Ловушка для Сэфес

– Потому что тяжело, – тихо ответил Рей. – Это здание… ну, со шпилями – я его даже сейчас чувствую. Оно какое-то… Нехорошее, что ли… не знаю даже. Давит. Мне снилось… я забыл, что именно, но там тоже было здание… огромное такое…

Он замолчал. Да, странные сны приходили к нему, а в последнее время – все чаще и чаще. Там, в этих снах, был город. Огромный город, темный, недобрый… Над городом была крыша. Крыша мира. Там, во сне, ему все время хотелось пробить эту крышу и взлететь вверх, на свободу… только никогда не удавалось этого сделать. После этих снов Рей просыпался с чувством жгучей обиды. Ну почему даже наяву можно взлететь в небо, а там, во сне, он словно в клетке? А как было бы здорово… Интересно, что снится птицам здесь, в вольерах? Может быть, им тоже снится – как они взлетают в небо?..

Он посмотрел на Райсу. Почему-то показалось, что она должна услышать последнюю мысль.

Райса кивнула, словно соглашаясь.

– И мне давит, – тихо сказала она. – Почему так?.. В Далиаре тоже были дома… не такие большие, конечно. Но чтобы так – ни разу не было.

Анжи открыла банку с газировкой.

– Честно говоря, ребята, я сама не знаю, – сказала она. – Наверное, энергетика. Представьте: тысячи людей в доме жили десятилетиями. От каждого остался след. Все это взаимодействовало, накладывалось… Но я сама ничего такого не чувствую. Дом как дом, самый обычный. Как вам вообще Москва? У вас же там, на Орине, почти никто не живет – а тут сразу мегаполис…

Анжи улыбнулась. Не знает он, как же! Все знал, только забыл… По идее, чувство мегаполиса, огромного скопления людей, должно быть для Рея знакомым… если не родным. С другой стороны, ведь тогда он не был эмпатом…

– Толпа – не страшно! – усмехнулась Райса. – Вот дом этот… словно заколдованный. Линии, понимаешь, Анжи? Линии так расположены…

– Какие еще линии? – удивилась Анжела. – Геомагнитные, что ли?

– Нет, сам дом… – Райса запнулась. Она не знала, как это объяснить. Это дом весь был – Индиго. До мозга костей. От крыши до фундамента. И находиться рядом с ним молодой Встречающей зоны Маджента было очень тяжело. Линии, образующие саму конструкцию. Как про это скажешь?..

– Он так построен, – попробовала объяснить Райса. – Наверно, специально.

– Тяжело быть эмпатом, – резюмировала Анжи. – Жить невозможно станет, если все чувствовать так, как вы… Ну, а люди тебе как, Райса? Ты же и на Теокте жила… а там вообще средневековье.

– Ну… – Райса задумалась, вопросительно посмотрела на Рея. – Странные немножко, а так – похожи на тех, кто на Теокт-Эорне жил. Разные.

– Ах да! – вдруг словно вспомнил Рей. – А что это такое у девушек на ногах надето?

– Что? – не поняла Анжи.

– Ну вот, смотри… – Рей показал на проходящих мимо. – Зачем у них эти штуковины на обуви? Острые такие?

– А-а-а! – дошло до Анжи. – Так это ж каблуки. Для красоты. Изящно ведь.

– Но это же неудобно! – возмутилась Райса. – И, по-моему, не очень-то и красиво.

– Неудобно, – согласилась Анжи. – Знаешь, как ноги болят, если на высоких шпильках целый день ходить… не приведи Господи. И не всегда красиво, тоже правда. Но мода – великая вещь… Внушили, что это красиво – вот все и мучаются.

– А что такое мода? – тут же спросил Рей.

– Гм… – Анжи задумалась. – Сложно даже объяснить. Это… Такая постоянно изменяющаяся система представлений о том, что красиво, что правильно, что престижно… слово «престижно» понимаете?

Рей кивнул.

– Ну и вот. А поскольку все хотят быть красивыми, но мало кто красив от природы – очень легко внушить: купи такую-то вещь – и сразу станешь красивой. Надень каблуки и мини-юбку – и все мужчины твои. Вот и ходят, как проститутки…

– Как кто? – не поняла Райса.

– Как проститутки. Ну, как продажные женщины, – пояснила Анжи.

– Тут тоже есть рабы? – недоуменно спросила Райса. – Их продают?..

– Да нет… – улыбнулась Анжи. – Они сами себя продают. Свои услуги. Сексуальные. Понимаешь?

Рей насторожился. Что-то это ему напоминало, но вот что?..

Знакомо… он почему-то сразу понял, о чем идет речь, хотя собственного опыта сексуальных контактов еще не имел. Понял и брезгливо поморщился. Гадость какая… Неправильно это, неестественно, так быть не должно… Одно слово – индиго.

Райса смотрела на Анжи круглыми глазами. Нет, в том же Далиаре она не раз видела «срамных женщин», но чтобы они вот так запросто ходили по улицам, да еще и продавали сами себя, да в открытую, нагло… ну и ну! В Далиаре вообще считалось зазорным выставлять напоказ собственное тело; на Орине, у мамы Рино, тоже было не принято носить открытую одежду. Рукава должны быть длинными, одежда – свободной. Если честно, Райсу смущала даже майка, в которую была одета Анжи – кусочек ткани на бретельках. Дома (а Райса привыкла уже считать Орин именно домом) это сочли бы, по меньшей мере, неприличным…

– Что, непривычно? – спросила Анжи. – Ну, видать, сколько миров, столько нравов. У нас это считается… красивым, что ли… Смелым. Журналы для подростков пропагандируют, что нужно быть раскованными и сексуальными…

– У вас темный мир, – вдруг сказал Рей. – Темный город. Райса, ты тоже чувствуешь?..

Райса задумалась. С сомнением покачала головой.

– Наверно. Не знаю. – Она явно не хотела обидеть Анжи. – Мне кажется, что тут всё неправильно. Но я стала понимать Лина и Пятого. Тут хочется быть.

– А мне не особо хочется… – честно произнес Рей. – Я вначале думал, что тут мой дом, а теперь вижу – нет… Так я и не нашел, откуда я родом. Ничего, я добьюсь, чтобы Сэфес мне все рассказали. Раз ты, Анжи, не хочешь…

Анжи подтвердила:

– Не хочу, Рей, прости.

– Но почему?.. – огорченно спросила Райса. – Он же переживает, ну как ты так можешь?..

Райса слишком хорошо чувствовала то, что сейчас ощущал Рей, и от этого ей становилось больно.

Почему Встречающие обычно живут изолированно? Хотя бы потому, что гораздо меньше шансов наткнуться на чужую боль, пусть и случайно…

«Как им объяснить? – думала Анжи. Даже если не скидывать считки. Даже если он просто узнает, кем был. Сейчас Рей просто переживает – но где гарантия, что он вообще не свихнется, узнав правду? А если он найдет способ явиться на Эвен? Что Нарелин будет делать с этим “подарочком”?»

Нет, вначале – на Эвен самим, вместе с Сэфес, обрисовать Нарелину ситуацию, пусть решает – готов ли принять своего двойника…

– Райса, есть причины, пойми, – сказала Анжи с самым серьезным видом. – Он все равно узнает, конечно, в итоге, но сейчас – не надо… Сами потом поймете, почему.

– Ничего я не хочу понимать! Ты прав, в этом городе действительно слишком темно! Пойдем. – Райса решительно встала, взяла Рея за руку. Тот послушно поднялся следом. – Я не могу больше сидеть под этой башней, у меня голова от нее болит…

К выходу из зоопарка они шли молча. На клетки с животными никто больше не смотрел – не до животных было. Лишь около пруда Райса на секунду замедлила шаг, кинув прощальный взгляд на птиц.

– Как хорошо тут умеют подрезать крылья… – пробормотала она еле слышно. – Тем, кто умеет летать…

Анжи лежала на диване в одной из комнат кетиной квартиры, и предавалась размышлениям о Ниамири Керр.

Честнaя компания шумела за стеной. Кет наигрывала что-то на гитаре, с кухни доносился смех Лина… А за открытым окном уже стояла ночь. Здесь, у Кет, всегда было шумно – рядом с домом проходила небольшая, но довольно оживленная улица – только глубокой ночью за окном наступала тишина, лишь изредка разрываемая звуком проезжающей мимо машины.

Ладно, подумала Анжи. Так что мы имеем?

Рей – подлинный Рауль – и Райса.

Керр заманила их сюда. Она подкинула им считку – прошлое, наверное, еще семидесятых годов. Чью – гадать нечего. И в считке была луна над Москвой… и Рей обманулся, решив, что тут его родина.

Керр заблокировала Райсе и Рею детекторы, чтобы те не сумели вернуться.