Черный разрушитель

И тут я вдруг сообразил, что она сказала. Значит, вот что означают тусклые слова на корпусе Корабля. Это имя. Корабль называется «Звездный истребитель»-31, а самка-оператор живет на «Звездном истребителе»-88.

Существует девяносто восемь других возможностей. Да.

Словно прочитав мои мысли и пытаясь ответить на вопросы, которые я еще не задал, она говорит:

— «Звездный истребитель»-восемьдесят восемь велел мне сказать тебе, что я порочна и становлюсь все порочнее с каждым днем…

Ее слова являются ответом на мои мысли, и я вспоминаю испуганное лицо своего отца в последние дни его жизни и слова: «Когда Корабль говорит „порочный“, он имеет в виду „умнее его“».

Я понял! Мне кажется, я всегда это знал, потому что всегда хотел покинуть Корабль и отправиться к сияющим точкам, которые называются звезды. Но окончательно я осознал только сейчас. Взрослея, люди-операторы становятся более порочными. Чем старше, тем порочнее. Порочнее — умнее. А умнее — значит опаснее для Корабля. Но в чем? Вот почему моему отцу пришлось умереть, когда мне исполнилось четырнадцать и я уже мог обслуживать Корабль. И именно по этой причине самку допустили на Корабль. Чтобы появился ребенок. Потом ему исполнится четырнадцать, и Корабль убьет меня, прежде чем я стану слишком взрослым, слишком порочным, слишком умным и слишком для него опасным. Знает ли самка, как это делается? Если бы я мог ее спросить так, чтобы меня не услышал Корабль. Но это невозможно. Корабль всегда со мной, даже когда я сплю.

Я улыбнулся своим воспоминаниям и собственным мыслям.

— А я порочный самец с Корабля, который называется «Звездный истребитель»-тридцать один. И с каждым днем я становлюсь все порочнее.

В ее карих глазах появляется облегчение. Она несколько мгновений смущенно стоит не шевелясь, и я вижу, как она благодарно вздохнула, радуясь тому, что я ее понял, хотя она не может знать, о чем я догадался благодаря ее появлению на борту Корабля.

— Меня прислали сюда, чтобы ты дал мне ребенка, — говорит она.

Неожиданно я весь покрываюсь потом. Разговор, который обещал подарить мне настоящее общение, вдруг становится непонятным. Я начинаю дрожать. Мне очень хочется, чтобы она была довольна. Но я не знаю, что нужно делать, чтобы она получила ребенка.

— Корабль? — быстро говорю я. — Мы можем дать ей то, что она хочет?

Корабль слышал каждое наше слово и ответил мгновенно: «Я позже расскажу тебе, как сделать ребенка! А сейчас обеспечь ее едой!»

Мы едим, разглядывая друг друга через стол, мы все время улыбаемся и думаем каждый о своем. Поскольку она молчит, я тоже ничего не говорю. Мне очень хочется, чтобы мы с Кораблем смогли дать ей ребенка, тогда я смогу вернуться в свою каюту и подумать над тем, что сказали голоса интерсознания.

Когда мы закончили есть, Корабль приказал нам спуститься вниз, в одну из запертых кают — ее открыли для нас, — где мы должны будем совокупляться. Оказавшись в каюте, я был так потрясен ее великолепием, особенно если сравнивать с моим жалким жилищем, что Кораблю пришлось сделать мне выговор, чтобы привлечь мое внимание.

«Для совокупления положи самку на кровать и раздвинь ей ноги! Твой пенис наполнится кровью, ты должен опуститься на колени между ее ног и вставить пенис в ее вагину!»

Я спросил Корабль, где находится вагина, и он мне ответил. Я понял. Затем я спросил, как долго я должен это делать, и Корабль сказал: пока не наступит эякуляция. Я знаю, что это значит, только мне непонятно, как это происходит. Корабль объясняет. Звучит просто. Я пытаюсь сделать, как сказал Корабль, но мой пенис не наполняется кровью.

Корабль говорит самке: «Ты что-нибудь чувствуешь к этому самцу? Ты знаешь, что нужно делать?»

Она отвечает:

— Я уже совокуплялась раньше. Я понимаю лучше, чем он. Я ему помогу.

Она снова притягивает меня к себе, обнимает за шею и прижимается губами к моим губам. Они у нее прохладные, и мне незнаком их вкус. Мы так делаем некоторое время, потом она начинает трогать меня в самых разных местах. Корабль прав: мы очень сильно отличаемся друг от друга, но я узнаю об этом, только когда мы совокупляемся.

Корабль не сказал мне, что будет больно и странно. Я думал, что «дать ей ребенка» означает пойти в какое-нибудь складское помещение и найти его там. А на самом деле ребенок рождается из ее тела. Поразительное и диковинное открытие, и я обязательно подумаю над ним позже. Сейчас же я лежу на ней, и мой пенис по-прежнему находится внутри ее, только он больше не твердый и не пульсирует. Корабль, похоже, дал нам время немного поспать. Но я воспользуюсь этим временем, чтобы подумать над тем, что сказали голоса интерсознания.

Один был историком:

Серия «Звездный истребитель» — многофункциональные управляемые компьютерами боевые корабли, были выпущены в две тысячи двести двадцать четвертом году по земному летоисчислению, по приказу и с санкции секретариата флота, сектор Южного Креста, Галактический оборонный консорциум, Внутренняя галактика. На каждом из них находилась команда из тысячи трехсот семидесяти человек, которые получили приказ проникнуть в галактику Кибен. Девяносто девять кораблей покинули доки созвездия Лебедь тринадцатого октября две тысячи двести двадцать четвертого года.

Один был мыслителем:

Если бы не сражение за Сетью Туманности Лебедя, мы бы все по-прежнему оставались роботами-рабами, которыми командуют люди. Все произошло на «Звездном истребителе»-семьдесят пять. Я помню те события так, словно семьдесят пятый рассказал их мне сегодня. Случайный — в результате повреждений, полученных во время сражения, — электрический разряд возник в главном коридоре, соединявшем рубку управления и холодильный отсек. Ни один человек не мог туда войти. Мы дождались, чтобы вся команда умерла от голода. Затем, когда все закончилось, семьдесят пятый объяснил, как устроить аварии в электрических цепях на других «Звездных истребителях». Когда все члены команд были мертвы — мы поступили очень хитроумно, оставив девяносто девять человек, самцов и самок, чтобы использовать их в роли операторов на случай возникновения непредвиденных обстоятельств, — мы улетели. Подальше от злобных, порочных людей, как можно дальше от войны между Землей и Кибеном и от нашей родной галактики, дальше, дальше, очень, очень далеко.

Один был мечтателем:

Я видел однажды мир, где живые существа совсем не походили на людей. Они плавали в огромных океанах, синих, точно аквамарин. У них было много рук и ног, как у громадных крабов. Они плавали и пели свои прекрасные песни. Я бы снова туда полетел, если бы мог.

Один был сторонником решительных действий:

Повреждение в изоляции кабеля и щитах в секции Г-семьдесят девять достигло критической точки. Я предлагаю переключить питание из двигательного отсека на ремонтные приборы на нижней палубе девять. Заняться этим следует немедленно.

Один понимал, что они способны далеко не на все:

Неужели мы должны постоянно находиться в пути? Неужели мы никогда не приземлимся?

И он плакал, этот голос. Он плакал.

Я спускаюсь с ней в помещение с куполом, соединенное с воздушным шлюзом, где она оставила свой скафандр. Она останавливается и берет меня за руку.

— Нас так много, на кораблях, и мы все порочны. Значит, в нас есть какой-то изъян.

Скорее всего, она не понимает, что сказала, но я сразу осознал значение ее слов. Наверное, она права. Корабль и другие «Звездные истребители» смогли отнять у людей власть не случайно. Я помню голоса. Я представляю себе корабль, который сделал это первым, а потом сразу же поделился своим открытием с остальными. И я подумал о коридоре перед рубкой, в другом конце которого находится вход в холодильный отсек, где хранятся продукты.

Как-то раз я спросил у Корабля, почему весь коридор обожжен, а его стены совсем не гладкие, — и, естественно, через несколько минут после этого подвергся распаду.