Марсианские империи (сборник)

К счастью Вайи и Деи Торис, к моему счастью, это была та самая комната. Обе девушки были здесь, но не одни. Какой-то мужчина держал в объятиях Дею Торис, его рот тянулся к ее губам. Дея Торис пыталась оттолкнуть его лицо. Вайя тщетно колотила его по спине.

Я схватил его за горло и швырнул через всю комнату. Потом, показав на окно, велел девушкам как можно быстрее бежать на корабль. Второго приглашения им не потребовалось. Они еще бежали, когда человек поднялся и повернулся ко мне лицом. Это был Мультус Пар. Узнав меня, он почти что побелел, потом выхватил меч и закричал, сзывая стражу.

Видя, что я безоружен, он пошел на меня. Бежать к окну я не мог, Он догнал бы меня прежде, чем я достигну окна. Я сделал лучше — бросился прямо на него. Такое явное с моей стороны самоубийство смутило его, и он отступил. Но, когда мы сблизились, он взмахнул мечом. Предплечьем я парировал удар. Теперь я был недосягаем для острия, и миг спустя мои пальцы сошлись на горле Мальтуса Пара. Он, глупец, бросил меч и обеими руками попытался разжать мои пальцы. Конечно, он мог бы перехватить клинок и ударить меня прямо в сердце, но я должен был рискнуть.

Я бы тут же прикончил его, если бы не распахнулась дверь, чтобы впустить дюжину моргоров. Меня как громом ударило. Мы так старались, а тут такое!

Я крикнул У Дану:

— Закрывайте дверь и уходите! Это приказ!

У Дан медлил. С неизъяснимым выражением страдания на лице Дея Торис стояла подле него и протягивала мне руку. Она шагнула вперед, намереваясь прыгнуть обратно. У Дан преградил ей путь, и корабль медленно стал удаляться. Закрываясь, скользнула дверь, и корабль тотчас стал невидим.

Все это случилось в те несколько секунд, пока я сжимал горло Мальтуса Пара. Он уже хрипел. Его глаза стекленели. Еще миг, и он умрет. Но тут на меня набросились моргоры и оттащили от моей жертвы.

Они довольно грубо вцепились в меня и, может, не без оснований: прежде чем меня одолели, я уложил троих. Мне бы меч! Что бы я с ним сделал! Я был избит, побежден, и все-таки я улыбался, когда меня тащили из башни. Я был счастлив. Дея Торис избавлена от этих скелетов и хотя бы на время в безопасности. Причина для радости у меня была!

Меня отвели в темную каморку подземелья, надели наручники и приковали к стене. Мои тюремщики вышли, с шумом закрылась тяжелая дверь, и я услышал, как ключ повернулся в массивном замке.

Глава 7

Фо Лар

В одиночном заключении, которое не скрашивает даже крошечный лучик света, чтобы унять абсолютную тоску — такую тоску, что порой приводит к безумию тех, у кого слабая воля и хлипкие нервы — всецело зависишь только от изобретательности своего рассудка. Однако мысли мои были отрадны. В корабле-невидимке, которому не страшен плен, я видел в безопасности Дею Торис на пути в землю друзей; я знал, что трое спутников относятся к ней по-дружески, а один из них, У Дан, возможно, пожертвует жизнью, чтобы спасти ее. Что же до Бориона, то я просто не мог представить, как он относится к Дее Торис.

В моем положении было некоторое утешение. Я был готов признать, что все выглядит достаточно безнадежно, но я не раз попадал в переделки и все-таки умудрялся выжить и спастись. Я убежденный оптимист, и, думается, это дает мне тот духовный настрой, который скорее, чем богатство и власть, мы обычно считаем жизненной удачей.

К счастью, я недолго томился в темнице. Однажды я спал, не знаю, сколько времени, когда пришел отряд моргоров, чтобы забрать меня, голодного, измученного жаждой — мне не давали ни воды, ни еды.

На этот раз меня привели не к Вандолиану, а к одному из его офицеров — здоровенному скелету, который с лязгом и скрежетом то открывал, то закрывал свои челюсти. По манере задавать вопросы я решил, что он, должно быть, верховный инквизитор.

Прежде чем заговорить, моргор целую минуту разглядывал меня своими как бы пустыми глазницами, потом возопил.

— Тварь! — заорал он. — Даже за ничтожную часть сделанного тобой ты заслуживаешь смерти, смерти после пыток!

— Незачем на меня кричать, — ответил я. — Не глухой.

Это разозлило моргора, он застучал по столу.

— За дерзость и непочтительность твоя казнь будет еще ужасней!

— Я не умею оказывать почтение, если его не испытываю, — парировал я. — Я уважаю только тех, кто этого заслуживает. А уважать злобный мешок с костями я не способен.

Не знаю, зачем я старался нарочно разозлить его. Возможно, это моя слабость — доставить себе удовольствие, издеваясь над врагом, которого я презираю. Согласен, что такая привычка чревата опасностью, и, возможно, это дурацкая привычка, и все-таки я обнаружил: иногда это так приводит врага в замешательство, что дает мне некоторое преимущество. На этот раз я достиг цели лишь отчасти: скелет до того разозлился, что на какое-то время онемел, потом вскочил и выхватил меч.

Мое положение стало очень незавидным. Я безоружен, а мой противник не помнит себя от злобы. В довершение здесь было еще пять моргоров, и двое с обеих сторон держали меня за руки. Я был беспомощен, как ягненок на бойне. Но едва мой будущий убийца обогнул стол, чтобы ударить меня клинком, вошел новый моргор. Он с первого взгляда оценил положение и крикнул:

— Стой, Горгум!

Мой моргор заколебался, потом опустил меч.

— Эта тварь заслужила смерть, — мрачно заявил он. — Он отказался повиноваться и оскорбил меня — офицера великого Вандолиана!

— Месть принадлежит Вандолиану, — ответил новоприбывший, а у него другие планы относительно этого жалкого червя… Как продвигается допрос?

— Он был слишком занят тем, что кричал на меня, так что у него не было времени для вопросов.

— Молчать, ничтожный! — резко приказал новый моргор. — Я прекрасно понимаю, — обратился он к Горгуму, — что твое терпение крайне утомлено, но мы должны уважать делания Великого Вандолиана. Продолжай расследование.

Горгум вложил меч в ножны и вернулся на место.

— Как твое имя? — спросил он.

— Джон Картер, Принц Гелиумский, — ответил я.

Писец, который сидел возле Горгума, стал торопливо писать в большую книгу. Я решил, что он заносит туда вопросы и ответы. В течение всего допроса он не прерывал своего занятия.

— Каким образом ты и прочие заговорщики бежали из камеры? — спросил Горгум.

— Через дверь, — отвечал я.

— Невозможно! Когда вас привели в камеру, дверь была закрыта на замок. Она была закрыта, когда обнаружили ваше отсутствие.

— Раз ты знаешь так много, зачем тебе беспокоиться и расспрашивать меня?

Челюсти Горгума заскрипели, лязгая особенно свирепо.

— Видишь, Хорур, — сердито сказал он, обращаясь к второму офицеру, — дерзость этой твари?

— Отвечай на вопрос благородного Горгума! — приказал Хорур. — Как вы прошли через дверь, закрытую на замок?

— Она не была заперта.

— Была! — крикнул Горгум. Я пожал плечами.

— Ну, есть здесь смысл? — спросил я. — По-моему, это пустая трата времени отвечать на вопросы того, кто знает больше всех, хотя и не был при этом.

— Тогда расскажи своими словами, как вы бежали из камеры, — довольно спокойно предложил Хорур.

— Мы сумели открыть замок.

— Но это невозможно, — настаивал Горгум.

— Значит, мы все еще там, — резюмировал я. — Может, сходишь посмотришь?

— Так мы ничего не добьемся, — бросил Хорур.

— Еще бы! — согласился я.

— Я допрошу пленника, — сказал Хорур. — Мы допускаем, что вы бежали из камеры.

— Довольно проницательно с вашей стороны.

Он пренебрег моим замечанием.

— Я думаю, не столь важно, каким способом вы бежали. В действительности же мы очень хотели бы узнать, где теперь твои сообщники, а также обе пленницы. Мультус Пар говорит, что они бежали на корабле, скорее всего, на нашем собственном, который украли с летного поля.

— Где они — я не знаю.

— А куда они хотели направиться?

— И знал бы, так не сказал!

— Приказываю отвечать под страхом смерти.