Одинокий тролль. Дорога ярости. Путь Эскалибура
Одинокий тролль. Дорога ярости. Путь Эскалибура читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Контрабандисты тоже нуждались в транспорте.
– Кажется, вы хорошо информированы, господин Еренский, – сказала Алисия, когда официант отбыл с заказом. – Мне нужен груз. Боюсь, слишком маленький, но вы, должно быть, уже узнали в порту мою вместимость.
– Ваше судно мне подойдет, капитан, если мы сможем прийти к согласию.
– Надеюсь. – Алисия долила бокал и подняла его к свету. – Каков объем груза, господин Еренский?
– О, не более сотни кубических метров. Даже немного меньше.
– Отлично.
Это был очень маленький объем, менее половины наличного свободного объема «Мегеры», уже загруженной запасными частями и оборудованием.
– И куда вам нужно его доставить?
– Это вопрос несколько щекотливый, капитан, – медленно проговорил Еренский, наблюдая за ней из-под полуопущенных век. – Груз следует доставить на Чинг-Хай. – Он снова немного помолчал, как бы давая обдумать его слова. – Вы располагаете «шаттлом» флотского типа с широкими возможностями посадки?
Алисия поставила бокал и чуть заметно улыбнулась:
– Совершенно верно. Как я могу предположить, ваш адресат не сможет… принять груз в обычном порту?
– В точности так. – Еренский говорил вежливо, его улыбка была тоже едва заметной. – Я вижу, вы в курсе таких особенностей, капитан.
– Обстоятельства, господин Еренский. – Алисия неопределенно повела рукой и снова поднесла бокал к губам, так как в этот момент официант вернулся с подносом и начал выгружать заказ господина Еренского. Изобилие пищи поразило Алисию несоответствием с тощей фигурой Еренского, навевая мысли о своеобразии обмена веществ в организме.
Официант заспешил прочь, а Еренский развернул белоснежную салфетку на коленях и потянулся за вилкой.
– Я ценю ваш интерес, капитан, но должен заметить, что вы и ваша команда… как бы это сказать… представляете собой неизвестную величину.
– Если вы ознакомились с моими данными в порту, то вы не могли не заметить, что мы работали в системе губернатора Мелвилла с его гарантией, – возразила Алисия, представляя себе, как удивился бы упомянутый губернатор, услышав такую новость.
– Да, но МаГвайр ведь нельзя назвать имперской планетой, не правда ли? Кроме того, могут иметь место обстоятельства, при которых грузоотправителю неудобно пытаться получить что-то под вашу гарантию, если случится что-нибудь непредвиденное.
<Этот жулик хочет сказать, что не сможет судебным порядком требовать возмещения, если я украду его незаконный груз,> молча проинформировала Алисия Тисифону.
<Преемственность поколений. Приятно, что некоторые вещи остаются неизменными в течение тысячелетий,> ответила Тисифона, а Алисия кивнула Еренскому:
– Я вас понимаю. Думаю, однако, вы не стали бы тратить время на встречу со мной, если бы считали это затруднение неразрешимым.
– Такие женщины мне по сердцу, капитан, – сказал он, помешивая салат в тарелке. – Мы сможем выработать условия взаимного доверия.
– Какие?
– Например, я выплачиваю четверть вашего гонорара вперед, остальная сумма депонируется здесь, на МаГвайре, с высвобождением сразу по получении груза моим агентом на Чинг-Хае.
Алисия задумчиво кивнула. Мысли лихорадило. Ужасная затея. Оформление депозита требовало, в частности, фиксации узора радужной оболочки. Но она не могла отказаться на этом основании.
– Интересное предложение, господин Еренский, но я привыкла работать иначе. Видите ли, при определенных обстоятельствах, например, недобросовестный грузополучатель – без вашего ведома, конечно, – может отрицать, что он вообще получил какой-либо груз. Это свяжет депозит и даже может потребовать разбирательства. С другой стороны, ограниченные возможности полевых условий. Вполне оправданное расхождение во мнениях может привести к неудобной ситуации. – Она пожала плечами и заметила искорку понимания в глазах Еренского.
– Если так… Вы со своей стороны можете что-то предложить, капитан?
– Да. Я бы предложила следующее: вы платите половину сразу, а ваш получатель платит оставшуюся половину непосредственно за получением и проверкой груза. Я жертвую безопасностью депозитного счета, вы рискуете несколько большим авансовым платежом. Такое предложение может вас устроить?
Еренский задумчиво пожевал свой салат, затем кивнул:
– Думаю, что могу принять такие условия, если мы сможем согласовать все остальное ко взаимному удовлетворению.
– Я уверена, что сможем, господин Еренский. – Алисия лучезарно улыбнулась. – Я всегда была сторонницей взаимного удовлетворения.
Откинувшись в своем командном кресле, Алисия жевала виноградину. Она наслаждалась соком и мякотью, ощущая затылком мягкое жужжание Мегеры и Тисифоны, разделявших ее наслаждение.
<Отличное ощущение, заметила Мегера. Много четче, чем воспоминания. Еще чуть-чуть, и я захочу быть телесно воплощенной.>
<Ну, нет, возразила Тисифона. Такие моменты интересны, конечно, но зачем нам плоть и кровь, если мы можем использовать Алисию, не подвергаясь неприятным аспектам материального существования.>
<Созерцатели,> Алисия осмотрела гроздь, выбирая следующую ягоду.
– Вам надо как следует ощутить отрицательные явления, например перенести простуду, чтобы лучше оценить удовольствие.
<Я должна заметить, что страдание воистину дает возможность получать настоящее удовольствие от наслаждений, малышка. Счастье не в простом отсутствии несчастья.>
– Возможно. – Алисия кинула в рот следующую виноградину и обратилась мыслями к сенсорам Мегеры.
Час назад они оставили мрачную бесформенность коридорного космоса, замедляясь к центру системы Чинг-Хай, и вид звездного неба был слаще винограда Она упивалась его великолепием, многократно усиленным сенсорами Мегеры, а искра Тьердаля становилась все ярче. Вот уже пятнадцать дней – по их часам одиннадцать, – как они покинули МаГвайр с грузом медицинской контрабанды. Пока все шло гладко, но неизвестно, что ожидает их на планете.
<А что могло случиться в коридорном космосе? Все и должно идти гладко.>
– Ничего не могло случиться, но переживать и волноваться – в природе животного, именуемого человеком. По крайней мере я не чувствую себя виноватой из-за груза, который у нас на борту.
<Не валяй дурака. В том, что мы делаем для свершения твоей мести, нет ни повода, ни места для чувства вины.>
Алисия вздрогнула от абсолютной уверенности Тисифоны. Целыми днями Тисифона могла казаться отчужденной, но потом вдруг высказывалась с предельной искренностью. Это не было позой. Она высказывала буквально то, что чувствовала.
– Боюсь, что не смогу с тобой согласиться. Я хочу справедливости, а не просто мщения. Я не хочу, чтобы страдал невиновный.
<Справедливость – иллюзия, малышка. Неслышный голос эринии источал презрение. Люди многому научились, но они многое забыли.>
– Тебе самой было бы полезно иногда что-то забыть. Или чему-то научиться. <Например?>
– Например, что простая месть – самоподдерживающаяся реакция. Когда ты мстишь кому-нибудь, ты обычно даешь повод для последующей мести тебе самой.
<А твоя драгоценная справедливость? Разве она не делает то же самое? Ты достаточно умна, чтобы это понять, Алисия Де Фриз. Или была бы достаточно умна, если бы позволила себе.>
– Ты отвлекаешься от сути. Если бы общество ставило на простую месть, все сводилось бы к тому, у кого больше дубинка. Справедливость дает людям возможность сосуществовать с какой-то видимостью порядочности.
<Твоя «справедливость» – та же месть, только в парадном наряде. Справедливости не может быть без наказания. Или ты скажешь, что полковник Ваттс получил по справедливости за то, что сделал твоим людям?>
Губы Алисии искривились в гневной гримасе, но она закрыла глаза и продолжала отбиваться, чувствуя, что Тисифона развлекается: