Киборги не умирают

"Москвич" был там, где его оставил Михеев, но сразу ехать Кетанг не мог, хоть он и был быстро обучаемым и легко адаптирующимся к любым условиям существом, он видел такую конструкцию впервые. Остановившись в нескольких метрах, Кетанг выпустил из себя ороча-разведчика, использовав для этого отверстие, находящееся между ног.

Жирно блестящий червь не больше 20 сантиметров длиной молнией скользнул по земле, а затем, оползав машину, нырнул в щель капота. Погремев железками, он вынырнул уже внутри кабины. Дернув за стопор, он открыл Кетангу путь.

Когда Кетанг сел в кресло, его переполняло раздражение на эту сложную железку, устройство которой уже было передано ему орочем-разведчиком, все вокруг было чужое, и все было так ненавистно, что хотелось жрать собственных орочей.

Но еще более сильная злоба заставила его перешагнуть через собственные амбиции.

Его главный обидчик, этот ничтожный человечишка где-то рядом, и ничто не может теперь помешать ему найти его и выпустить поганую кровь.

Кетанг дал полный газ и взял наплавление к приблизительному месту падения модуля.

Контейнер с ИИТ не пострадал. Антон решил использовать искина для более детального изучения унформера, но чтобы приблизиться к бомбе пришлось очень сильно постараться. Чтобы обмануть мнемополе, Антон приближался к объекту по шажочку. И поле, давившее ровно и сильно огромной невидимой лапой в грудь, уступило. Постепенно, нехотя расступилось, впустило в себя. Если объект хочет попасть в зону поражения — его личная трагедия.

Антон сделал последний шаг и благоговейно опустил руку на поверхность унформера.

Не многие отчаянные люди могли позволить себе это. Ходили слухи, что до творений Атканлара вообще нельзя дотрагиваться. Человек после этого долго не жил. Но другой стороны, он сам частично творение Атканлара.

Бомба еще не совсем созрела, видно так торопились, что ее запустили по его следу сразу после активизации, и бутон оказался в стадии созревания. Поверхность была абсолютно черной, свет вяз в ней, не давая никаких преломлений или отсветов, шершавой на ощупь. Ее покрывали небольшие овальные выпуклости, которые совершенно нелогично кололись.

Антон присоединил к произвольно выбранной точке вакуумный порт, и Иван сообщил ему все, что удалось выяснить.

— Обычно время вызревания равно 40 дням. Либо числу кратному 40-ка. Лишь в редких случаях время меньше и может быть равно 13-ти. Тебе «повезло», это именно твой вариант. Так что не пройдет и двух недель, и так шарахнет, что не останется ни одной живой клетки. Бомбы пущена с Шарагда, откуда точно, сказать не могу, да это и не важно. Выключить бомбу не удастся. ЭЛИМИНАТОР находится там же, на Шарагде. Так что у нас совсем немного времени, чтобы убраться отсюда. Счастливые все-таки люди здесь обитают, они совершенно не представляют, что их ждет.

Перед мысленным взором Антона возникло видение черного блестящего шара, безмолвно плывущего в вакууме, и он внутренне содрогнулся.

— Что ты собираешься делать? — поинтересовался Иван.

— Уеду на самодвижущейся повозке Шутера и немного поживу у него, пока меня не найдут инспектора специальной диспетчерской службы «Невод». Маяк модуля должен был сработать и меня уже ищут.

— Местная полиция найдет тебя гораздо быстрее.

— Почему?

— Лицо!

— Ах, Маза меня подери! Совсем забыл.

— Что бы ты без меня делал, — проворчал Иван.

Антон собрал немного листвы и сунул во вводное устройство ИИТ. Через секунду вынул теплую пластичную массу, растянул ее в руках до плоской лепешки и наложил на лицо покойника.

Подождав, пока пластмасса остынет, он снял получившуюся маску и одел на себя.

Пару секунд ушло на позиционирование лицевых отверстий, потом маска просто перестала ощущаться, слившись с кожным покровом.

Антон занялся погребением трупа, предварительно забрав документы. Иван посоветовал вырыть яму подальше и поглубже, объяснив это тем, чтобы местные полицейские ненароком не наткнулись на труп и не заинтересовались, кто это расхаживает под его личиной.

— Ты думаешь, они что-нибудь просекли про унформер? — засомневался Антон.

— Ты им сам сообщишь!

— Я?! Зачем? Чтобы я сам про себя все рассказал?

— Про себя говорить совершенно не обязательно. Скажешь про бомбу.

— Я хотел сообщить об этом диспетчерам «Невода». Местные вряд ли слышали про унформер и не могут представлять исходящую от него угрозу.

— Диспетчера неизвестно когда явятся, и будет плохо, если бомбы к этому времени не окажется на месте. Украдут, например. Местным же совершенно не обязательно знать подробности, достаточно сообщить об угрозе в общих чертах, и они ее изолируют, чтобы потом не пришлось долго искать.

Выбрав место с обзором получше, он ткнул в кору старой сосны АДОН — автоматический датчик оптического наблюдения.

В машине Антон подключил ИИТ к обнаруженному разъему, и Иван быстро разобрался в системе управления.

— Тебе повезло, рулевое управление имеет гидроусилитель, так что я могу управлять напрямую. Тебе даже не надо будет рулить! — самодовольно заявил Иван.

— Но это будет странно, если я буду ехать в автомобиле, даже не прикасаясь к рулю! — резонно возразил Антон. — Я бы сказал, что это будет выглядеть подозрительно.

— Хорошо, можешь держаться за руль! — милостиво разрешил Иван.

Шутер жил в однокомнатной квартире, расположенной в обшарпанном до безобразия подъезде.

— Местный флип! — воскликнул Иван при виде телефона. — Подключи меня!

— Не оставь следов! — предупредил Антон.

— Не учи отца трахаться! — огрызнулся тот.

В течение 2 с половиной секунд перебрав несколько миллионов вариантов, ИИТ узнал закрытый номер главного прокурора города Петра Игнатьевича Обухова и надиктовал ему подробнейшее сообщение на автоответчик.

Про унформер было сказано, что он начинен смертельным вирусом, что, в общем-то, не было неправдой, и его желательно изолировать и выставить охрану.

— Смешно, но подчиненные называют его за глаза Карлик, — сообщил Иван. — Но, судя по характеристикам, Карлик очень тщеславный человек и известный в городе профессионал, носом землю рыть будет. Никуда теперь унформер не денется. Если у аборигенов ничего не получится, то диспетчера наши подоспеют. Будем надеяться.

Когда в дверь позвонили, Антон с сомнением спросил у Ивана:

— Ты точно замел все следы? — только потом подошел к двери. — Кто там?

— Казбек! — раздалось в ответ.

— Надеюсь, он не из прокуратуры, — пробормотал Антон.

Память услужливо подсказала, что это работодатель Шутера.

Не успел он отпереть замок, как в квартиру шагнули двое. Они вели себя по хозяйски уверенно, так что если бы Антон не попятился, то наступили бы прямо на него.

Так он и пятился до самой комнаты. Сумитов было двое. Второго Шутер тоже знал.

Его звали Иса — еще больший гад ползучий, чем Казбек. Оба черноволосые, смуглые, обычного ничем не примечательного сложения, но стоило Антону включить внутренний сканер, чтобы определиться по степени опасности, как обе фигуры окрасились в черный траурный цвет. Они были не просто, смертельно опасны.

— Я все еще в сети, могу пустить ток до тысячи вольт, — предложил Иван по внутренней связи, но Антон отказался.

Иса раздраженно толкнул Антона в кресло и вообще вел себя довольно истерично, бегал по комнате, бросая на спецназовца подчеркнуто свирепые взгляды. Казбек же был гораздо степеннее, матерый волк, успевший повоевать, судя по незаметной обычному глазу скованности левого колена.

— Автоматная пуля и титановая коленная чашечка, — подтвердил Иван.

Внезапно Казбек пристально уставился на него. Антон же сел крайне неудачно, напротив окна, маска была хороша, но не против этих зверей. Спецназовец уловил флюиды чистой ничем не замутненной физиологической чувствительности сумитов. У них был свой собственный сканер! Природный!

— Чего уставился? — нагло спросил Шутер.

Тони-Ворон в очередной раз исчез, как и в случае с Волчьей гвардией, остался нервничающий, но ведущий себя нахально люмпен, мелкий бандит, тайный убийца и хам.