Тень Джоре (СИ)

— Или как его назвать, Ари?

Ари была лаконична:

— За персонал, его подготовку и оснащение отвечает третий помощник Капитана.

Я уточнил:

— Твое мнение?

Искин не раздумывал:

— Он мне нравится, надо брать.

Контингент подбирался интересный и сложный — майор ВВ, два капитана, летчик и десантник, четыре старших лейтенанта, разных специальностей, и остальной народ, помельче в званиях и регалиях. Их объединяло то, что все были членами клуба «Ветеран», где название говорило само за себя.

Они начали подтягиваться без пяти минут девять — пунктуальность — армейская черта. Они заходили, или заезжали на колясках и молча, без особого напряга поглядывали на меня: «Чего мол, звал?». Я так же молча смотрел на них. Что особенного надо сказать этим битым, но забытым и недоверчивым, теперь, людям? Наконец, собрались все. Ладно, чего тянуть…

Я встал, и четко, по-военному, представился:

— Старшина запаса, Леонтьев Олег. Я прошу выйти всех родственников и сопровождающих.

Люди, хорошо, их было немного удивленно и подозрительно косились на меня, но просьбу выполняли. В итоге осталось двое детей — девчонка, лет восьми и коренастый парень, на вид лет двенадцать — тринадцать. Говорить, почему-то, обманув мои ожидания, начала девочка:

— Я от деды не уйду! Мне без него только в детский дом, там плохо, я туда не хочу! — категорично заявила она, а я сделал себе зарубку на память — надо обдумать этот вопрос.

Парнишка набычился, и молча держался за плечо мужчины средних лет с пронзительными серыми глазами.

Выждав, пока закроется дверь за выходящими, вопросительно посмотрел на мужчину с парнишкой.

— Мишка, это мое все. — он кивнул на свои руки, — Сам бы не выжил.

Про девочку у меня вопросов не возникло.

Ободряюще кивнул мужчине, и продолжил:

— У меня к Вам предложение, которое может изменить вашу жизнь. Не знаю, в которую сторону — как посмотреть. Я предлагаю вам контракт на десять лет. С моей стороны достойная оплата и самая передовая медицина, с вашей — полная лояльность и согласие начать карьеру с «ноля». Оценивать и, соответственно, назначать на должности мы будем в соответствии с моим, отличным от других, принципом. Дети… не вопрос, и не препятствие. Тем, кто согласен, сейчас раздадут анкеты, остальных, прошу извинить за беспокойство, вам оплатят транспортные расходы и компенсацию за потраченное время.

Из тринадцати человек не ушел никто.

Анкеты, по моей просьбе составила Ари. Ничего особенного, просто нужно было занять людей на время тестирования.

Спустя пару минут, один из сидящих на кресле-каталке, судя по описанию Серого, капитан-десантник сказал:

— А ведь я тебя помню, старшина. Только ты тогда не старшиной был, а совсем даже салажонком.

Я присмотрелся, и с чувством невольного трепета, узнал вдруг, в сидящем передо мной постаревшем человеке резкого и текучего, словно ртуть, инструктора по рукопашному бою из учебки. Как же это его так помяло…

Скованно улыбнулся, стараясь не показать жалости:

— Ну… Вы, товарищ капитан Калашников, тогда тоже, помнится, лейтенантом ходили.

Калашников невесело усмехнулся:

— Обижаешь, старшина, старшим лейтенантом!

Согласно кивнул — неточность я допустил намеренно, чтобы спровоцировать и оценить реакцию окружающих, да и самого капитана. Безнадежность, вот основной лейтмотив в чувствах этих людей. Ну и легкое любопытство. Очень плохо, что не уловил надежды — не верят уже никому и ни во что. Мог и ошибиться, но не думаю, что сильно.

Последовало несколько вопросов, на которые постарался ответить максимально искренне, но не открывая сути происходящего: Да, отпуска будут, по возможности и не домой; оплата в зависимости от занимаемой должности, но значительно выше средней по России; да, работа опасная, но жить вообще опасно; восстановление функций организма — максимально, вплоть до уровня здорового, бесплатно, но повышения оплаты не будет в течении пяти лет.

Установить мораторий на повышение оплаты посоветовала Ари — психологический момент — если все слишком гладко, значит где-то подвох. А так людям понятно, что с ними, действительно, планируют долговременное сотрудничество и лечение с протезированием не за здорово живешь. О том, что никакого протезирования, в принципе, не будет, как не будет и никакого моратория, я пока молчал.

Между тем, проверка интеллекта закончилась. Гениев не было, и слава богу — я не умею с ними обращаться. Все держали твердую середину, что, собственно, мне и было нужно. Лишь трое выходили на инженерный уровень без учета нейросети. Остальные — с нейросетью. Но зачем мне столько инженеров? Большинство рекрутируемых планировалось набрать в кабины истребителей, штурмовиков и в стальную плоть абордажных групп.

Тут, не кстати, влезла Ари:

— Кэп! Ты будешь первым в истории капитаном, у которого абордажные партии будут иметь инженерный минимум!

Я раздумывал:

— Ари, ты уверена, что нам нужно набрать полный экипаж? Да, и не называй меня так!

Искин не сомневался:

Есть, Капитан! Да, Капитан! — похоже эта зараза прикалывается — Эта планета — золотое дно! Даже за простое знание ее координат необходимо убивать на месте! Империя Джоре, — тут в голосе искина прорезались сомнения, — если она жива, пришлет сюда пару флотов и все вопросы будут решены. Но, пока, нужно пользоваться моментом — набирай кого сможешь, я уже готовлю контракты.

Сделав вид, что закончил просмотр анкет, я обвел взглядом зал:

— Что же, меня ваши данные устраивают, теперь решение за вами, список согласившихся оформит мой помощник, ее зовут Ирина. Контракт будет заключен позже, когда прибудем на место. Предупреждаю, именно сейчас наступил тот самый момент, когда можно сделать шаг назад. В дальнейшем такой возможности не будет.

Первым среагировал капитан-десантник:

— Старшина, я правильно понял, что «Серый» с тобой?

Я взглянул на снайпера. Тот молча кивнул головой.

Капитан мгновение помедлил:

— Что же, мне терять нечего. Я с вами, старшина.

Краем сознания, я отметил этот ненавязчивый переход на «Вы». Потом высказался «Рыжий» — Владик Королев:

— Командир, меня мог бы и не спрашивать! Я всегда с тобой! Пусть и некомплектный.

Я улыбнулся:

— Не переживай, Шкет, некомплектность — это ненадолго.

Вроде как, позывным Владика было слово «Рыжий», но почему-то в бою все автоматом переходили на «Шкет». И понимали при этом друг друга. Главное, что Владислав не обижался — встретишь на улице — и правда шкет. Впечатление было обманчиво — в рукопашке, из всего взвода, положить его мог только я — у него были невероятная скорость и реакция — меня спасали сила и опыт.

Далее, один за другим, люди давали согласие. Дольше всех колебался «дед» с девочкой. Я подошел к ним и присел:

— Как тебя зовут, красавица?

Девочка робко улыбнулась и застенчиво сообщила:

— Я — Марина.

Я вынул из кармана конфету:

— Вот, держи!

Потом обратился к деду девочки, вокруг, как раз, никого не осталось — народ скучковался возле Ирины:

— Если сомневаетесь, не соглашайтесь. Я обещаю, что помогу Вам в любом случае. Спросите любого, кто меня знает — Бушмен слов на ветер не бросает.

Дед как-то встрепенулся:

— Так ты — Бушмен? Это ты из-за одного солдата целую банду вырезал?

Ну да, был такой эпизод в моей биографии, когда боевики захватили бойца из моего отделения. Причем, в бытовой ситуации — на рынке, куда тот ушел «самоходом». Ладно, наметки, где искать, были. Тогда отделение спецназа, ночью, взяло «в ножи» банду голов в пятьдесят. Даже автоматов с собой не брали. Только ножи и пистолеты с приборами беспламенной бесшумной стрельбы. Пацана, кстати, вытащили, его там даже покалечить толком не успели. При возвращении, мои ребята выглядели как стая злобных вампиров — в крови по уши. Ну а что вы хотели — из перехваченной артерии кровь хлещет фонтаном. Под меня тогда пытались копать, но свидетелей и потерпевших почему-то не оказалось… Так и спустили на тормозах, хотя особист еще долго на меня подозрительно косился.