Удача игрока (Хроники Эйнарина - 3)

- Брось нож, - приказал горец. - Если кто и убьет его, то исключительно я.

Я с трудом повиновалась, бескровные пальцы онемели. Клинок, маслянисто блестевший тахном, загремел на половицы.

Все стояли неподвижно, будто статуи на усыпальнице: мы с Сорградом готовые к броску, эльетимм - прикованный к полу, с пустыми глазницами, отражающими черноту его души, Грен - с расслабленным под маской крови лицом и остекленевшим до голубизны взглядом.

- Если его глаза почернеют, значит, его захватили, - предупредила я Сорграда, пытаясь одновременно следить за обеими неподвижными фигурами и найти какое-нибудь оружие, до которого можно дотянуться.

Грен моргнул сапфировыми глазами, и я вздрогнула, словно в меня ткнули булавкой.

- Это ты?

Эльетимм сполз по стене.

- Он мертв? - хрипло спросила я.

- Думаю, да.

При виде знакомой нахальной усмешки Грена мое сердце взыграло.

- Что ты сделал? - Сорград склонился над колдуном, проверяя дыхание и пульс.

- Он влез в мою голову, и мне это не понравилось, - пожал плечами Грен. - Только он не ожидал, что я его не выпущу.

- Ты хочешь сказать, что знаешь трюки Шелтий? - Мой голос невольно задрожал.

- Нет. - Грен даже оскорбился. - Но он рылся в моем уме, поэтому и я сумел заглянуть в его ум. Я решил, что это - никчемный ошметок дерьма, и как бы раздавил его. Колдун не больно-то сопротивлялся.

- Вряд ли он ожидал драки.

И, конечно, Грен всегда считал себя непобедимым, верно?

- Ты уверен, что он мертв? - Сорград остервенело пнул эльетимма кованым сапогом.

Воспоминание быстро охладило мою внезапную радость от того, что наконец-то мы нашли у эльетиммов слабое место.

- Высшее Искусство может разделять ум и тело, - вымолвила я с замиранием сердца.

Именно так колонисты Келларина провели бесчисленные поколения в спрятанной пещере, неподвластные годам.

- Выходит, его ум мог сбежать в безопасное место? - Сорград посмотрел на неподвижного колдуна.

Я удивилась, как человек, вселявший такой страх в моем воображении, мог оказаться столь незначительной фигурой с грязными белокурыми волосами, падающими на неприметное лицо, осунувшееся от голода и усталости, в испачканной одежде и сапогах, густо покрытых дорожной пылью.

- Это дело поправимое, - услужливо вмешался Грен.

Схватив эльетимма за волосы, он вонзил нож в место соединения черепа с шеей и повернул его кругом. Я сморщила нос и закашлялась от запаха крови.

- Я думала, Хэлис тогда в шутку сказала, что вы, парни, обожаете собирать головы.

- Нам лучше...

Сорград не успел договорить. Дверь распахнулась, и девушка застыла на пороге. При виде следов кровавой бойни у нее отвисла челюсть, серо-голубые глаза от ужаса готовы были выскочить из орбит.

Мы с Сорградом очнулись прежде, чем она вдохнула. Перепрыгнув через трупы, мы схватили девушку и втащили в комнату. Ногой захлопывая дверь, Сорград повернулся и одним плавным движением толкнул пленницу спиной ко мне. Я уже держала наготове пропитанную тахном тряпку. Прижав ее ко рту и носу девушки, я безжалостно скрутила свободной рукой капюшон ее длинной серой мантии. Мерзавка царапала ногтями мою руку, добавляя свежую кровь к краске и синякам. Она лягалась, как мул, но мягкие домашние туфли - это не оружие. Сорград схватил колдунью под коленки, ее сопротивление слабело по мере того, как наркотик и удушающий капюшон делали свое дело. Она стала вялой и тяжелой в моих руках, и мы торопливо положили ее на пол.

- Это та стерва, что вышвырнула нас из фесса Хачал, - заметил Грен, бросив свой жуткий трофей недорезанным.

- Стало быть, она - Шелтия, а это означает эфирную магию и то, за чем мы пришли, - немедленно заключила я. - Она сгодится.

Я тут же принялась за дело. Положила ей на глаза подушечки из мягкого полотна и туго замотала их широкими льняными лентами. Сунула в уши затычки из шерсти и тоже забинтовала их. В рот запихнула носовой платок с вложенным в него темным комком тассина, чтобы молчала, если тахн перестанет действовать. Еще пара тугих повязок вокруг челюсти и нижней части лица: Пусть-ка применит свое колдовство, когда не сможет ни видеть, ни слышать, ни говорить.

- Хоть она и без сознания, она все равно должна дышать, моя девочка. Сорград сдернул полотно с носа Шелтии.

- Аритейн, ее так зовут? - Грен с интересом разглядывал колдунью.

Ловко затянув последний узел, я села на пятки, сердце стучало, как барабан, дыхание яростно рвалось из груди. Но мое ликование угасло при взгляде на двух мужчин - молодого, расчлененного, словно боров на бойне, и старого, у которого не было видимых ран, кроме одной, смертельной, в горле от ножа Сорграда.

- Должно быть, они ждали эту девушку и пришли сюда раньше, чем мы начали наблюдать за лестницей.

- Я пытался ее оглушить.

Сорград с сожалением посмотрел на мертвую девушку. Ее золотистые кудри слиплись от крови, вытекшей из разбитого черепа. В той же кровавой луже валялась ножка стула, которой горец ее уложил.

- Когда эфирная магия захватит голову, оглушать бесполезно. Эта малявка чуть меня не задушила, - резонно напомнила я горцу. Еще один комплект синяков, который останется после того, как я смою маскировку. Мне нужно привести себя в порядок. - Я огляделась в поисках воды.

- Мне тоже, - хихикнул Грен, махая липкими руками. Сорград передал мне флягу.

- Сними кольчугу, - приказал он брату, стаскивая с Аритейн длинную серую мантию.

С широкими рукавами и капюшоном, она полностью скроет пропитанное кровью белье и бриджи Грена.

- Подпояши ее покороче, не то расквасишь нос, когда пойдешь по лестнице, - посоветовала я. - Ты не привык к юбкам и наступишь на подол.

В темноте никто не заметит его сапог, да и кровь почти невидима на фоне промасленной кожи.

Аритейн, бледная и бессильная, лежала в своей скромной льняной сорочке, и Сорград быстро завернул ее в наше яркое одеяло. Он вошел, неся в нем женщину без сознания, и с ней же выходит, верно? Никто не станет вглядываться в этой неразберихе. Я смазала немного краски из моих нарисованных синяков и нанесла на ее безупречные руки, а остальную стерла как смогла. В комнате тошнотворно воняло кровью, мочой и калом. Я закашлялась и с трудом глотнула.