня нет времени, мистер инструктор. Совсем нет! Каждый день… час на счету. Я хочу научиться летать, хотя бы «здесь», во сне, в бреду, в беспамятстве. Где угодно! Научусь, если не могу летать «там». Слышите? И когда научусь — мне не будет страшно! Поняли, умник?

Умник понял. Не все, но всего и не требовалось. Седая пятидесятилетняя женщина хочет научиться летать во сне.

— Тогда… Тогда извольте выполнять команды, курсант Мирца! Первое… Для начала мы поднимемся вместе. И хватит спорить!

[…………………………..]

Серо-желтая степь, маленькие пятнышки терриконов, зеленая гладь морского залива. Выше, выше!..

С Альдой получилось сразу. Стриженая поверила — как в сказку, как в сон. А это — главное.

Рука Мирцы холодна, как лед. Ей не страшно, но рыжая-седая еще не верит. Не мне — себе самой. Ничего, поверит!

— Внимание… Отпускаю!..

— Есть!

…Маленькая фигурка камнем мчится к земле.

Вниз, скорее! Если что — успею. Давай, седая! Ты должна прислушаться, почувствовать, поверить. Это просто, люди всегда летали, достаточно представить, что вокруг не свистящая пустота, а упругая