Гости Земли

Когда полисмен еще возился над шиной мотоцикла, над ним со свистом артиллерийского снаряда пронесся на большой высоте громадный, как он его назвал, «чемодан». Это его удивило, но потом, когда он услышал об отлете марсиан, вполне удовлетворило.

Поиски полицией собственника автомобиля 11 447 тоже остались безрезультатными. Это был какой-то Джонсон, которых в одном Лос-Анжелосе было несколько тысяч и который уже неделя как выехал из города, не оставив сведений, кому он уступил свой автомобиль. Полиция вынуждена была удовлетвориться тем, что есть.

По Западному шоссе даже в ночное время проезжали в оба направления сотни автомобилей, и поэтому след двух автомобилей казался совершенно затерянным.

Но Гриффин решил не прерывать своих поисков. Он поместил в газетах объявление с просьбой сообщить, в каком месте и на каком расстоянии от города в последний раз слышался свист артиллерийского снаряда.

Получилось около сотни ответов, большею частью совершенно не относящихся к делу, вроде предложения одной американки обменяться с Гриффином фотографическими карточками и начать переписку об индусской философии. В половине ответов указывали все четыре направления и уверяли, что слышали с неба музыкальные звуки улетающих марсиан, и только два ответа говорили, что свист артиллерийского снаряда был слышен над каменоломнями. Гриффин остановился на последних показаниях, тем более, что они совпадали с направлением полета снаряда и пробегом двух автомобилей, и решил лично отправиться на каменоломни.

Здесь его ждало кое-что новое.

Он узнал, что за карьером № 93, среди песчаных холмов, около полуночи взлетело несколько ракет. К месту пуска ракет бросилось несколько рабочих, которые долго не возвращались. Спустя некоторое время туда же промчались два автомобиля.

Больше Гриффин не мог собрать никаких сведений. Рабочие набрали воды в рот и упорно отмалчивались. Приняв его за сыщика, они по-дружески порекомендовали ему скорее убраться подобру-поздорову. Это не помешало Гриффину тщательно исследовать песчаные холмы. Но прошло уже несколько дней, и среди ям и отвалов было трудно найти следы упавшего снаряда.

Гриффин решил провести исследования по направлению к морскому берегу, расспрашивая, не видел ли кто подозрительного груза. Увы, по Западному шоссе ежедневно проезжали тысячи грузовиков с разнообразным грузом.

Решение мучившей Гриффина загадки нашлось в порту Сан-Барбара. Сюда из Лос-Анжелоса прибыл громадный сигарообразный ящик, который был сдан на небольшой пароход «Ред стэр» («Красная звезда»). Пароход успел уже отбыть в Японию, имея у себя на борту пассажиром Джима Гея из Лос-Анжелоса.

Теперь Гриффин не сомневался, что его догадка оправдалась полностью. Марсиане и не думали отправляться на Марс, сговорились о своем бегстве с большевиками Лос-Анжелоса и сейчас на пути в страну большевиков.

Все это им было доложено редактору «Пикчерала». На этот раз последний внимательно выслушал Гриффина и спросил:

— Что же вы намерены делать и как нам поступить?

— Опровергнуть убеждение, что марсиане летят в безвоздушном пространстве к себе на Марс, оповестить весь мир, что они вместо этого спокойно пересекают Тихий океан, а дальше уже дело заинтересованных правительств.

— Да, но у вас это только предположения и никаких твердых доказательств. Где они?

— Я готов их добыть, если редакция уполномочит меня на это.

— Вы готовы ехать к большевикам вслед за марсианами?

— Да, — твердо ответил Гриффин.

— Смелый вы человек, я вам завидую. Поехать в страну чрезвычайки. Брр! Но если вы не отказываетесь, редакция готова оплатить ваши расходы. А пока — молчок. Я не хочу ставить свою газету в неловкое положение.

XVIII

В «Пикчерале» появился только намек, что предположение об отлете марсиан может оказаться преждевременным, и сообщение, что сотрудник этой газеты едет в СССР. Мудрому этого должно было быть достаточно. Были рассказаны и странные истории о некотором артиллерийском снаряде, который при страшно небрежном осмотре таможенной полиции в Сан-Барбара был погружен на «Ред стэр» (какое символическое имя!). Пароход же взял курс на Владивосток, так как его груз состоял главным образом из сельскохозяйственных машин, закупленных СССР.

Маршрут Гриффина был совершенно противоположный. Он выехал на Нью-Йорк, чтобы пересечь Атлантический океан и попасть в СССР через Берлин и Ригу.

История с марсианами уже начала забываться. У человечества были свои дела, чтобы долго останавливаться на одном каком-нибудь событии, которое уже в прошлом.

Можно поэтому представить себе то ошеломляющее впечатление, которое произвела на американцев краткая телеграмма Гриффина о приезде марсиан в Москву. Эту телеграмму подтвердило и Восточно-европейское агентство, помечающее все события о жизни СССР скромным указанием: «Дано из Риги». Этого было достаточно, чтобы общественное мнение двух материков не сомневалось в правдивости передаваемого известия.

К президенту Соединенных Штатов полетели тысячи телеграмм с требованием, во имя человечности и милосердия, вырвать марсиан из рук большевиков, которые коварно захватили их в плен.

— говорилось в одной из телеграмм, —

Подобного рода телеграммы были получены и правительствами других государств, Лигой наций, учеными и художественными обществами.

Одновременно с телеграммами усилилась и бешеная кампания против СССР в мировой буржуазной печати.

Вся эта кампания повела к тому, что начали упорно ходить слухи о том, что одно из правительств готовит советскому ноту с требованием выдачи марсиан цивилизованному человечеству. Передавался даже текст этой, еще не отправленной ноты.

Все это вынудило прибегнуть к разъяснительной информации, помещенной в некоторых заграничных газетах, в которой, не подтверждая и не отрицая факта прибытия марсиан в СССР, указывалось, что, поскольку известно, марсиане вынуждены были сами бежать от гостеприимства американцев и что большевики во всяком случае не откажут им в последнем, так как они не совершили никакого уголовного преступления, которое требовало бы их выдачи, и все зависит от самих марсиан, где им жить и куда ехать.

Вся же международная шумиха вокруг марсиан только доказывает, что буржуазия обманулась в своих ожиданиях использовать марсиан для целей, ничего общего не имеющих с целями культуры, и сейчас негодует, что добыча ускользнула.

Это разъяснение было сочтено открытым вызовом, на который и был дан единственный разумный ответ, подчеркивавший вместе с тем глубочайшее миролюбие мировых держав: Польше, напрасно обивавшей пороги о предоставлении ей займа для несения культурной миссии на Востоке, последний был немедленно предоставлен в тройном размере, главным образом военным снаряжением, на том основании, что безопасней всего его хранить на складах держав, ближе всего служащих делу мира.

В этой тревожной международной обстановке сами марсиане незаметно отошли на задний план. Восточно-европейское агентство при всем желании не могло сказать о них ничего достоверного. Молчал и Гриффин, канувший, как в воду, после приезда в Ригу, откуда он послал свою знаменитую телеграмму о «воскресении» марсиан.

Одними это истолковывалось как свидетельство, что марсиане действительно сидят в ГПУ, а Гриффин расстрелян, другими — как очередная утка в дипломатической игре. Шутники уверяли, что под Марсом и нужно подразумевать СССР, а под марсианами… но это предположение было уже слишком нелепым. Марсиане начали окутываться тайной.