Диаспора

Кай выжидающе наклонил голову набок.

— Еще там, на Инферне, ты должен будешь провести некий розыск. — Дель Рей встал из-за стола и, обойдя его, сел в кресло напротив Кая. — Действовать будешь только и исключительно через третьих лиц. Тебе предстоит выяснить обстоятельства смерти человека по имени Герберт Фальк... Желательно найти его останки. Чтобы быть уверенным... А может, тебе удастся найти его живым. Но тогда — будь сверхосторожен. Если он жив, то значит — перевербован. В любом случае никто в Диаспоре — кроме тех, кому тебе удастся сосватать это дело, — не должен знать, что это ты ищешь его.

Каю стали ясны те смутные недосказанности, которые проскакивали в интонации Дель Рея, когда тот говорил о трудностях внедрения агентуры на Инферну.

— Я бы не назвал это побочным поручением... — хмуро заметил он. — Кем был этот человек?

— Это был твой предшественник, — хмуро ответил Дель Рей. — Но, похоже, он взял билет только в один конец...

Четверо суток интенсивной работы с документами сразу по двум внеземным цивилизациям — Фронды и Инферны — не прошли даром для федерального следователя. Выходя из кабинета подполковника Дель Рея, Кай испытывал лишь одно желание — хотя бы час не думать о проблемах этих двух Миров, созданных, очевидно, только для того, чтобы вызывать головную боль у всякого, кто обречен иметь к ним хоть какое-то отношение.

Взявшись за ручку двери своего бокса, он испытал легкое удивление — на ней, этой ручке, болтался завязанный петлей шнурок, а шнурок был продет в темного металла набалдашничек, в который было вправлено нечто маленькое и пушистое, что федеральный следователь принял сперва за чучело белого мышонка.

«Это талисман, — сообразил он секунду спустя. — Точнее — оберег. Настоящий, заговоренный, с Джея. Не простая заячья лапка, а тамошнего „подземного духа“. Спасает в пути от зла, задуманного врагом». Кто-то, пожелавший остаться неизвестным, выразил ему этим подарком свое сочувствие, пожелал удачи. Только вот — насколько федеральный следователь мог припомнить свод суеверий Пестрой Веры — талисман следовало вернуть тому, кто дал его тебе на дорогу. Иначе он отомстит — этот талисман. Так что Каю предстояло небольшое упражнение в дедукции — по правилам предложенной игры вычислить неизвестного доброжелателя.

Он пожал плечами и рассеянно сунул оберег в карман.

— Сдаю вам бумаги с рук на руки, — Кай утвердил на столе доктора Кальвини небольшую пирамиду скоросшивателей. — Это чтение оказалось небесполезным для меня. Простите, что задержался с возвращением — визажист мучил меня четыре часа... А через час мне уже пора на шаттл.

— Ну что же, — Франческа со вздохом поднялась из-за стола и протянула руку федеральному следователю. — Хорошо, что нашли время заглянуть. Визажист здорово поработал с вами — всего-то вроде и сделал, что подправил прическу, а уж теперь никто вас не примет за порядочного человека... Простите за такой комплимент.

— Мы с ним в основном тренировали мимику... — Кай на секунду скорчил на лице мину уголовника, испытывающего сомнения насчет того, сразу ли удушить собеседника, или сначала пропустить с ним по стаканчику виски.

Франческа усмехнулась, затем посерьезнела, по-детски шмыгнула носом. Это совершенно не шло к ее элегантному облику, но заставляло взглянуть на майора разведслужбы с неожиданной стороны. Франческа подошла к столу и порылась в нем, достала оттуда и подала Каю малую вещицу.

— У нас не принято желать удачи тем, кто уходит на задание, — плохая примета. Вот держите.

Кай взглянул на протянутую вещь — это был оберег Пестрой Веры — и невольно улыбнулся, вспомнив про другой оберег — лапку «подземного духа» с Джея, которая лежала в кармане его пиджака. Итак, Франческу можно исключить из списка тайных доброжелателей. «Она — доброжелатель явный», — подумал он. И угадал, что скажет ему сейчас док Кальвини.

— Он вам будет нужнее — там... — Франческа тоже улыбнулась.

Впервые она улыбалась следователю неофициальной улыбкой — довольно приятной, но горьковатой. Кай вспомнил слова Гвидо о потерях, понесенных на Фронде. Должно быть, у дока Кальвини были личные счеты с этим Миром — там внизу, в семистах километрах от «Эмбасси».

— Постараюсь вернуть вам его в целости и сохранности...

— Это необязательно, — пожала плечами док Кальвини. — Если почувствуете, что кому-то он нужнее, — отдайте ему.

Федеральный следователь подхватил оберег за кожаную петельку и поднес к уху. Орешек-погремушка зашептал ему что-то, только им двоим понятное.

Шаттл «Трасса — Причал-6» должен был доставить федерального следователя в Космотерминал столицы Фронды точно по расписанию. Маленькая задержка, обусловленная внеплановым причаливанием кораблика к «Эмбасси», была умело компенсирована за счет резервов графика, а взятый на борт «лишний» пассажир — Джон Кинли Крюгер — был загодя внесен в полетную ведомость и проделал весь путь в свободном кресле резервного салона шаттла. Впрочем, почти все кресла в этом салоне были пустыми. Кроме еще одного. В нем сидел Анатолий Смольский.

— Рад снова видеть вас, — приветствовал литератор своего попутчика. — Значит, вам все-таки тоже туда — на планету?

— Получается, что так, — довольно кисло ответил федеральный следователь. — Как ваша нога?

— Вашими заботами и промыслом божьим и думать о ней забыл, — бодро отозвался Смольский. — Тем более что у меня появились другие причины для головной боли.

— А, вы задержались на «Эмбасси», — кивнул Кай. — Бюрократические фокусы?

— Прививка Финкельштейна, — вздохнул Смольский. — Покуда мы болтались в Космосе, у меня истек срок ее действия. А я и позабыл про эту мелочь. Но компьютеры как назло помнят все. Пришлось поваляться пару дней в здешнем госпитале — после укола подскочила температура. И потом меня еще помариновали немного — во избежание осложнений... Так что я подвел своего Вергилия там — на Фронде. Не прибыл в условленный срок...

Что-то наивное было в словах литератора. Настолько наивное, что в душе федерального следователя всколыхнулись сентиментальные чувства. «В конце концов, хватит с меня и одного оберега», — наполовину в шутку, наполовину всерьез сказал он себе, похлопал по карманам и извлек из одного из них давешний подарок неизвестного доброжелателя.

— Кстати, о Вергилиях, — улыбнулся он. — И о кругах ада. Возьмите на счастье, — он протянул оправленную в темный металл пушистую лапку неземной твари. — Это — оберег. Настоящий, заговоренный. Говорят, помогает. Вам он будет нужнее, чем мне. Обещайте вернуть его мне — тогда с вами ничего не приключится страшного. Говорят — такая примета.

— Но... — писатель растерянно крутил перед собой лапку «подземного духа». — Вы думаете — мы с вами еще встретимся?..

К счастью, Каю не пришлось выдумывать ответ. По селектору объявили посадочную готовность. Шаттл уже пробивал стратосферу Фронды. Стало не до разговоров.

Глава 3

НЕПРЕДВИДЕННЫЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВА

Вывеска на отделанной под дуб двери офиса гласила: «Алоиз Бибер. АГЕНТСТВО „РИАЛТИ“. Все виды рекламы». За дверью располагался «тамбур», содержавший в себе главным образом не слишком старую стерву Марджори Каллахан — секретаршу и единственного, за исключением самого генерального директора, сотрудника агентства. «Крутая Мардж» надежно — своей конторкой и силой непреклонного характера — преграждала путь к двери в собственно офис. Внутри же этого офиса находился в общем-то лишь письменный стол, размерами больше под стать бильярдному, за которым сидел генеральный директор агентства — плотно сложенный мужчина, как раз Алоизом Бибером, а чаще просто Бобром — и называвшийся. В зубах он держал недокуренную сигару, а прямо перед собой, на столе, — под старину сработанный, массивный блок связи.

Аппарат заливался трелью сигнала вызова.

Взять трубку Алоиз не торопился. Его мучили предчувствия.