Война во времени. Кн. 1: Торговцы во времени. Покоренный корабль

Итак, перепачканные грязью, они побрели по тропе в сторону соседней деревни с усталым видом (имитировать который им вовсе не требовалось).

Первой их заметила, или, скорее, унюхала собака. Это был довольно лохматый зверь, по-волчьи свирепо оскаливший клыки. Правда, он был мельче волка и лаял вперемежку с рычанием. Эш вытащил из-под плаща лук и взял его наизготовку.

— Хо! Мы пришли говорить с Норденом — Норденом-с-Холма!

В ответ раздался только собачий лай. Эш устало провёл ладонью по лицу, размазывая золу и грязь в страшную маску.

— Кто говорит с Норденом? — в некоторых словах ударения звучали непривычно, но Росс их понял.

— Тот, кто охотился с ним и пировал с ним. Тот, кто в честь дружбы вложил ему в руку нож, который всегда остёр. Это Эшша из торговцев.

— Изыди от нас, несущий проклятье, ты, за кем охотятся духи зла, — последовал пронзительный крик.

Эш не двинулся с места, глядя на кусты, где прятался человек из племени.

— Кто это говорит за Нордена, но не голосом Нордена? — спросил он требовательно. — Это спрашивает Эшша. Мы вместе пили кровь и стояли против белого волка и дикого вепря. Норден не позволяет другим говорить за себя, ибо Норден — мужчина и вождь!

— Будь ты проклят! — в воздухе просвистел камень и, упав в лужу, обрызгал грязью башмаки Эша. — Убирайся, и уноси с собой своё проклятье!

— Разве Норден и его сыновья прокляли меня? Разве между селеньем торговцев и городом Нордена летят стрелы войны? Почему ты прячешься в тени, так что я, Эшша, не могу увидеть лица того, кто ведёт столь наглые речи и бросает камни?

— Стрел войны не было, торговец. Но не мы разгневали духов холмов. Не на нас с великим громом обрушился ночью огонь. Этот гром был голосом Ларги, рука Ларги высекла этот огонь. Гнев Ларги обращён на тебя, торговец! Убирайся, иначе гнев Ларги поразит и нас.

Ларга был местным богом грозы, вспомнил Росс. Гром и огонь, падающий ночью с небес, — бомба! Возможно, сам способ нападения на заставу помешает Эшу узнать что-либо у соседей. Предрассудки заставят этих людей избегать места, где стояла застава и самого Эша, словно проклятых.

— Если бы гнев Ларги поразил Эшшу, разве мог бы Эшша живым ходить по этой дороге? Но Эшша жив — ты видишь и слышишь его. Нелепо говорить ему детский вздор.

— Призраки тоже ходят и говорят с теми, кому не посчастливится, — отвечал спрятавшийся человек. — Быть может, это призрак Эшши стоит передо мной.

Эш внезапно прыгнул. В зарослях послышался шум борьбы и он вновь появился, вытащив на свет извивавшегося пленника и без церемоний швырнув его на утоптанную землю тропы.

Человек был бородат, копна его чёрных волос была стянута в пучок на макушке. Он был одет в кожаную рубаху, перетянутую расшитым поясом.

— Хо! Да это Лал — Быстрый Язык так громко кричал про призраков и гнев Ларги! — Эш окинул пленника суровым взглядом. — Ну, Лал, коль скоро ты говоришь за Нордена, чему он, наверное, удивится, тогда уж расскажи мне, что же это за гнев Ларги обрушился на Санфру, что был моим братом, и на других моих родичей. Я Эшша, и ты знаешь, каков гнев Эшши, и как он поразил Кривозуба, этого разбойника, когда тот пришёл со своими злыми людьми. Гнев Ларги страшен, но гнев Эшши тоже, — Эш состроил такую жестокую рожу, что Лал скорчился и спрятал глаза. Когда же Лал заговорил, от его важности и нахальства не осталось и следа.

— Эшша знает, что я лишь его пёс. Пусть он отведёт от меня свой острый большой нож и свои стрелы, подобные молниям. Гнев Ларги разрушил селение на холме, сперва гром, когда кулак его ударил в землю, а затем огонь, когда Ларга дунул на тех, кого хотел убить.

— Ты видел это своими глазами, Лал?

Лохматая голова затряслась:

— Эшша знает, что Лал — не вождь, что может стоять и смотреть на чудеса, творимые могучим Ларгой, не ослепнув при этом. Норден сам видел это чудо.

— Но если Ларга пришёл ночью, когда люди сидят по домам, оставив внешний мир беспокойным духам, как мог Норден видеть его приход?

Лал ещё ниже пригнулся к земле, поглядывая то на сулящие свободу заросли, то на башмаки Эша.

— Я не вождь, Эшша. Откуда мне знать, по какой причине Норден увидел пришествие Ларги?

— Дурак! — из окружавших дорогу кустов раздался ещё один голос, на этот раз женский. — Говори с Эшшей правдивым языком. Если он — дух, то он поймёт, что ты лжёшь. Если же Ларга пощадил его, то… — она выразила своё изумление, со свистом втянув воздух.

Услышав этот окрик, Лал забормотал угрюмо:

— Говорят, что пришло послание, дабы люди засвидетельствовали, как гнев Ларги обрушится на чужестранцев, чтобы Норден и люди Нордена воистину узнали, что торговцы прокляты и должны быть посажены на кол если вернутся вновь.

— Как пришло это послание. Звучал ли голос Ларги только в ушах Нордена, или же было произнесено каким-то человеком?

— Ах! — Лал распластался по земле, и закрыл руками уши.

— Лал глуп, и боится собственной тени, когда та в солнечный день бежит впереди него! — из зарослей вышла молодая женщина, видимо, занимавшая высокое положение в своём племени. Она шла горделивой походкой, твёрдо глядя в глаза Эшу. На шее у неё на цепи висел сверкающий диск, а ещё один украшал её вышитый пояс. Волосы женщины стягивала нитяная сеточка, заколотая шпильками из агата.

— Я приветствую Касску, Первую Сеятельницу, — голос Эша зазвучал весьма официально. — Но зачем Касска прячется от Эшши?

— На ваш холм пришла смерть, Эшша, — тут женщина принюхалась. — Ты пахнешь ею, смертью от Ларги. Пришедшие с этого холма могут быть теми, кто не живёт более в своём теле, — Касска быстро дотронулась пальцами до протянутой ладони Эша и кивнула.

— Нет, ты не призрак, Эшша, ибо все знают, что призрак кажется телесным только внешне, но не на ощупь. Похоже, что ты всё же не был сожжён Ларгой.

— Так что за послание пришло от Ларги? — напомнил Эш.

— Оно пришло из пустоты и достигло слуха не только Нордена, но также Хангора, Иффара и моего. Ибо мы стояли возле Древнего Места… — она сделала причудливый жест пальцами правой руки. — Скоро наступит время посева, и хотя Ларга посылает солнце и дождь на поля, чтобы кормить зёрна, но лежат они всё же в Великой Матери. Только женщины могут входить во Внутренний круг для её службы, — женщина повторила тот странный жест. — Но когда мы пришли, чтобы выполнить первое священнодействие, в воздухе раздалась музыка, какой мы никогда не слышали, и голоса запели, словно птицы, на странном языке, — её лицо приняло благоговейное выражение. — Затем голос сказал, что Ларга прогневался на людей издалека, живущих на холме, и что Норден должен засвидетельствовать это и увидеть, как Ларга поступает с теми, кого решил наказать. И Норден сделал это. И в воздухе раздался звук…

— Что это был за звук? — тихо спросил Эш.

— Норден сказал, что это был грохот, и между ним и звёздами промчалась тёмной тенью Птица Ларги. Затем на холм обрушился удар с громом и молнией, и Норден бежал, ибо ужасен Гнев Ларги. Теперь люди приносят многочисленные дары Великой Матери, чтобы она защитила их от этого гнева.

— Эшша благодарит Касску, служительницу Великой Матери. Пусть посевы взойдут и урожай будет обильным в этом году! — сказал в заключение Эш, не обращая внимания на простёртого на земле Лала.

— Ты уходишь отсюда, Эшша? — спросила она. — Ибо я не знаю страха, стоя под дланью Великой Матери, но есть другие, которые обратят на тебя свои копья во славу Ларги.

— Мы уходим и вновь благодарим тебя, Касска.

И он пошёл назад по той же дороге, по которой они явились сюда, и Росс последовал за ним. Женщина провожала их взглядом, пока они не скрылись из виду.

6

— Эта птица Ларги, — спросил Росс, когда они отошли подальше от Касски и Лала, — могла быть самолётом?

— Похоже на то, — проворчал его напарник. — Если красные толково сделали своё дело, а считать иначе нет оснований, то не имеет смысла ходить в посёлки к Дорте и Мунге. То же самое объявление касательно Гнева Ларги, вероятно, прозвучало и там, что хорошо для них, но не для нас.