Старплекс. Конец эры (сборник)

— Очень может быть. И, если это так, тогда разум мог прорасти лишь с исчезновением доминирующих, тупых зверюг.

— Полагаю, вполне вероятно, — согласился Холлус. — Но ведь… а, понимаю, понимаю. Ты говоришь, что условия для возникновения жизни и даже зачатков интеллекта и в самом деле могут быть вплетены в ткань Вселенной, но без прямого вмешательства нет способа вывести этот интеллект на передний план, позволить ему процветать и развиваться?

— Да, это я и предполагаю, — к собственному удивлению, ответил я.

— Это объясняет вымирания, случившиеся шестьдесят пять миллионов лет назад. Но как насчёт более ранних вымираний?

— Кто знает? Можно предположить, они тоже были нужны, чтобы подтолкнуть экосистему в сторону, позволяющую в конечном счёте развить разум. Вымирание, случившееся на Земле в конце пермского периода, помогло расчистить путь млекопитающе-подобным рептилиям, предкам млекопитающих. Их способность регулировать температуру тела, может, и не имела особого значения в мягком климате, который стоял до всемирного оледенения, собственно, и вызвавшего это вымирание. Но в ледниковый период даже примитивная терморегуляция — очень полезное свойство, а я склонен подозревать, что развившаяся из него настоящая теплокровность являет ещё одну необходимую предпосылку для развития интеллекта. Таким образом, пермское вымирание было способом существенно увеличить популяции теплокровных существ и предотвратить их проигрыш в борьбе за жизнь, предотвратить выпадение из генофонда.

— Но каким образом создатель мог форсировать наступление ледникового периода? — спросил Холлус.

— Вполне можно предположить, что для завершения мелового периода он обрушил на каждую из наших планет по астероиду. Или в конце пермского периода он мог разбить на части парочку таких астероидов, чтобы вокруг планет образовались кольца. При правильной ориентации они могли заметно затенить поверхность планеты — температура понизилась, и началось мощное оледенение. Или же он мог создать пылевое облако, которое окутало эту часть Галактики, одновременно заслонив все три планеты — нашу, вашу и вридов — одновременно.

— А как насчёт остальных массовых вымираний? — спросил Холлус.

— Ещё примеры ювелирной настройки. Скажем, в конце триасового периода вымирание позволило динозаврам — или их аналогам — стать доминирующей формой жизни на трёх планетах. Без этого доминирования млекопитающие — или теплокровные октопеды на третьей планете Бете Гидры, или живородящие предки Т-кна на второй планете Дельты Павлина — не могли быть принуждены к ведению ночного образа жизни, который способствовал развитию больших мозгов. Если ты не доминируешь, для выживания тебе нужно хорошенько постараться.

Было несколько странно осознавать, что гигантский паук с готовностью взял на себя роль адвоката дьявола, стараясь придумать новые контраргументы своим же воззрениям:

— Но ведь единственное прямое свидетельство того, что после зарождения жизни Создатель управлял эволюцией — совпадение дат массовых вымираний на третьей планете Беты Гидры, на второй планете Дельты Павлина и на третьей планете Солнца. Да, конечно, он мог сходным образом управлять развитием жизни на шести покинутых планетах, которые мы посетили, но мы не смогли найти этому однозначных доказательств.

— Что же, наверное, разум правда можетвозникать в нашей Вселенной по воле случая, — сказал я. — Даже по чистой случайности астероиды врезаются в планеты раз в десять миллионов лет или около того. Но абсолютно немыслимо получить несколькоразумных форм жизни одновременно, если только кто-то не поигрался с календарём. Причём вмешательство должно было быть не разовым, а многократным. Вновь обращаясь к кухонной метафоре — конечно, салат мог бы получиться по чистой случайности сам собою: скажем, ветер мог собрать в кучу растительную массу. Может быть, и стейк мог бы сам собою возникнуть, если бы молния поджарила корову определённым образом. Вино могло образоваться само — виноград скопился в одном месте и забродил. Но без множества целенаправленных усилий получить всё это вместе одномоментно — бокал вина, салат и стейк — абсолютно исключено!

— Но тогда возникает вопрос — почему Бог хотел возникновения нескольких разумных видов одновременно, — заметил инопланетянин.

Я задумчиво почесал подбородок:

— Хороший вопрос.

— О да! — согласился Холлус.

Мы поразмыслили над этим ещё некоторое время, но так и не пришли к удовлетворительному ответу. Уже было почти пять часов вечера.

— Холлус? — позвал я его.

— Слушаю.

— Я хочу тебя кое о чём попросить.

Стебельковые глаза остановились.

— Да?

— Я хотел бы попросить тебя прийти ко мне домой. Я хочу сказать, позволь мне взять проектор домой, чтобы ты мог появиться там.

— С какой целью?

— Это… мы, люди, так делаем. Мы приглашаем друзей на обед. Ты мог бы встретиться с моей семьёй.

— Друзей… — сказал Холлус.

Внезапно я почувствовал себя идиотом. По сравнению с Холлусом я примитивное создание; даже если бы его психология позволяла ему чувствовать привязанность к остальным, по отношению ко мне у него, конечно, не было тёплых чувств. Ведь я — всего лишь средство для достижения цели.

— Прошу прощения, — сказал я. — Не хотел навязываться.

— Ты не навязываешься, — сказал Холлус, и стебельки его глаз заплясали. — Я рад, что по отношению ко мне ты чувствуешь то же, что и я к тебе. Буду очень рад встретиться с твоей семьёй и прийти к тебе в гости.

Я с удивлением почувствовал, что мои глаза увлажнились.

— Спасибо. Большое спасибо, — сказал я. — Конечно, если хочешь, я мог бы попросить их прийти сюда. Вовсе необязательно идти ко мне домой.

— Нет, нет, — сказал Холлус. — Мне самому бы этого хотелось. Твоя семья состоит из супруги Сюзан, правильно?

Он несколько раз слышал, как я говорил с ней по телефону.

— Да. И сына Рики, — сказал я, разворачивая фоторамку на столе, чтобы Холлус мог на него взглянуть.

Стебельковые глаза уставились на карточку.

— Его лицо не похоже на твоё.

— Мы его усыновили, — пожав плечами, сказал я. — Он не мой биологический ребёнок.

— А, — сказал Холлус. — Буду рад с ними встретиться. Как насчёт сегодняшнего вечера?

Я улыбнулся: Рики будет в восторге.

— Сегодня — просто чудесно, — сказал я.

16

Бросив взгляд на Джей-Ди Эуэлла, Кутер Фолзи сконфуженно нахмурил брови.

— Что ты хочешь сказать — «наша цель уже мертва»?

Эуэлл всё ещё сидел на краю кровати в номере мотеля.

— Здесь, в Торонто, есть музей. Там выставка — показывают окаменелости. Преподобный Миллет говорит, они — ложь. Богохульство. И эти окаменелости будут показывать тому большому пауку, инопланетянину.

— Правда? — спросил Фолзи.

— Наш мир — завет Господа, творение его рук. А эти окаменелости — либо они фальшивка, либо их сотворил дьявол. Существа с пятью глазами! Существа с иглами по всему телу! Таких нигде не увидишь. А учёные говорят инопланетянам, что всё это настоящее.

— Все окаменелости — фальшивка, — сказал Фолзи. — Их создал Господь, чтобы испытать нашу веру.

— Ты это знаешь, и я это знаю. Плохо уже то, что атеисты могут рассказывать об окаменелостях в школах, но теперь окаменелости показывают и инопланетянам, чтобы те подумали, будто мы верим в ложь эволюции. Инопланетян ведут к мысли о том, что мы, люди, не веримв Бога. И наша задача — сделать ясным как Божий день, что эти безбожники-учёные говорят не от лица большинства.

— И поэтому… — сказал Фолзи, приглашая Эуэлла продолжить фразу.

— И поэтому преподобный Миллет хочет, чтобы мы уничтожили эти окаменелости, этих «засланцев Бёрджесс», как он их называет. Здесь у них специальная выставка, потом её планируют отправить в Вашингтон. Этому не бывать! Мы положим конец этому позору, чтобы инопланетяне знали — нас такие вопросы не заботят.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал, — заявил Фолзи.