Экипаж боцмана Рябова

"Добро" - слово моряцкое

Степан Иванович получил назначение боцманом на большой океанский теплоход "Капитан Кучин".

Александр Иванович Кучин, онежский моряк, сопровождал норвежского путешественника Амундсена в экспедицию к Южному полюсу, а также участвовал в экспедиции русского полярного исследователя Владимира Александровича Русанова на судне "Геркулес". Из последней экспедиции Кучин не вернулся, но северяне хорошо помнят своего знаменитого земляка. В честь его и назван теплоход, на котором Степан Иванович должен был идти в плавание.

Получив в пароходстве назначение, он сразу же направился на борт своего нового судна, представился, как положено, вахтенному штурману, потом капитану и быстро принял от предшественника всё палубное хозяйство.

Теплоход "Капитан Кучин" встал под погрузку у лесобиржи соломбальского комбината, и Степан Иванович изредка мог бывать дома, навещать жену.

Команда "Ласточки" единодушно решила в походы не ходить, пока их бывший боцман, а теперь боцман большого теплохода Степан Иванович не уйдёт в море. А об отходе "Капитана Кучина" Антона должен был известить Егор-Беломор.

И вот Егор приехал к Антону.

- Завтра в десять ноль-ноль "Капитан Кучин" отходит.

На другой день утром "Ласточка" с экипажем в полном составе вышла из речки Соломбалки на Северную Двину и взяла курс к лесобирже. Были на борту шлюпа и новые матросы: Слава и Рита.

Когда "Ласточка" подошла совсем близко к борту "Капитана Кучина", ребята увидели Степана Ивановича. Боцман сбежал по трапу с полубака и наклонился через борт.

- Шесть матросов плюс боцман Антон, капитан в уме. Добро, друзья!

- Мы пришли вас проводить! - крикнул в мегафон Вяча.

- Спасибо, дорогие!

На мачте теплохода вился отходной флаг. Команда, судя по всему, готовилась к отплытию.

Нежданно-негаданно подошёл буксирный пароходик "Белуха". На нём всё ещё был капитаном уже знакомый экипажу "Ласточки" Карпыч.

- Ого, здорово, старик! - приветствовал Карпыча боцман. - На одном конце четыре узла. Всё ещё плаваешь?

- Да куда же я брошу свою дролюшку?! А ты в рейс собрался? Ну, да ты ещё молодой. Счастливо плавать! Семь футов под килем! - закончил Карпыч добрым моряцким напутствием.

"Белуха" прошла, не застопорив ход. Да и ход-то у неё, у "старушки", был самый черепаший.

Боцман ещё с минуту поговорил с матросами "Ласточки" и поспешил на полубак, на своё место при отходе. Капитан и вахтенный штурман уже были на капитанском мостике.

Послышалась команда: отдать швартовы. Нос теплохода стал медленно отдаляться от причальной стенки - знакомые всем ребятам минуты.

Степан Иванович был занят, и юные матросы снизу его не видели.

- "Кучин" отойдёт, тогда и увидим, - сказал Слава.

- Давайте споём на прощанье дяде Степану песню, - предложила Рита. -Только какую?..

- Ясно какую - "Вечер на рейде", - сказал Вяча.

- Так ведь там поётся "Уходим завтра в море", а тут сегодня, сейчас.

- Это ничего, - успокоил Антон. - Запевай, Рита! Только, ребята, погромче подпевайте, чтобы на палубе "Кучина" было слышно.

Рита запела звонко и высоко:

Споёмте, друзья...

Песня ожила над большой рекой и, подхваченная всеми матросами "Ласточки", набирала силу.

За фальшбортом показался Степан Иванович. Он неистово махал фуражкой.

Услыхав песню, к борту собрались все не занятые на вахте члены команды "Капитана Кучина". Они дружно подхватили:

Пусть нам подпоёт

Седой, боевой капитан.

Капитан стоял на крыле мостика и улыбался. Он не был ни седым, ни боевым. Он был совсем молод и войны не видел.

А тем временем теплоход уже вышел на фарватер и лёг на основной курс. "Ласточка" сопровождала его. И казалось, словно крепкими швартовыми канатами соединяет огромный теплоход и маленький шлюп моряцкая песня.

Провожая Степана Ивановича в далёкое плавание, члены экипажа "Ласточки" желали ему счастья и семь футов под килем. Семь узлов на одном конце, минус старый боцман, плюс новый боцман, капитан, как всегда, в уме!

Добро, боцман Рябов! Добро, маленькие матросы!