Звезда предков (Приключения Чиптомаки)

- И-эмма, я никогда не видел никого похожего на тебя.

- Ты тоже из Озерной страны? Не знала, что там так плохо кормят, - без выражения произнесла Фатимма.

- Я с берегов великой Квилу, там много толстых, красивых женщин, - признался лэпхо. - Но не таких толстых и не таких красивых. Верно ли я вижу, что колени твои скрыты под животом? Твоим дыханьем можно накормить деревню, и-эмма!

- Ты стар и уродлив, - потупила глаза хозяйка. - Ты пьян. Иди и пей дальше.

- Я многое видел, - продолжил не смущаясь Чиптомака, прогуливаясь по комнате и рассматривая сокровище с разных сторон. - Но бегемоты, что плавают в Квилу, не столь жирны. Трех первых красавец Озерной страны ты поднимешь одной рукой, и-эмма.

- Убирайся! - потребовала Фатимма. - Исчезни с моих глаз, мерзкий старик! Твои кости хрустят на всю комнату.

- И-эмма... - лэпхо даже присел, чтобы лучше разглядеть все жирные складки. - Сейчас я спою для тебя.

- Убирайся, пока я не позвала на помощь!

Но старик знал, что делал. Когда гуоль зазвучал, женщина насторожилась. Чиптомака не спешил начинать песню, он знал, что теперь ему никто не помешает. Наконец-то, впервые с тех пор, как он отправился искать поющее дерево шапа, перед ним оказался достойный слушатель. Верно говорят: нежной душе нужно крепкое тело.

- Убирайся, - тихо повторила Фатимма. - А что это у тебя?

- Гуоль, - коротко объяснил старик. - Ты как ночь опустилась на эту землю, и-эмма! Нет ничего, что не оказалось бы под тобой!

Гольто не слышал песни, он, спотыкаясь и тыкаясь во все двери подряд, искал лестницу. Однако вместо этого попал в пустое помещение, заставленное мешками с крупой. Окно оказалось открыто, шерешенец бросился к нему и тут же вывалил наружу все, что совсем недавно съел и выпил. Фатимма произвела на него глубокое впечатление.

Немного придя в себя, вор оглянулся - чего доброго, еще заставят убирать! Но улица внизу была темна и пуста, а из находившейся внизу трапезной по прежнему доносились звуки песни. Голова продолжала гудеть, но несколько прояснилась. Гольто глупо хихикнул, потом крадучись выскользнул в коридор. Вор он или не вор?

Однако все комнаты, куда он осторожно заглядывал, оказались богаты только съестными припасами. Правда, мешочек каких-то специй со странным, жгучим запахом он все-таки прихватил. Наконец Гольто добрался до двери, за которой пел Чиптомака. Скорее всего, самое дороге Фатимма держит при себе, но... К горлу опять подступило, и юноша поскорей спустился вниз.

На лестнице ему попалась та самая девушка, что проводила его к хозяйке. Он злорадно фыркнула, а вор лишь пожал плечами. Если у человека нет разума, то боги и так уж довольно его наказали. Салакуни, черная трезвая глыба, едва заметно кивнул соратнику и продолжил разговор с пьяным купцом. Джокия и Траки похрапывали, так же как и их восточные товарищи.

Гольто выскользнул во двор. Здесь держали скотину, висели клети с курами, темнели силуэты коз. Видимо, закалывали животных прямо здесь. Вор прислонился к стене и задумался. Чем Фатимма платит крестьянам за мясо и крупы? Металлом. А этого здесь хватает, значит... Гольто с трудом заставил голову сделать последний вывод: значит любой крестьянин в окрестностях Вилли-Шата имеет больше металла, чем богатые люди в Озерной стране. Надо бы пойти сейчас на поля, да и вытрясти душу у хозяина какого-нибудь крайнего домика.

Будь Гольто трезв, он ни за что не решился бы на такое нападение в одиночку, в чужом краю, да еще не зная местности. Но на поясе у него висел клинок ревуна, острый и послушный, а в голове гуляли пары киншасы. Стараясь двигаться неслышно, а на самом деле на каждом шагу спотыкаясь и икая, он отправился на юг, разумно предположив, что у Скорпионьего рынка никаких крестьян быть не может.

Однако далеко уйти не удалось. Уже на следующей улице какая-то сила вдруг швырнула воришку к стене дома. Он крепко ударился ухом, рванулся было бежать, но в грудь уперся клинок.

- Оставь его, - раздался в темноте ленивый голос. - Он из тех, что пришли сегодня из Озерной страны, голова с ними пьет у Фатимы.

- А что он здесь делает? - заспорил другой. - Что ему, закон не писан? После наступления темноты бродить нельзя.

- Да ладно тебе, отпусти. Ты же знаешь, закон законом, а отвечать потом нам. Снесем дураку башку, потом нас выгонят из стражи. У меня еще рука не зажила, кто такого в ватагу возьмет? Отпусти.

- Ладно уж, - согласился владелец меча и острие отодвинулось от груди шерешенца. - Ты слышишь меня, озерец? Уходи откуда пришел и больше на улицу не суйся!

- Я сейчас, господин, сейчас, - засуетился Гольто, чувствуя, что ничего не может поделать с ручьем, заструившимся по ноге. - Я уже иду...

- Да не туда, глупый!

Его повернули в другую сторону и отвесили хорошего пинка. Вор побежал бегом, стараясь ориентироваться на звук долетавшей из трапезной песни. Похоже, Джокия очнулся и опять стучит кружкой по столу. Рядом сидит силач Салакуни, и отходить от них нельзя ни в коем случае.

- Свободный город! - прохныкал Гольто на бегу. - Хорош свободный город, даже в Локио вешают за кражу, а не за то, что на улицу вышел!

Он отыскал дом Фатиммы и немного постоял у дверей, стараясь привести себя в порядок. Ему показалось, что из окна наверху долетают звуки чьей-то пылкой любви. При мысли, что это Чиптомака добивается хозяйки заведения, Гольто задрожал. Плюнув на свой подмоченный вид, он ворвался в трапезную и осушил первую попавшуюся кружку. Рядом хихикала наглая девка-прислужница, а больше он ничего припомнить не смог.

Салакуни отметил прибытие вора легким кивком. Он один оставался трезвым в помещении, и не было здесь достаточного количества киншасы, чтобы вывести гиганта из этого состояния. Все купцы, с которыми воин сидел за столом, давно храпели, но он успел выведать все необходимое. В пустыне сейчас копали в трех местах, трех новых городищах. Пески на время отступили, показав сокровища древних, и люди торопились, разбрасывая кости и мусор, забрать самое ценное. В одном из трех указанных мест и следовало искать озерных купчиков, что приобрели у племени красных холмов амулет.

Глава третья. Пустыня.

Джокия проснулся от легкого тычка в спину. Голова раскалывалась, храмовник с трудом разлепил веки и увидел Траки, находившегося в точно таком же состоянии. Воины испуганно схватились за оружие, но все оказалось на месте.

- Очень тихо встаем и выходим, - прошептал ему на ухо Салакуни. - Все спят, до рассвета осталось недолго.

Стараясь не греметь ножнами, храмовники выбрались из-за стола, пошли к дверям, перешагивая через лежащих людей. Казалось, вчера здесь веселился весь город. Может быть, так они поступают каждый вечер? У богатых свои причуды.

На улице уже стоял Чиптомака, старик прихватил с собой бутылку киншасы. Он позволил каждому отхлебнуть, потом заглянул в трапезную.

- Вот несчастье с молодежью, - проворчал он. - Ведь ничего в жизни не понимает, и-эмма, а туда же...

Ничего не понимающего в жизни Гольто вынес на плече Салакуни. Ничего не сказав, гигант быстро пошел на север, обратно к Скорпионьему рынку. Он был не из тех, кто считает длинную, но безопасную дорогу самой короткой. Храмовники и старик поспешили следом.

На выходе из города им преградили путь две фигуры с обнаженными мечами. В полутьме лиц было не разглядеть, но судя по голосам, чувствовали себя стражники неуверенно.

- Куда направляетесь в столь ранний час? По Вилли-Шату в темноте ходить не положено.

- Вот мы и хотим ходить за городом, - не сбавляя шага, вытащил меч Салакуни. - Скоро рассвет, а у нас дела. Пропустите.

- Мы поднимем тревогу! - крикнул один из стражников, быстро отступая перед приближающимся гигантом. - Где твой лук, Милоши?!

- Там, на углу лежит, - растерянно ответил ему приятель. - Эй, господа, мы же сказали вам: не положено...