Властелин Некронда (Книга Еда - 3)

Бранвульф похлопал его по спине.

- Ты прав, Халь. Ты поведешь отряд. Но я тоже пойду.

- Нет, - отрезал юноша. - Не пойдешь. Ты должен вести людей в Торра-Альту.

- Нет! Ты вообще никуда не пойдешь, Бранвульф, - вмешалась Керидвэн. Никто не сомневается в твоей храбрости, но у тебя еще просто-напросто нет сил.

- Кто же тогда поведет людей потайным ходом, чтобы освободить узников? Кроме меня, некому, - указал барон.

- Есть, - негромко ответил Халь. - Пип.

- Пип! - расхохотался барон. - Мальчишка, простолюдин.

- И всем сердцем настоящий торра-альтанец, - напомнил молодой воин. Барон заворчал.

- Гм-м-м... сначала поговорю с ним, а там уж решу. - Он умолк, чтобы откашляться и отхаркаться, а потом тяжело оперся на плечо младшего брата. Четыре десятка, говоришь?

Тот кивнул.

Барон хладнокровно качнул головой, но вдруг сорвался:

- Нет, Халь, нет! Я не могу позволить тебе идти на верную смерть. Никто из вас не уцелеет, никто.

- На войне всегда убивают, а мы ведь воины. - Юноша упрямо вздернул подбородок. - Я не боюсь.

- А следовало бы. Мало тебе руку потерять? Ты мой брат. Когда наш отец лежал при смерти, я обещал ему позаботиться о тебе, тогда еще годовалом малыше. Разве так заботятся?

Барон прижал платок к губам и отер кровавую пену.

- Милорд, мне больше не для чего жить. После того что я совершил с Брид, мне жизнь не в жизнь. Но сражаться я еще могу, могу стоять насмерть. У меня есть рунный меч, для него мне и одной руки хватит. И потом, всегда остается надежда.

- Там никаких надежд не будет, - проворчал Бранвульф. - Если даже все пройдет, как задумано, и вы сумеете продержать их там хоть целых полдня, то стоит вам повернуться, чтобы бежать, как они насядут сзади и разорвут вас на клочки.

Споры не утихали до глубокой ночи. Халь не хотел умирать, но знал: у него есть долг, нельзя оставить Торра-Альту Тудвалу, чтобы тот продолжал совершать из крепости набеги на всю Бельбидию. Тревожась за Бранвульфа, а еще больше - за Каспара, который так и пропадал неизвестно где, молодой воин, наконец, отправился в постель, но спал плохо. На рассвете его разбудили известием о нападении на деревню Иотунн. Хобгоблины вырывали младенцев из рук матерей и пожирали их. А что еще хуже, на пороге уже стоял очередной посланец Тудвала с тяжелым мешком в руках.

Желая уберечь остальных от того ужаса, что таился в мешке, Халь сам взял его.

- Пока вы не покоритесь принцу Тудвалу, каждый час здесь будет прибавляться новая голова, - мрачно сообщил гонец.

Король Дагонет, все еще уверенный в том, что сын его либо и сам в плену, либо просто не знает о том, что отец ищет мира, слал в Торра-Альту гонца за гонцом. Но теперь никто не желал идти: от предыдущих-то посланцев вернулись лишь головы. Когда первый из слуг Дагонета отказался повиноваться, разгневанный король всадил в сердце ослушнику кинжал.

- Никто не смеет идти мне наперекор. Никто!

Кроме Тудвала, подумал Халь и, приподняв брови, вернулся к горячим дебатам с бароном Бранвульфом. Отчаявшись придумать план получше, чем заманить хобгоблинов в каменоломню, братья ожесточенно спорили, и Халь остро осознавал, что пока они тут препираются, там, в Торра-Альте, гибнут люди.

Кроме того, смущали новости с западного побережья Бельбидии: королю Рэвику доложили, что в Писцеру приплыло множество каких-то странных, невиданных кораблей с очень высокими носами.

Однако эта новость вскоре забылась из-за другой, куда более трагичной: погиб один из сыновей Бульбака. Широкогрудый барон пришел в неистовство.

- Если понадобится, я пойду один! - взревел он, хватаясь за тяжелый меч, что висел на стене в зале. - Эй, люди, кто со мной? Мы уже столько дней вязнем в сплошной болтовне, а никому так и не удалось придумать план лучше, чем у Халя. Мой народ гибнет, я в ответе за него. Я положу этому конец! Если убрать хобгоблинов и троллей, то есть еще шанс ворваться в крепость. А значит - наша задача ясна. Я первым встану на выходе из каменоломни и буду стоять насмерть, сколько потребуется.

Хелена, его жена, отказавшаяся покинуть мужа, разразилась рыданиями:

- Нет, муж мой, нет!

- Я думал, ты давно разлюбила меня, - произнес он с удивительной нежностью.

- Разумеется, я люблю тебя! - Баронесса залилась румянцем.

- Почему же все эти годы ты так скверно обращалась со мной? - ласково спросил Бульбак, заключая супругу в богатырские объятия.

Та пожала плечами.

- Таков уж мой нрав. Ты сам бы не хотел, чтобы я изменилась. Но, умоляю тебя, пусть на вылазку идут лишь одинокие воины.

Бульбак крепче обнял ее.

- Бесценная моя любовь, я уже стар, сыновья готовы занять мое место и любой из них прекрасно может править баронством. Так что мне в самую пору идти.

- Нет! - настаивал Дагонет. - Тудвал сам уйдет! Я же приказал...

Он не докончил фразы. На пороге зала стоял воин в разорванной и залитой кровью одежде, на голове у него зияла рана.

- Я знаю тебя! - обвиняюще вскричал король Кеолотии хриплым срывающимся голосом. Воин кивнул.

- Я возглавлял эскорт принцесс. Хобгоблины пощадили меня лишь для того, чтобы я отвез вам вести. Принцесса Кимбелин и леди Кибиллия взяты в плен.

- Моя дочь! - застонал Дагонет. - Опять!

Беды Дагонета мало волновали Халя. Молодой воин искал глазами Кеовульфа. Рыцарь весь дрожал и держался за спинку стула, чтобы не упасть. Лицо его было бледно как мел, расширенные глаза потемнели.

Перехватив взгляд друга, калдеанец ринулся к нему.

- Халь, ради всего святого, у них моя жена и ребенок. Мой сын! В следующий раз в мешке окажется его крохотная головенка и голова Кибиллии. Ты мой друг, я не хочу терять тебя, но ты должен заманить этих демонов в каменоломню, чтобы я прорвался в Торра-Альту и спас свою жену и сына.

Всеобщее внимание привлек сокрушительный треск. Барон Бульбак с силой хватил мечом по столу, перерубив его пополам.

- Сперва мой сын, а теперь еще это! Они забрали мою дочь! Пусть я тысячу раз погибну, лишь бы спасти ее! Кеовульф сжал зубы.

- Надо приготовиться.

Его била неудержимая дрожь.

- А теперь послушайте. - Никто более не препятствовал Халю, и молодой воин взял командование на себя. - В Торра-Альту может проникнуть лишь небольшой отряд.