Бегство с планеты обезьян (сборник)

— Сколько репортеров будет в этот раз? — поинтересовалась Зира.

— Немного. Двое или трое, — ответил Люис.

В дверь номера постучали. Доктор Диксон открыл. На пороге стоял официант, держа на подносе две бутылки шампанского и бокалы.

— Но мы ничего не заказывали, — сказал Люис.

— Это за счет гостиницы, — ответил официант. — Вторую бутылку я поставлю в холодильник. Может быть, вы захотите освежиться между пресс-конференциями.

— Да, пожалуйста, спасибо, — Люис взял поднос у официанта и дал ему чаевые. Затем наполнил бокалы:

— За самых популярных обезьян во всем мире!

Все подняли бокалы и выпили.

— Шампанское вообще-то лучше пить небольшими глотками, — сказал Люис, обращаясь к Зире.

— Очень вкусно, — улыбнулась шимпанзе. — Что это?

Диксон объяснил:

— Это — специальным образом обработанный виноградный сок. Но у вас же были вина…

— Но не такие, — ответила Зира и сделала еще один большой глоток.

Корнелиус отвел Люиса в сторону:

— У всех шимпанзе наблюдается тенденция пить слишком много алкоголя. Это скорее всего наследственное, так как у горилл и орангутангов это почти не встречается.

— Вы беспокоитесь о Зире?

— Думаю, она не станет специально искать вино, но если оно будет под рукой, то выпьет. Впрочем, как и я, — сказал Корнелиус.

— Буду иметь в виду. А сейчас, думаю, нам не стоит пить.

— Да, до окончания пресс-конференции не стоит, — согласился Корнелиус. — Пожалуй, пора пригласить корреспондентов.

— Хорошо, — сказал Люис и обратился к Стефани: — Можешь звать. Они готовы.

Репортеров было четверо: молодая женщина и трое мужчин. У двоих были фотоаппараты, и они тотчас принялись делать снимки.

— Мисс Джоанна Роббинс, — представила Стефани молодую женщину. — Из журнала…

— «Мех и перо», — бойко перебила ее Джоанна.

Зира, улыбаясь, спросила:

— И о чем же пишет ваш журнал?

— О комнатных животных, — выпалила корреспондентка.

— Хм, — Зира обменялась взглядами с Корнелиусом, — видимо, я очень похожа на комнатное животное?

Джоанна от смущения стала пунцовой и еле выговорила:

— В общем-то да…

Все, кто присутствовал в комнате, рассмеялись. Воспользовавшись тем, что на нее никто не смотрит, Зира быстро допила шампанское.

— Мадам Зира, — обратилась к ней Джоанна Роббинс, — какой ваш любимый фрукт?

— Виноград, — ответила Зира и причмокнула губами.

— Билл Каммингз из журнала «Охота», — представился следующий репортер. — Как вы находите наших женщин, мистер Корнелиус?

— Чересчур человеческими. Сэр, у нас же разные стандарты красоты. Это, простите, не очень удачный вопрос.

— Да, пожалуй. А вы занимались охотой?

— Нет, — шимпанзе с тревогой посмотрел на собравшихся. — Другие обезьяны охотились, но я не буду рассказывать об этом. В основном это делали гориллы.

— Джо Симпсон. «Черное дерево», — назвал себя следующий представитель прессы. — Мистер Корнелиус, у вас были гориллы, шимпанзе, орангутанги… Какая группа ваших собратьев считалась низшей?

Джо Симпсон был негр и разговаривал с шимпанзе весьма агрессивно.

— Никакая, — спокойно ответил Корнелиус. — Армию у нас составляли гориллы, правительство, в основном, тоже, но гориллы всегда прислушивались к шимпанзе — классу интеллектуалов. Правда, среди орангутангов тоже было много ученых, но в основном теоретиков. Орангутанги склонны много думать и мечтать.

— Мадам Зира, — вновь вступила в разговор Джоанна Роббинс. — Я знаю, что вы завтра будете в Женском клубе. О чем вы будете говорить во время своего выступления?

Зира улыбнулась:

— Боюсь, моему мужу это не очень понравится.

— Опять… — проворчал Корнелиус. — Опять эти разговоры о равноправии женщин.

— Извини, дорогой, но опять.

Зира повернулась к Джоанне и продолжила:

— В некотором отношении ваше общество схоже с нашим. Я уже заметила, что все наиболее важные посты у вас занимают мужчины. У нас было так же.

— Неужели? — воскликнула Джоанна.

— Представьте себе. Супружество — это постель для двоих, но утром ее убирает только женщина.

— Это хорошо сказано. Пожалуй, я вас процитирую, — обрадовалась Джоанна.

— Но только после моего завтрашнего выступления, — предупредила ее Зира.

— О, не беспокойтесь! Наш журнал выйдет только через несколько недель, — успокоила ее Джоанна. — А вы по профессии физик?

— Вроде того, — ответила Зира. — Психиатр. Я работала в основном с… э-э… животными.

— Вы имеете в виду людей? — уточнил Симпсон.

— Да, — ответила Зира.

— И они не могли говорить. Ни белые, ни черные. Просто животные. Так?

— Пожалуй, да, — сказала Зира.

— Мы никогда не встречали черных людей, — вступил в разговор Корнелиус. — Во всяком случае, их не было там, где мы жили.

— А где это место? — спросил Симпсон.

— Судя по вашим картам, я думаю, это район, который вы называете Нью-Йорк.

— Так что же случилось со всеми людьми, жившими там? — спросила Джоанна Роббинс.

— Извините, — перебила ее Стефани. — Это вопрос, который расследуется президентской комиссией.

— Цензура, — многозначительно протянул Билл Каммингз, — этого и следовало ожидать.

— Совсем нет, — сказал Люис. — Но президентская комиссия должна первой получить информацию по наиболее важным вопросам. Нельзя, чтобы мнения ее членов оказались подвержены влиянию каких-либо публикаций.

Каммингз посмотрел на Стефани и Люиса:

— Мы, конечно, не представляем больших изданий, — сказал он. — Но я уверен, что мои читатели захотят узнать правду о том, что произошло с людьми на этой планете. Со всеми людьми.

— Да, и белыми, и черными, — добавил Симпсон. — Сейчас большое число негров живет в Нью-Йорке. Но в будущем их нет. Что произошло?

— Я не могу сообщить вам то, чего сам не знаю, — ответил Корнелиус.

— Однако мы будем не единственными, кто захочет об этом узнать, — парировал Каммингз, не в силах скрыть недовольство ответом Корнелиуса.

Глава 11

Следующая встреча шимпанзе с президентской комиссией проходила при закрытых дверях. Зира, Корнелиус, Стефани и стенографистка сидели за небольшим столиком напротив массивного дубового стола, за которым расположились члены комиссии, среди которых был и Люис.

— Я надеюсь, что вы хорошо отдохнули, — сказал председатель комиссии доктор Хартлей. — Возможно, наше заседание продлится долго.

— Придется потерпеть, — усмехнулся Корнелиус.

Стефани слегка толкнула его локтем.

— Вы не должны ссориться с ними, — прошептала она.

Корнелиус согласно кивнул и сказал, обращаясь к комиссии:

— Мы сообщим вам все, что нам известно.

— Разумеется, — ответил Хартлей, который был явно не в восторге от того, что ему приходится общаться с обезьянами. — Сенатор Янсей, — обратился он к одному из присутствующих, — я хочу напомнить, что предыдущее наше заседание было прервано в тот момент, когда вы поинтересовались судьбой полковника Тэйлора. Поэтому прошу вас, продолжайте.

— Благодарю, — сказал Янсей. — Вы сказали нам, что никогда не встречали полковника Тэйлора, не так ли?

— Это так, сенатор, — ответил Корнелиус.

— Но вы прибыли сюда на его космическом корабле.

— Да, сэр.

— Как же это вам удалось? Я не думаю, что кто-то, каким бы он ни был умником, смог бы управлять космическим кораблем без какой-либо предварительной подготовки. Сами себя вы обучить не могли. Значит, кто-то из команды Тэйлора проинструктировал вас.

Зира заволновалась, но Корнелиус был спокоен.

— Ваша логика безупречна, — сказал он. — Однако вы делаете неправильные выводы. Ни полковник Тэйлор, ни кто-либо другой не обучали нас обращению с космическим кораблем.

— Вы хотите сказать, что доктор Мило, как вы называете его, дошел до всего сам? — воскликнул Янсей. В голосе его сквозило явное недоверие к словам шимпанзе.

— Мы нашли книги и журналы в капсуле, — объяснила Зира. — А доктор Мило был гением, — слезы навернулись у нее на глаза. — Как жаль, что его нет с нами. Он смог бы разъяснить вам свою концепцию о времени и материи…