Гордиев узел. Современная японская научная фантастика

— Вытаскивайте его оттуда! — услышал он вопль главного врача. — Быстрее! Кто-нибудь помогите ему!

— Не ходите сюда! — заорал Ито. — Без вас выберусь!

...По комнате снова разнесся зловещий хохот. Мария лежала вниз головой на приставшей к потолку кровати, упираясь раскинутыми руками и ногами. Рядом с ней разрасталась тень от какого-то предмета. Сообразив, что на него надвигается внушительных размеров обломок красно-коричневой скалы, Ито в испуге отпрянул назад, к самой стенке.

В тот же момент из-под прикрытых одеялом широко раздвинутых ног Марии, как из брандспойта, хлынула тепловатая жидкость, ударив его в поднятую голову. Он инстинктивно закрыл лицо руками, но это не помогло — зловонная жидкость заливала подбородок, плечи, спину. Ито хотел было отскочить в сторону, но едва не был раздавлен глыбой, внезапно рухнувшей с потолка. Посыпались мелкие осколки. Взглянув наверх, Ито увидел там тени новых камней. Вслед за этим с потолка, словно немецкий бомбардировщик «штукер», спикировала кровать, с которой свисали растрепавшиеся черные волосы. Она пролетела прямо над ним, съежившимся от страха. Развевающиеся волосы хлестали его по лицу. Все та же воняющая звериной мочой горячая жидкость, на этот раз уже с близкого расстояния, залила ему лицо. Вокруг градом сыпались камни. Уклоняясь от них, Ито покатился по полу к двери, ведущей в шлюзовую камеру, — на ней красной краской был обозначен аварийный выход.

— Такими пустяками меня не запугать! — Ито яростно растирал банным полотенцем разгоряченное тело. — Я только начал... Требуется больше информации. Хочу знать, какой она была до своего «преображения». Нужны сведения о ее «любовнике», которого она убила... Потом мне надо знать, что говорят о ней подруги, учителя, дружки, сообщники этого парня, наконец...

— Постараемся сделать все возможное, — мрачно ответил главврач Кубичек. — Но что сейчас можно узнать? Полиция уже успела закрыть дело... Даже в психиатрической больнице в Пасадене, куда ее отправили поначалу, почти ничего не удалось выспросить. Ведь когда ее обнаружили, она уже была одержимой, правда, не в такой степени, как сейчас...

— А сколько примерно месяцев прошло с тех пор, как она влюбилась в этого смазливого прохвоста, а потом убила его?

— Около трех.

— Позвольте... — Из разложенных на столе перед главным врачом бумаг Ито взял в руки копию истории болезни и принялся изучать ее. — Я так и думал! Сидела на игле!

— Это не подтверждено. Не более чем предположение. Может быть, просто следы от уколов.

— Прозвище — Генри Лупо, подлинное имя — Хуан-Энрико Лопес. Это что, так звали соблазнителя, которого она сожрала? Постарайтесь хорошенько выяснить прошлое этого жиголо. Если ему удалось за такое короткое время довести до умопомрачения девушку из высшего общества, значит, он использовал какое-то быстродействующее средство, которое отравило ее разум. Что это было? Героин высокой степени чистоты?.. Что-нибудь легкое, наподобие ЛСД?.. Не думаю... Я слышал недавно, что в Мексике создан опаснейший наркотик — смесь героина с вытяжкой из галлюциногенных грибов. Между прочим, излюбленное средство индейцев-заклинателей. Сами гангстеры этот наркотик не употребляют, но используют его, чтобы вовлечь в свои сети женщин, молодежь из богатых семей. Проследите и эту линию!

— Попробую... — с мрачным лицом привстал доктор Юин. — У меня в полиции Лоса есть приятель... Знаю еще двух-трех частных детективов.

— Но... Бен... — нерешительно возразил главврач, подергивая усы. — Вы подумали, во что это обойдется?.. Им же придется платить...

— Это необходимо для моей работы. Выплатите по смете исследовательских расходов. Можете также вычесть из причитающегося мне вознаграждения за успешный результат.

Тряхнув седовласой головой, доктор Юин захлопнул за собой дверь.

— Интересно, как лечили до сих пор девушку? — недовольно пробурчал Ито, перелистывая историю болезни. — Показывали ее психоаналитику?

— Не тот случай. Аналитик не справился бы с такой пациенткой... — отвел глаза главный врач. — К тому же ни малейшей надежды на выздоровление. Честно говоря... меня все это мало интересует...

— Что вы сказали?! — Ито оставил в покое историю болезни. — Что вы имеете в виду? Какого же дьявола вы тогда привезли ее сюда?

— Лечение психических заболеваний — не моя специальность... — главврач пригладил усы. — Честно говоря... Кубичек — это моя фамилия по материнской линии. — Когда я жил в Ленинграде, я был Подкиным. Евгений К. Подкин. Профессия — ...

— Психофизик... — подхватил Ито, пристально вглядываясь в профиль врача. — Как это я не понял с самого начала. Для меня большая честь познакомиться с вами, профессор Подкин. Ученый, который три года назад исчез из Пражского НИИ парапсихологии. Никак не ожидал, что доведется встретиться с вами в таком месте...

— Специалисты считают положение Марии К. безнадежным... — тихо проговорил главный врач, безучастно поглядывая на висящую на стене копию «Искушения святого Антония» Грюневальда. — До приезда сюда ее дважды подвергали экзортизму — изгнанию бесов. Здесь мы тоже предприняли такую попытку — безуспешно, помните — я говорил вам? Лечить ее безнадежно...

— А я-то зачем вам понадобился? — Ито раздраженно кинул историю болезни на стол и сложил руки на груди. — Для чего вы меня вызвали?

...По ту сторону тумана снова появился все тот же «лес». Без колебаний, но со всеми предосторожностями Ито решительно вступил в него.

На этот раз никакого водоема. Но где-то в самой глубине мрачного леса в одном-единственном месте теплился луч света. Ито подошел поближе, и перед ним, посреди покрытой черным мхом сырой земли открылась полянка, расцвеченная золотом опавшей листвы. Ее освещали падающие с ясного неба лучи по-осеннему мягкого солнца. Они высветили парочку молодых людей, слившихся в страстном объятии.

— О, Генри... Люблю тебя, Генри! Любимый мой!

Блестящие черные волосы, извиваясь и дрожа, разметались по спине девушки. Мужчина высокого роста. Черные курчавые волосы, тщательно подстриженные усики, лицо с глубокими морщинами, дорогой костюм, стильный галстук, кольцо на руке, едва уловимый запах дорогих духов... Теплые губы и знающие свое дело пальцы самоуверенного мачо шарили по всем потаенным уголкам тела наивной, неискушенной девушки.

— Не надо, Генри! Отпусти меня! Мне пора домой... Ну хорошо, Генри... Я буду твоей... Только нежнее, ласково... Тихонечко...

Мягкие лучи осеннего солнца неожиданно сменились резким ядовито-красным светом, который тут же погас, наступила кромешная тьма. Потом, когда снова зажегся красный свет, на скомканной простыне вырисовалось до боли нежное обнаженное тело девушки. Над ее прелестной фигуркой нависал своим кряжистым, омерзительным телом голый мужчина...

Слабый жалобный крик... Лицо мачо превращается в замызганную морду гиены. С беспокойством оглядываясь вокруг себя, изрыгая белую пену, с хриплым рычанием гиена жадно терзала окровавленными губами и клыками нежное тело Марии.

Внезапно по лесу разнесся пронзительный, душераздирающий крик девочки.

— Перестаньте... Разве так можно... втроем!.. Генри!.. Прости меня... Не хочу! Помогите!.. Бетси!..

Ощущение невероятности происходящего заставило Ито круто развернуться и ринуться назад в лес. Урча и облизываясь, гиена рвала на кусочки соски, горло, живот девушки Марии. Зверь мотнул вымазанной кровью и нечистотами мордой и разразился все тем же мерзким хохотом. Похожий на собачий, лай гиены еще долго разносился по лесу.

А из глубины его, время от времени доносились плач и душераздирающие крики маленькой девочки. Ито рванулся в направлении, откуда доносились эти крики. Бежать далеко не пришлось — всего лишь в нескольких десятках метров лежала трехлетняя Мария. В оранжевом платьице с белоснежным фартучком поверх него... Но... платье было задрано до самого пупка, открывая тонкие, бледные ножки ребенка. По всему низу живота, от лобка до пупочка, залив его кровью, протянулась рваная рана. Трое здоровенных фавнов — обросших шерстью человекозверей по очереди насиловали ребенка своими похожими на сучковатые дубинки пенисами. Один — косматый бородач, другой, толстопузый, не вынимал сигару изо рта, третий фавн был с перебитым носом. Прерывисто дыша, девочка исходила криком: