Покушение на Тесея

Наступила абсолютная тишина, потому что множество людей на площади шевелили губами, стараясь сообразить, когда же это второе августа наступит.

И потом кто-то крикнул:

– Но это же сегодня!

– Это сегодня!

– Сегодня! Сегодня!.. – ревела толпа.

– Поэтому я и торопился попасть сюда именно второго августа, – сказал Густав.

И тут началось самое страшное.

Кора ничего не успела сделать. И Густав тоже был бессилен – никто не ожидал, что толпа с такой яростью кинется на всесильного, а потому столь ненавистного оракула. Сотни рук тянулись к предсказателю….

Кора пришла в себя на пустой платформе. Над ней склонился Густав.

– Ты жива?

Лавируя среди редких оглушенных и ошарашенных зрителей, к платформе подкатил побитый, обшарпанный, но еще крепкий микробус Космофлота. Мишель помог Густаву внести Кору внутрь. Она уже пришла в себя настолько, что уселась в кресло.

– Что было дальше? – спросила Кора. – На меня кто-то наступил, и я отключилась.

– Они его понесли… – сказала Вероника.

– Куда?

– Мы можем поехать за толпой, – предложил Мишель.

– Не надо, – сказал Густав. – Я все знаю. Я предвидел заранее.

– Что, ваше высочество? – удивился Мишель.

– Я уверен, что славные граждане моего королевства, собравшись в толпу, исполнят последнее предсказание оракула Оливера Джадсона.

– Ты их не остановил? – вдруг вскрикнула Кора.

– Как я мог это сделать, если сам едва успел отскочить в сторону? И честно говоря, в тот момент меня куда больше беспокоила твоя судьба, чем финал этого подлеца.

– Ты жесток.

– Я не могу позволить себе прощать тех, кто меня убивает.

– И остальных… троих?

– Для остальных есть смягчающие обстоятельства, – усмехнулся Тесей.

Кора уже научилась различать улыбки этих двух царей. Но разговор на этом оборвался, потому что микробус вынужден был остановиться: на площадку ворвалась гвардейская бригада на бронированных мотоциклах, призванная найти и спасти наследника престола.

Густав высунулся из микробуса и крикнул командиру, чтобы бригада следовала за ним к резиденции.

Так они и ехали по загородному шоссе. Впереди – потрепанный микробус Космофлота, перед ним и за ним – гвардейская бригада на мотоциклах, похожая на преувеличенный почетный эскорт.

Только через несколько километров Кора сообразила:

– Мишель, поворачивай обратно.

– Почему?

– Я хочу вернуться на «Честь-2».

– Почему? Она же не улетает сегодня, – удивился Мишель.

– Жаль, – ответила Кора. – Но мне приятнее будет ночевать на борту «Чести».

– Невозможно, – сказал Мишель. – Экипаж уже в городской гостинице, мы их отправили на машине агентуры ИнтерГпола. Корабль заперт на ключ.

Густав хранил молчание, уставившись в окно. Он угадывал знакомые с детства пейзажи и как бы заново знакомился с аллеями и кущами пальм, разбегающихся от шоссе.

– В какой они гостинице? – спросила Кора.

– В «Сириусе».

– Я тоже переночую там. С ними.

– Но вам забронирован номер в «Люксе». «Люкс» куда лучше.

– «Сириус»! – приказала Кора так, что Мишель не посмел ослушаться.

Густав, как назло, молчал, и нельзя было высказать все, что о нем думаешь. Только когда машина остановилась у «Сириуса» и мотоциклы наполнили собой и невероятным грохотом широкую улицу, он вышел из микробуса, чтобы помочь Коре.

– Ты не примешь ничего из рук убийцы? – спросил он.

– Я постараюсь не принимать, – сказала Кора.

– Желаю тебе счастья, – сказал Густав.

– Тебе же – долгого царствования на благо подданных.

Густав снова заглянул в микробус.

– Вы меня подбросите до резиденции? – спросил он.

– Разумеется, – ответил Мишель.

Вероника высунулась из окошка микробуса и протянула Коре банкнот.

– Этого тебе хватит на ужин и выпивку, – сказала она.

– Спасибо. – Кора приняла деньги. – Я отдам завтра.

– Не надо. Спасибо тебе за нашего принца.

– Если бы я знала, – сказала Кора.

– Ты ничего не понимаешь, – сказала Вероника. – Может, приедешь к нам поужинать?

– Нет, простите, я устала.

Мотоциклы ревели так, что Кора устала говорить с Вероникой. Она помахала ей на прощание. Гвардейская бригада приняла этот жест за приказ к выступлению, и кортеж покинул площадь.

Кора встретила в холле одного из навигаторов, он пригласил ее в бар. Навигатор не видел, что происходило на площадке, – они уехали, как только сдали корабль наземной службе. Кора рассказала ему, как Густав возвратил себе трон. Пришел второй навигатор с оружейницей, и пришлось повторить рассказ. Тут начались вечерние новости по телевизору, и Кора поняла, что в баре слишком многие на нее глазеют. Она попрощалась с навигаторами, договорившись встретиться с ними в девять за завтраком.

Она поднялась к себе в номер, простой и безликий, как каюта на корабле, приняла душ и потом, открыв окно и потушив свет, уселась у открытого окна и смотрела с четвертого этажа на вечернюю жизнь улицы, очевидно, более оживленную, чем обычно, – ведь такой день!

В конце концов, какое она имеет право судить Тесея? Тесей убил немало разбойников. Кто-то должен убивать разбойников. «Ты, Кора, все путаешь: студента Густава с физического факультета и царя Тесея, которого ты до какой-то степени сама воспитывала. По крайней мере воспитывалась вместе с ним. Но ты была там, в Элладе, для того, чтобы, выполнив задание, сбросить его и память обо всем, как старую кожу, а он провел там жизнь, чтобы стать не только Густавом, но и Тесеем. И преуспел на этом поприще. А ты, Кора, очень рассердилась».

Черная тень образовалась на фоне синего неба. Кора угадала Густава. Он спрыгнул в комнату.

– Прости, – сказал он, вглядываясь в густой полумрак комнаты, – я снял номер рядом и перешел по карнизу.

– Ты с ума сошел! – испугалась Кора. – Ты же мог сорваться.

Она кинулась ему навстречу, чтобы исколотить его за такие глупости.

Но он неправильно истолковал ее порыв и обнял. Нежно и крепко. Так что ей некуда было деться и пришлось ответить на его поцелуй.

– Прости, – прошептал Густав, – я был жесток.

– Я не могу тебя осуждать.