Царь Гильгамеш (сборник)

И слух об этом распространится на другие планеты. Мы стараемся казаться друзьями, но наши действия в твоем деле обнажают нашу истинную окраску. Мы высокомерны, снисходительны и… в общем, понимаешь?

— Итак, вы собираетесь выдать меня, чтобы они судили меня по своим законам, — спокойно подытожил парень.

Девол покачал головой:

— Я не знаю. Я еще не решил. Если я тебя выдам, это конечно будет очень опасно. Но если нет, я не знаю, что может случиться. — Он пожал плечами. — Я хочу просить помощи у Земли. Я не в силах сам принять решение.

«На самом деле, — думал он, — это должно быть его решение». Покинув комнату парня, он отправился в радиорубку. Полковник был на месте происшествия и только он мог разобраться в хитросплетениях этого дела.

Земля, вероятнее всего, переложит ответственность принятия решения на него. Он испытывал благодарность за то, что Леонарде не призвал к нему, как к родственнику. Он чувствовал за него гордость и некоторое облегчение.

Тот факт, что парень был его племянником, он настойчиво изгонял из своего сознания, пока дело не будет завершено.

Сигнальщик работал в задней части рубки, ссутулившись над заваленным рабочим столом. Девол немного подождал, покашлял и негромко окликнул:

— Мистер Рори?

Рори обернулся:

— Да, полковник?

— Немедленно наладьте связь с Землей по субрадио. Мне нужен директор Торнтон из Департамента Внеземных дел. Когда будет контакт, позовите меня.

Чтобы пересечь световые годы и отыскать земной приемник, импульсу понадобилось двадцать минут, еще десять минут пройти через ретранслятор и попасть в Рио. Когда Девол вернулся в рубку, зеленое поле экрана уже было настроено и ожидало его. Он подошел поближе и оказался в нескольких шагах от стола главы департамента. Изображение Торнтона было отчетливым, а стол по краям немного плыл из-за того, что крупные неорганические объекты всегда передавались плохо по субрадио.

Девол вкратце изложил создавшуюся ситуацию. Торитон во время доклада сидел спокойно и неподвижно. Руки его застыли, худое лицо не меняло выражения, он казался памятником. Наконец он произнес:

— Неприятное дело.

— Весьма.

— Вы говорите, что маркианцы вернутся завтра? Боюсь, этого времени недостаточно, чтобы провести собрание и обсудить проблему, полковник Девол.

— Возможно, я смогу оттянуть срок дня на два.

Тонкие губы Торитона слились в узкую бескровную линию. Через минуту он сказал:

— Нет. Делайте то, что считаете нужным, полковник. Если психологические особенности расы таковы, что отказ может привести к нежелательным последствиям, то вы, конечно, должны его выдать. Если же этого шага можно избежать, избегайте. В любом случае, этот человек должен быть наказан.

Директор слабо улыбнулся:

— Полковник, вы — один из лучших наших людей. Я убежден, что вы найдете наиболее удовлетворительное решение в данном инциденте.

— Благодарю вас, сэр, — выдавил Девол сухим, неуверенным голосом.

Он кивнул и вышел из поле действия прибора. Изображение Торитона замерцало. Девол уловил последнюю фразу:

— Доложите мне, как закончится дело.

Затем поле погасло. Он одиноко стоял в рубке, ослепший от внезапной темноты, которая нахлынула на него после яркого света солидофона. Через минуту, пробираясь между грудами оборудования, он вышел из здания.

Случилось то, чего он и ожидал. Торитон — неплохой человек, но он гражданский и находится под контролем правительства. Он терпеть не мог принимать решения на высшем уровне — особенно когда полковника, находящегося на расстоянии нескольких сотен световых лет можно было заставить принять их самому.

На следующее утро на 9:45 Девол назначил собрание командного состава.

Все работы на базе были приостановлены. Команда лингвистов осталась в лагере и Девол приказал охранять все входы. Даже среди самых мирных людей могла неожиданно возникнуть вспышка насилия. Невозможно предугадать момент, когда прекратит существование мирное сожительство и выплеснется яростная ненависть.

В полной тишине они прослушали запись показаний Леонардса, комментарий Мейера и краткое интервью Девола с пятью чужими. Девол быстро оглядел сидящих вокруг стола: два мастера, капитан и четыре лейтенанта составляли его штаб, один из лейтенантов находился под домашним арестом.

— Вот такая картина. Сегодня около полудня высший священник придет за ответом. Я решил, что сначала стоит посоветоваться с вами.

Слова попросил мастер Дадли. Это был невысокий, коренастый мужчина с темными блестящими глазами. В нескольких случаях в прошлом он уже яростно спорил с Деволом по процедурным вопросам. Несмотря на это, у них было позади уже четыре успешных поездки. Полковник уважал многообразие мнений, а кроме того, Дадли был потрясающим организатором.

— Мастер?

— Сэр, мне не кажется, что могут возникнуть различные мнения по вопросу, какие действия принять. Отдать им на суд Леонардса невозможно.

Это — негуманно и не по-человечески!

Девол нахмурился:

— Расскажите, пожалуйста, поподробнее, мастер.

— Это довольно просто. Мы — раса, путешествующая в космическом пространстве, мы — наиболее развитая в галактике раса. Я думаю, это не требует обсуждения.

— Конечно, — согласился Девол, — продолжайте.

Дадли продолжил довольно зло:

— Что бы вы ни думали, сэр, все чужие смотрят на нас, как на старших.

Не думаю, что это можно отрицать, а нужно просто принять это как факт. Ну, а если мы отдадим им на суд Леонардса, мы многое потеряем. Мы покажемся слабыми, бесхребетными. Мы…

— Значит, вы предлагаете, — перебил его Девол, — удерживать свое положение господ в галактике, а если будем уступать своим крепостным, мы можем утратить контроль над ними. Вы так полагаете, мастер?

Девол уставился на него.

Дадли спокойно встретил сердитый взгляд Девола.

— Это так. Черт побери, сэр, я старался заставить вас понять это еще со времени экспедиции на Хечу. Мы здесь, на звездах, не для того чтобы собирать бабочек и белок! Мы…

— Неверно, — отрезал Девол. — Наша миссия носит как военный, так и культурный характер, мастер, и пока я здесь командую, она в основном будет культурной.

Почувствовав, что теряет терпение, он отвернулся от Дадли и сказал:

— Мастер Грей, ваше мнение?

Грей был судовой астронавигатор. Его функции включали надзор за сохранностью конструкций и картографию. У этого жилистого, неулыбчивого маленького человека были острые скулы и румяные щеки.

— Мне кажется, нам следует быть очень осторожными, сэр. Отдать им Леонардса значит нанести непоправимый ущерб престижу Земли.

— Ущерб? — воскликнул Дадли. — Да это нас покалечит! Мы никогда уже не сможем с честью держаться в галактике, если…

Девол спокойно перебил его:

— Мастер Дадли, вы нарушаете порядок. Покиньте собрание, мастер. С вами я разберусь позже.

Снова повернувшись к Грею и уже не глядя в сторону Дадли, он сказал:

— Вы не верите, мастер, что такие действия могут привести к благоприятному влиянию на наш престиж в глазах других миров?

— Это невообразимо трудно определить заранее, сэр.

— Ну ладно, — Девол поднялся. — Согласно правилам, я представил это дело на рассмотрение властям Земли, а также предложил его для открытого обсуждения офицерам. Благодарю вас, господа.

Капитан Мармал неуверенно произнес:

— Сэр, может проголосуем, что делать?

Девол холодно усмехнулся:

— Как командир базы, я возьму на себя всю ответственность за решение этого вопроса. Это может облегчить дело нам всем при дальнейшем расследовании в трибунале.

«Есть только один способ, — думал он, напряженно ожидая появления священника в своем офисе. — Офицеры кажется настроены весьма сурово против каких-либо примирительных действий, во имя престижа Земли. Вряд ли справедливо заставлять их принять ответственность за неприемлемое для них решение».

«А с Дадли очень скверно, — задумался Девол. — Несоблюдение субординации непростительно. В следующей экспедиции придется исключить Дадли из состава команды. Если у меня будет следующая экспедиция».