Из мрака ночи (сборник)

— Да, — с иронией протянул Блэйк. — О, Полномочный Посол Земли. И что? Вы хотите вручить ему ноту?

— Да уж, «посол», — усмехнулся его друг. — Земля устроила грандиозный фейерверк, когда мы последний раз её посетили — все огромные орудия стреляли в нашу честь.

— Возможно, это было всего лишь недоразумение, — усмехнулся Блэйк. — Мне почему-то кажется, что ты и дальше станешь трактовать факты только так, как тебе выгодно, ведь проверить твои слова никто не сможет.

— Но сейчас важнее решить, как поступить с этими калли-стянами? Ты поклялся, что они — честная, по-джентльменски настроенная раса. Ты в этом уверен?

Пентон кивнуло в сторону кладовки в углу комнаты, где висел его скафандр.

— Я же снял свой костюм. Каллистяне не понимают ментальной телепатии, точно так же как не понимали мы до того, как марсиане преподали нам практический урок, пусть даже он оказался не таким уж приятным. Аборигены Каллисто не умеют маскировать свои мысли, и я знаю, чем руководствуется старый Та Лагх встретил нас и отвез сюда. Он неплохой парень, но из-за того, что он слишком резко принимает решения, он совершил ошибку, приведя нас сюда. А все потому, что он боится сделать что-то не так. Однако кто может сказать, как на самом деле нужно приветствовать посла с чужой планеты? Кто должен присутствовать на этой встрече? С другой стороны, старик поступил совершенно верно, собрав для встречи представителей иного мира целое созвездие ученых, а не политиков. Он обладает большим влиянием. Премьер без сомнения разозлиться, но я благодарен Та Лагху за то, что он относится к нам по-доброму.

— Я не против того, чтобы вылезти из космических скафандров, — вздохнул Блэйк. — Единственное, о чем я сожалею, наши ультрафиолетовые пистолеты и дезинтеграторы, остались в кладовке вместе со скафандрами. Мне нравиться, когда у меня на боку пушка, если я на неисследованной планете. Это придает мне уверенность в том, что я реально хозяин ситуации. Так что, ты был не так далеко от истины, когда заставил нас захватить эти игрушки.

— Дезинтеграторы переводят вопрос мирных отношений в сферу академических вопросов. Если ты станешь доказывать кому-то что-то с помощью этой штуки, то, скорее всего, от твоего конкурента ничего не останется… А пока приготовься встретиться с ассамблеей интеллектуальных калли-стян… Вон идет Та Лагх.

Блэйк со вздохом развернулся.

— Рад, что ты согласился выступить как посланник Земли. Но как же ты сможешь это сделать, если отказываешься выучить их язык…

— А ты сам почему не изучил их язык? — усмехнулся Пен-тон. — Тогда, подозреваю, это придется сделать мне… Добро пожаловать, Та Лагх, — закончил Пентон, плавно перейдя на каллистянский. — Ученые собрались?

— Да, землянин. Если вы готовы… — старый чиновник посмотрел на них с дружелюбием и достоинством.

Сидящие в ожидании аудиенции двенадцать сотен калли-стян подтвердили худшие опасения Пентона. Председатель собрания оказался необычайно высоким, даже для восьмифутовых каллистян. У него были седые волосы, а бородка подстрижена в стиле, сильно напоминающем древних ассирийцев. Он всем своим видом символизировал огромную важность предстоящего события, исторический момент официальной встречи представителей разных цивилизаций. Директор Технического университета Шарл поднялся и объяснил, что это исторический момент для ученых обоих миров. Старн Драфт, самый выдающийся ученый Каллисто, медленно поднялся на платформу — старый, пошатывающийся, морщинистый, даже издалека было видно, что он преклонного возраста. Но речь его оказалась остроумной и мудрой, неординарной. Пентон, слушая его понял, что в теле старика скрывается молодой разум. Старн Драф особо обратил внимание на то, что неизбежно химические элементы разных миров будут сильно отличаться. И возможно, это жизненно важно.

— Существуют элементы, которые имеют огромное значение. — отметил он. — Они в небольших количествах есть на Солнце. Но их, к сожалению, никогда не было на нашей планете. Наша планета легкая, поэтому потеряла почти весь водород, гелий и другие легкие элементы, которые тут изначально существовали. Случилось это в те времена, когда планеты еще только начали охлаждаться. Более массивные миры наверняка сохранили эти элементы в небольших, но доступных количествах. Тут…

В это время в зал, спотыкаясь, вошел человек в зелено-синей форме Военно-Воздушных сил Каллисто. Он тяжело дышал и был дико возбужден. Несмотря на усилия охраны, пытавшейся его остановить, он выбежал на середину зала, крича.

Та Лагх поднялся со своего места и вышел вперед.

— Стой! — взревел он. — Что является причиной этого вторжения?

— Командир… Командир… Их корабль сделан из второго металла!

С единым мощным ревом все собравшиеся разом вскочили на ноги. Та Лагх замер, уставившись на Старн Драфа. Ученый победоносно взглянул на своих коллег.

— Я сказал это! В тяжелом мире остался второй металл!

Но никто не услышал его голос из-за шумных криков. Та Лагх схватил молоток и начал случать по резонатору на своем столе. Постепенно ему удалось остудить пыл собравшейся сотни каллистян. Вскоре их удалось успокоить, и они вернулись в свои кресла.

— А теперь курьер, расскажите внятно, в чем дело? — спокойным голосом спросил Та Лагх.

— Микроскопический кусочек соскоблили с корпуса корабля пришельцев. Сейчас делают спектральный анализ. Главные компоненты, которые были обнаружены: медь, кобальт, алюминий и магний. Основная часть материалов, как мы и подозревали, не отвечает ни на один из известных тестов. Однако восемьдесят процентов металла корпуса — сотни тонн второго металла).

Старн Драфт с придыханием пробормотал что-то себе под нос. Взгляд его блестящих, старых глаз замер на Та Лагхе. И тогда тот заговорил:

— Полагаю, мне стоит объяснить нашим гостям, насколько нам важен второй металл, — тут он многозначительно посмотрел на Пентона. — Большая часть нашей промышленности и науки основана на изучении жизни, биохимии. В последние годы мы научились синтезировать жизненные формы из неорганических элементов. Мы создаем живые клетки и приспосабливаем их для выполнения определенных функций. Постепенно мы разработали много различных типов синтетических форм жизни, которые поставляют нам пишу, и делают нашу работу… Но из теоретических расчетов стало ясно, что настоящий триумф микрожизни может быть достигнут, если мы найдем правильное сочетание аминокислот и углеводов. Много раз мы пытались соединить эти вещи, и сложить их вместе должным образом, но у нас толком так ничего и не вышло. Нам не хватало какого-то важного ингредиента… Низшие формы жизни, которые мы использовали, были перемешаны с неорганическими веществами с помощью лучей радия. Чтобы получить более сложные формы, необходимо более мощное излучение, и хорошие результаты были получены с помощью мощных рентгеновских трубок, к которым было подано напряжение более десяти миллионов вольт. Но чтобы создать идеальный продукт— настоящую микроскопическую жизнь — мы должны получить мощность в пятнадцать миллиардов вольт! Это должны быть лучи определенного типа. Физики-ядерщики доказали, что во всей вселенной подобную энергию может дать расщепление только одного вещества — металла второго типа.

Пентон медленно кивнул.

— Да. Я думаю речь идет о бериллии. Именно из него сделан наш корабль. Бериллий — легкий элемент, который, вероятно выкипел, когда ваша планета остывала. Он очень редкий металл даже на Земле.

— Этот металл очень нужен нам, потому что, если нам удастся сконструировать разумные микроскопические создания, мы можем стать бессмертными, — тихо пояснил Старн Драфт.

Пентон сильно удивился.

— Но причем тут бессмертие?

— Направляя микроскопические формы жизни, чтобы они делали необходимый ремонт наших тел, уничтожали злокачественные новообразования, путем внедрения миллиардов послушных защитников, мы сможем избежать любой инфекции. Наши тела имеют защитные клетки, но эти клетки действуют инстинктивно. Эти клетки никогда сами не нападут на клетки рака, потому что действуют инстинктивно и защищают рост тела. Мы не можем активировать их — призвать к атаке, когда заразимся. Они выжидают, когда инфекция распространится, и только тогда их вялый инстинкт наконец сработает. А имея под рукой синтетическую жизнь, мы можем гарантировать себе иммунитет от всех болезней, травм и даже старения.