Марс плюс

Деметра направилась к ближайшему терминалу, чтобы послать запрос, но не успела протянуть руку к кнопке, как экран зажегся, и на нем возникло изображение Джори ден Острайкера, беззаботно улыбающегося в камеру. Судя по качеству картинки и наличию едва зарубцевавшихся шрамов на лице Джори, фотография была из какого-то идентификационного архива.

— Привет, Деметра, — раздался голос из громкоговорителя.

— Джори? Где вы?

— Работаю. Послушайте, я не забыл, что у нас встреча, но, боюсь, ее придется отменить. Мне не удалось раздобыть прокси в Долину Маринера. Нынче тоже все разобраны, даже туристские модели. Может, перенесем на завтра?

— Черт! Все планы насмарку!

— Да бросьте, совсем нет. Вы могли бы виртуально побыть со мной здесь, на сборном пункте. Посмотрите, как я работаю. Ведь моя работа помогает колонии существовать.

— Ну… хорошо. А как мне попасть в виртуальность?

— Ваш терминал должен иметь выход в виртуальность. — Джори говорил уверенно, словно знал это наверняка. — Там под клавиатурой специальный ящичек.

Деметра проверила.

— Здесь закрыто!

Щелк!

— Уже нет. Теперь возьмите шлем, перчатки и надевайте их.

Деметра надела шлем и перчатки и поправила микрофон.

— Что теперь?

— А теперь я подключу вас к ближайшему прокси — он в четырех километрах отсюда.

Лицо Джори на экране стало медленно таять в появляющихся ярких, насыщенных красках, и скоро в поле зрения Деметры возникли черные уступы скалистых гор, распластавшихся на розовых песках под бескрайним белым арктическим небом. Деметра не ожидала столь резкой смены картинки и от неожиданности даже дернулась. Двигательный сенсор, вмонтированный в шлем и соединенный с сенсором ее прокси, дублировал изменение положения головы Деметры. Бинокулярные камеры теперь были повернуты прямо вверх, в небо. Оттуда смотрело огромное Солнце. Пара световых фильтров приглушила его пронзительно яркие лучи, от чего возникло впечатление темного ночного неба. Деметра медленно опустила голову, и ее прокси тоже. Снова скала. И розовый песок. Снова краски дня.

Да, не так-то легко привыкать к виртуальной реальности. Деметра уже семь месяцев не подходила к компьютеру, да и ожидала она от марсианской продвинутой машины гораздо большего. Ничего не поделаешь. Придется смириться с тем, что есть.

— Скажите, а здесь можно присесть? — спросила она у Сети. Или у Джори? А впрочем, не все ли равно?

Из задней стены бесшумно выплыло что-то вроде табуретки. Деметра в изнеможении опустилась на сиденье.

— Научите меня передвигаться, — попросила она.

— Работайте локтями. «Ползите». Имитируйте движение полугодовалого ребенка. В ваши перчатки вмонтированы крошечные манипуляторы. Их задача — дублировать все ваши телодвижения. Чтобы повернуться влево, работайте левым локтем, направо — правым. Ваш проводник позаботится о координации движений и даже затормозит там, где это нужно.

Когда Деметра попробовала пошевелить руками, прокси затрусил вперед по каменистой дорожке. Переведя дух, она посмотрела вниз, и дыхание снова перехватило: огромные руки методично загребали при ходьбе воздух — раз-два, раз-два… Это были руки не человека (ведь никто бы не осмелился назвать человеком чудовище Франкенштейна). Хуже всего было то, что тело этого монстра ощущалось как свое собственное, создавая иллюзию реальной прогулки по марсианским ущельям. «Ноги» у чудища были ничуть не лучше. Вздымая клубы пыли, стальные паучьи лапы, волосатые из-за обилия чувствительных проводков, победно маршировали по зыбучим пескам.

— Джори! Как мне найти тебя здесь?! У меня ведь даже нет карты.

— Не волнуйтесь, мисс. Я снабдил вашего проводника поисковой программой. Через десять минут увидимся. А пока наслаждайтесь прогулкой. — В его словах звучала едва слышная издевка.

— Но как же?…

Неоконченная фраза повисла в воздухе. Джори уже не слышал ее. Он ушел доделывать свою работу. Только давящая тишина осталась в наушниках.

Деметру разбирало любопытство, что же произойдет, если она не будет следовать данным ей инструкциям и направит безобразную машину вот, например, на ту скалу.

Ответ не заставил себя ждать. Прокси приблизился к крутому откосу и остановился. Деметра понимала, что угол наклона слишком велик для робота. Если бы он продолжил идти вперед, то непременно перевернулся бы вниз головой из-за смещения центра тяжести. Как же эта тупая машина найдет выход из ситуации?

Тут она увидела, как «ноги» ее проводника начали медленно сгибаться. Очень скоро вместо двух конечностей образовалась одна: эластичная шестигранная опора. Паучьи ноги переплелись в стальную клетку.

Не успела Деметра и глазом моргнуть, как прокси сделал стремительный прыжок и покатился. Пейзаж начал бешено вращаться, а недавно съеденный завтрак подступил к горлу. «Полет» длился всего доли секунды, и скоро они снова бежали по розовым марсианским пескам. Завтрак медленно вернулся на место.

Через несколько минут они оказались среди пустынной долины, чуть восточнее подземного комплекса. Горные отроги величаво вздымались ввысь, чувствуя себя здесь полными хозяевами.

Коглан медленно перевела дыхание. Долина кишела морскими крабами. Каждый такой крабик по форме чем-то напоминал маленькую лошадиную подкову. Темные горбатые тельца с устрашающими шипообразными хвостами медленно змеились по ближайшим холмам, стекаясь в одну шевелящуюся кучу. Это ужасное зрелище напомнило Деметре брачный период у паукообразных. Групповое изнасилование времен палеозоя. Ну прямо настоящий город эпохи трилобитов.

Деметра слышала, что на Марсе есть целые колонии одноклеточных организмов, размножающихся преимущественно в силикатных грибах. Ей попадались статьи о существах, когда-то существовавших на Земле, а потом одичавших, — например, песчаная крыса, или просто песчанка. Усилиями современной биоинженерии ее приспособили к жизни в условиях Марса, сведя к минимуму дыхательные потребности. Много чего слыхивала Деметра о марсианской живой природе. Но такое…

— Что за странные существа? — спросила она у Джори, содрогнувшись.

Тот стоял рядом с извивающейся кучей крабов и проделывал с одним из маленьких «чудовищ» какие-то непонятные штуки. Деметра подумала, что он вынимал из них яйца. Теперь, когда она видела креола, ее глазомер работал лучше: панцирь в поперечнике достигал целого метра.

— Мы зовем их Джонни, — ответил креол, поворачиваясь лицом к Деметре — точнее, к ее прокси. — Но это, так сказать, местный диалект. Официальное название: ноймановский процессор.

— Это что-то вроде животного? — спросила Деметра.

— Конечно, нет. Это — машина. Но осмелюсь заметить, что для машины она довольно умна.

И Джори подробно объяснил Деметре функцию «крабов». Частично это касалось освоения марсианских почв, частично — размножения минералов. Двигались они за счет преобразования солнечной энергии в электрическую. Это стало возможным благодаря специальным микросхемам, вмонтированным в структуры их панциря. Если не считать чипов, обеспечивающих двигательную функцию, а также устройства, считывающего информацию, то можно было сказать, что крабы состояли в основном изо рта и внутренностей.

Назначение «рта» состояло в химическом анализе марсианских почв. В основе лежали те же принципы газовой хроматографии, что использовал доктор Ли, впрыскивая специальный состав в кровь Деметры. «Кишки» крабов представляли собой последовательность крохотных сепараторов.

В то время как устройство ползло по поверхности, «рот» заглатывал на пробу встречавшиеся камушки и песчинки. Если их химический состав совпадал с данными, записанными в его микропроцессорных мозгах, краб усаживался и начинал «лакомиться» найденной «пищей».

Первичная переработка «съеденных» сплавов, силикатов и других органических соединений происходила внутри самого панциря. Это был своего рода инкубатор, где из проглоченных кусков возникали части будущего краба. Хвост работал как своеобразный рычаг, выталкивающий эти своеобразные запчасти. При помощи двух микроманипуляторов, встроенных в переднюю часть панциря, он же потом и собирал из них нового ноймана. Появившиеся на свет таким образом «потомки» тут же начинали свою самостоятельную жизнь, уползая в поисках «еды». Породивший же их механизм начинал набивать желудок чистыми металлами и кристаллическими элементами. Вначале эта «пища» скапливалась в панцире, затем поступала в кишки. Находящиеся там репликационные механизмы попросту переваривались. И вот когда каждый кубический сантиметр под панцирем заполнялся восстановленными минералами, «краб» приползал «домой» — туда, откуда когда-то начал свое странствие. Долина, на которую смотрела Деметра, как раз и была одним из таких мест.