Метаморфоза(СИ)

- Нет! Не так. Смотри, ты немного не прав. Скорее всего, государство пробует выявить их разными способами. Просто, если это делает МВД, то значит, что подобные тебе люди склонны к совершению преступлений изначально. - Виктор помолчал. - Или склоняются к преступному образу жизни, после приобретения дара. В конце концов, ты же не бандит!

- Но давай взглянем с другой стороны. Вот скажи, ты умеешь читать мысли и, допустим, можешь заставлять человека сделать что-то против его воли. Воспользуешься ли ты этим в своих личных целях?

- Скорее всего, - кивнул Сергей. - Я понимаю ход твоих мыслей и согласен. И кстати! - Он посмотрел на друга с осторожностью в глазах. - Ты слышал о росте преступности по Москве?

Они разговаривали еще три часа. От идеи позвонить знакомым девушкам остались только воспоминания. Виктор ушел домой только в одиннадцатом часу вечера.

У Сергея едва хватило сил на вечерний туалет. Умываясь, он вспомнил, что не ужинал, но сил на это уже не оставалось.

Через пять минут он спал.

Это серое здание на севере Москвы строилось при Советском Союзе. Места вокруг были красивые: леса и небольшие озера, луга с разнообразной густой травой. По весьма продолжительному периметру все природное многообразие обнесено забором из колючей проволоки. А на заборе висели регулярно обновляемые таблички с отпугивающей надписью: 'Вход запрещен! Химическое производство!' или 'Опасно для жизни! Стоп!'. Если бы какой-нибудь житель прилегающих территорий все-таки преодолел заграждение и прошел около семи километров по пересеченной лесистой местности по направлению к центру, то он увидел бы среднего размаха непонятный 'санаторий'. И больше ничего.

Конечно же, нарушители границ были. Большей частью рыбаки, желающие разведать водоемы, расположенные за 'сеткой'. Но все эти нарушители перехватывались через пару километров после ограждения обычным участковым уполномоченным полиции, следящим за порядком на территории объекта химического производства. И только страдающему манией величия человеку могла прийти в голову мысль, что на протяжении всей дороги от 'сетки' за ним следили внимательные глаза. Тем не менее, это было так. Служба безопасности на объекте имела самую высокую квалификацию. Баснословно дорогие следящие системы накрывали территорию неощущаемым куполом, а участковый на самом деле являлся сотрудником специального подразделения. И подходил он к нарушителям границы, конечно не один. Плавающее в болотной грязи, ползающее по листве и сидящее на ветках прикрытие такого 'участкового' полностью контролировало ситуацию.

Но проникновения за периметр случались редко. Никому не хотелось связываться с кодексом об административных правонарушениях и платить весьма приличный штраф, за административный проступок.

Никаких подозрений в округе 'химическое производство' не вызывало. Через близлежащие населенные площади проходила хорошая дорога, по которой частенько мотались грузовые транспорты. Опытному автолюбителю было ясно, что транспорты нагружены под завязку, а специфические надписи и значки на кузовах, тентах и кабинах не оставляли сомнений в своей принадлежности химическому объекту. Более того, один раз в месяц на территорию объекта и обратно проезжали служебные автобусы с 'персоналом', о чем знало все население, толкуя о работе вахтовым методом. К 'заводу' тянулась действующая линия электропередач, газо и водопровод.

Соответствующие слухи в среде местного населения распространялись собственной службой разведки объекта.

Охрана объекта была поставлена профессионально, без единого просчета. Для любого, не имеющего отношения к объекту, за периметром находился обычный 'химический завод'. Если же кто-то интересовался более дотошно, то все равно узнавал не много: обычный исследовательский комплекс, с трудягами-химиками.

Само серое здание 'санатория' возвышалось над землей всего на два этажа и утопало в буйной растительности. Высокие деревья буквально клали свои пышные кроны на крышу санатория, а крыша имела странный, бледный оттенок буро-серого цвета. Кроме того, на крыше можно было увидеть нередкие заросли мелких кустов, невидимых с земли. Но причиной их необычного расположения было отнюдь не запустение...

Не только два верхних этажа имело здание. Под землей располагался еще один этаж, скорее являющийся бункером на случай средней интенсивности катаклизма. Природного или техногенного характера.

В действительности, это было одно из отделений специального правительственного института, занимающееся теоретическими вопросами безопасности страны. Способное, при необходимости, автономно существовать в течение трех месяцев. Считалось, что если в течение этого срока помощь из вне не подойдет, то государство, как структура, разрушено. А значит, более не нуждается в деятельности подобных заведений по причине своего отсутствия. Оба верхних этажа занимали кабинеты с разнообразным дорогостоящим оборудованием, а на подземном уровне разместились огромные вычислительные мощности и базы данных.

На территорию института въехала колонна из трех представительских автомобилей. Плавно следуя изгибам местной дороги, автомобили подъехали к центральному входу. Из них быстро и спокойно выбрались крепкие, но не накаченные, как принято считать, мужчины в темных костюмах. Разойдясь в разные стороны, они расположились так, словно находились тут всегда. После этого один из автомобилей покинул мужчина лет 50. Поднявшись по ступенькам, он вошел в стеклянные двери.

Валерий Николаевич занимал ничего не значащую должность при Совете Безопасности страны. Его имя никогда не мелькало в СМИ, не относился он и к силовым структурам. Однако подчинялся напрямую Президенту и имел допуск к любым объектам, если того требовало дело.

- Валерий Николаевич, здравствуйте! - Невысокий человек в сером костюме, с очками на круглом лице, посмотрел на часы. - Пробки на вас не имеют никакого влияния, - он вежливо улыбнулся, делая комплимент, - вы всегда за пять минут до срока.

- Станислав Генрихович, для того, чтобы поспеть вовремя, мне приходится выезжать заблаговременно. Ничего необычного, но большинству наших граждан это, к сожалению, не понятно - он пожал протянутую руку.

Вместе они прошли по длинному широкому коридору. Одна его сторона была полностью занята декоративными растениями в различных горшках и клумбах. На фоне чистых окон во всю стену, она имела вид приятный, располагающий к отдыху. Вдоль противоположной стены размещались бронированные двери, за которыми скрывались изолированные от окружающего мира толстыми железобетонными стенами просторные кабинеты.

Мягко ступая по темно-красной ковровой дорожке начищенными туфлями, они подошли к одной из дверей.

- Все уже на месте, - человек в сером костюме открыл дверцу и пригласил Валерия Николаевича войти.

В огромном зале было всего около десятка человек, среди которых Валерий Николаевич заметил только одну женщину. Пройдя в центр помещения - он бывал здесь ни один раз - занял ближайшее место за круглым столом и поздоровался.

Это помещение использовалось персоналом для совещаний. Центральный круглый стол был предназначен для руководства, а удобные мягкие кресла вокруг стола могли вместить до пятидесяти сотрудников института.

Валерий Николаевич отодвинул ненужный сейчас, отключенный, микрофон и начал:

- Итак, что вы имеете доложить, уважаемые коллеги?

Два месяца назад на разработку институту был предложен объемный блок информации о проявлениях телепатических способностей у граждан страны. Спустя месяц работы, институт сделал запрос на сбор и предоставление разного рода дополнительной информации, которую получил через две недели. При этом Валерию Николаевичу было совершенно не ясно, зачем институту понадобилась, например, информация о криминальной статистике в США и Швейцарии. Да еще за последние 50 лет. Или, запрос на откомандирование в распоряжение института ведущих экспертов по криминогенной ситуации в самой России. Знал он и о том, что над предложенным блоком информации, среди прочих, трудятся блистательные умы в области социологии. Знал, но не понимал - зачем? Как могут быть связаны телепатия (если это телепатия) и социология?