Корректор. Книга третья: Равные звездам

– Что?! – от неожиданности та вильнула рулем, и Яну бросило на дверцу. – Извини. Какой родовой замок?

– Ну, ты же вайс-баронесса, – растерянно сказала Яна. – Дворянка. Разве у вас нет родовых замков? Или хотя бы поместий?

Ольга тихо засмеялась.

– Вот, значит, как в вашей демократической Катонии воспринимают наши феодальные Княжества? Родовые замки и поместья, суровые аристократы и гнущие на полях спину крепостные с мотыгами… Да?

– Я не хотела обидеть…

– И не обидела. Просто я думаю, а многое ли из того, что я сама знаю о вашей стране, правда. Яна, мои родители – не дворяне. Они простолюдины, плебеи, если хочешь, никакого титула никогда не имели. Вайс-баронесса – самый младший дворянский титул, он дается офицерам на протокольных должностях. Чтобы могли… на определенных событиях присутствовать. Пожизненно дается, но без права передачи по наследству. Если я мужа когда-нибудь заведу, он вайс-бароном не станет. И поместья нам не положено. Таких, как я, настоящие аристократы за дворян вообще не считают, даже словечко презрительное есть – "промежуточник". Господин Медведь из-за такого отношения демонстративно от титула отказался, хотя Великий Князь ему полноценного оой-графа намеревался дать, наследственный титул, с правом заседания в Дворянской палате. А вообще родовых замков у нас никогда не существовало. Замки всегда оставались государственными, управлялись воеводами на княжьей службе, у аристократов родовыми только поместья и являлись. И тех уже с конца прошлого века практически не осталось – разорились поголовно, когда тракторы в сельское хозяйство массово пришли. Да у многих богачей-плебеев такие загородные особняки, что куда там дворянской усадьбе! Дворцы самые натуральные.

– А что у вас вообще дворяне делают? Страной управляют?

– Частично. У нас Купеческая палата выборная, бюджет формирует, законы утверждает – ну, как у вас Ассамблея. А Дворянская палата их решения утверждает и правительство формирует. Министры и прочие крупные политики обычно аристократы, но те, кто реальную работу делает – не обязательно. Господин Медведь – яркий тому пример. Они с Великим Князем в кадетском корпусе вместе учились, и с тех пор уже почти сорок лет работают. Да ничего интересного. Бюрократия, политические игры, финансовые игры – все, как у вас, только раскрашено немного иначе. Яна, а откуда вообще Сущности взялись? Откуда пришли? Чего хотят?

– Не знаю, – быстро сказала Яна. – Дзи нам не рассказывал.

– Яна, – Ольга бросила на нее взгляд искоса, – если говорить не хочешь, просто скажи. Я пойму. Я знаю, что такое тайна, ничуть не хуже тебя. Но актриса из тебя паршивая, особенно когда врасплох застают.

– Извини, – Яна отвернулась и принялась смотреть в боковое окно. – Действительно, ты меня поймала неожиданно. Да не тайна это. Могу и рассказать. Только есть знание, которое жить помогает, а есть – которое наоборот. Мне-то просто, я с детства привычная, а вот тебе может поплохеть, особенно если задумываться начнешь. Ты ведь умная, я вижу, мозги варят, да и в разведке работаешь. Таким особенно плохо, потому что умеют причины находить и о последствиях размышлять. Ты точно знать хочешь?

– Да я в разведке чисто формально работаю, только по ведомственной принадлежности. Я же телохранитель. Но, Яна, я хочу знать. Честно.

– Ну, смотри. Я предупредила, – Яна грустно вздохнула. – Сброшу я тебе на пелефон материалы, почитаешь. Только с одним условием сброшу – что знание во вред другим не используешь. Дзи рассказывал, что по крайней мере двое из его друзей из-за него самоубийством жизнь покончили. И еще была пара случаев, неподтвержденных, но очень подозрительных. А ведь Демиурги умеют людей распознавать, понимают, кому нельзя знать ни в коем случае, и эмоции чувствуют как минимум не хуже меня. Обещаешь?

– Обещаю, – твердо сказала Ольга. – Хочешь, я прочитаю и сотру в твоем присутствии?

– Как знаешь. Только я тебя проконтролирую, когда читать станешь – не хватало нам еще, чтобы ты в депрессию посреди дороги впала.

– Что, все так плохо? Только не говори, что нас на убой откармливают, чтобы на обед закусывать.

– Да нет, все куда прозаичнее. Скажи, у вас в Княжествах в ролевые игры народ играет?

– В ролевые? – Ольга наморщила нос, вспоминая. – Когда в средневековую одежду наряжаются и картонными мечами дерутся? Есть такое. Я как-то не очень интересовалась, но есть. В кадетском у меня одна подруга, настоящая аристократка, кстати, увлекалась. Изображали они на своей тусовке великие битвы между Княжествами и южанами. Не знаю, по-моему, ей просто нравилось из себя тарсачку изображать и перед парнями полуголой красоваться. У вас-то никто и глазом не моргнет, а у нас – эпатаж, понимаешь.

– Да уж, – Яна хихикнула. – У вас, наверное, парнями крутить куда проще. Голую ногу показала – уже стадами за тобой бегут. А у нас как только не накрасишься, какие только тряпки на себя не напялишь… Тридцать лет назад индустрии дамского белья полный крах предсказывали, а сегодня, в пересчете на нынешние деньги, у нее обороты в пять раз выше, чем тогда! В общем, держись – мы все в такой ролевой игре участвуем.

– Э? – Ольга бросила на нее недоуменный взгляд. – Ты о чем?

– Наш мир – бывшая сцена военной игры. Демиурги почти всемогущи, им есть-пить не нужно, дома и корабли строить – тоже. Им делать нечего, они от безделья и скуки помирают. Большинство, во всяком случае. Нашу планету – и тысячи других – специально для игры сделали. Один из Демиургов у нас императора полумира изображал. Камилл, который в разных досье "Призраком" зовется – бывший император Майно.

– Не понимаю, – помолчав, откликнулась Ольга. – А как же история? Археология? Саматта тоже ведь археолог. Как же динозавры, каменноугольная эра?

– Подделки. Специально организованные закладки, чтобы после завершения Игры брошенные на произвол судьбы жители площадки подольше не догадывались, что их искусственно создали исключительно для развлечения. Мати занимается только новой историей, но он про закладки все знает. И даже знает, как доказать фальсифицированность окаменелостей. Только помалкивает.

– И какова… цель Игры?

– Уже никакой. Больше двухсот лет назад все закончилось. Пробуждение Звезд – такая большая жирная точка. Теперь они не столько играют, сколько наоборот – пытаются наше общество в порядок привести. Оно же под войну заточено, оставить как есть – так сцепимся, что только пух полетит. Два века Джао, Майя и Камилл коррекцией занимаются, и все никак до конца выправить не могут. Насчет целей Камилла, правда, не уверена, он тот еще фрукт – папа его на полном серьезе чокнутым считает, но Дзи и Майя точно стараются. И все равно то тут вспыхнет, то там. Последняя заварушка в Басуэ – яркий пример. Ведь повода-то никакого особого не было, а полыхнуло так, что чуть-чуть полноценная война не началась. Глядишь, еще и начнется. А ведь общество под войну затачивалось, когда самым страшным оружием арбалеты и магические огненные шары были, а не атомная бомба и орбитальные рентгеновские лазеры, как сейчас.

На какое-то время в машине воцарилась тишина, нарушаемая лишь порыкиванием мотора да похрапыванием Дентора.

– А ты молодец, – наконец разрушила ее Яна. – Хорошо воспринимаешь. Я боялась, что ошиблась, что корре… что сеанс психотерапии устраивать придется.

– Ну, в конце концов, меня напрямую история никак не касается, – философски откликнулась Ольга. – Я выполняю свой долг, а там хоть катись все в пропасть. Я же помню, что Саматта господину Медведю рассказывал, когда они в сорок девятом встречались после похищения. Сущности о нашей свободе воли пекутся, хотя мы перед ними как муравьи перед вашими обаками. Ну и пусть пекутся, я не возражаю. Ты мне материалы обязательно сбрось, почитаю, когда сменимся. Хотя… ты, пожалуй, права. Не стоит широкой публике о таких вещах знать. Колесники узнают – такая истерика начнется…

– Кто узнает?

– Колесники. Церковь Колесованной Звезды. Служители Бога-Солнца, если хочешь.