Звезда Пандоры

Все пришедшие собрались вокруг и склонили головы.

— Сегодня мы пришли почтить жизнь Брюса Макфостера, — громким чистым голосом произнес Харви. — Он покинул наш клан, но не будет забыт теми, с кем жил и сражался плечом к плечу. В час отмщения за эту планету он услы­шит радостную песнь, которую будут петь все народы, и она прозвучит так громко, что разбудит даже дремлющие небеса.

Харви поднес к незаконченному ряду имен на мраморной поверхности небольшой резец. Аппарат негромко зажужжал, высекая запрограммированные буквы, из-под крошечных лезвий посыпалась мелкая серая пыль.

— Я помню твой смех, Брюс, — сказал Харви.

Казимир шагнул вперед.

— Я помню твою дружбу, Брюс. Ты мой брат и навсегда им останешься.

Его голос прерывался, слова с трудом выталкивались наружу, по щекам потекли слезы.

— Я помню твое упорство, Брюс, — прохрипел Скотт. — Пусть оно всегда остается с тобой, парень.

Вперед вышла женщина. Казимир не слышал, что она говорила. Маленький мальчик у нее на руках начал громко плакать, будто понимал, что происходит, что он никогда не увидит своего отца.

Прощание затянулось довольно надолго. Наконец последний из Макфостеров сказал свое слово, а младенец успокоился у груди матери. Жужжание резцов смолкло. Казимир растерянно взглянул на новое имя, высеченное в мраморе, и сразу же опустил голову, будучи не в силах смотреть на печальное свидетельство.

Люди постепенно разошлись, оставив его наедине с Самантой.

— Спасибо, Каз, — тихо сказала она. — Порой мне кажется, что только ты и я действительно любили его.

— Его все любили, — непроизвольно ответил Казимир.

Саманта была несколькими годами старше его, и потому он чувствовал себя в ее присутствии не совсем уверенно. Теперь, когда Брюса больше не было, а у нее остался ребенок, его смущение только усилилось.

Она улыбнулась, хоть и было заметно, что улыбка далась ей с трудом. Младенцу едва исполнилось три недели, и его мать выглядела очень усталой.

— Ты такой милый. Его все знали, особенно мои сестры во всех кланах. Но это совсем иное. Он оставил свой след в этом мире.

Казимир обнял ее за плечи, и они вместе вышли за ворота кладбища.

— Ты уже решила, как его назовешь?

— Только не Брюсом, это было бы слишком. Я выбрала имя Леннокс, так звали деда Брюса, а у меня есть дядя с таким именем.

— Леннокс. Хорошо. Я думаю, его сократят до Лена.

— Наверное. — Она погладила ребенка по головке. Леннокс немного поворочался и снова заснул. — Каз, тебе надо кого-то найти.

— А?

— Кого-то для себя. Нельзя все время оставаться в одиночестве.

— Спасибо, у меня все в порядке. И не беспокойся, меня многие приглашают.

Примерно так он отвечал и Брюсу. Казимир вспомнил Андрию Макновак и свое невыполненное обещание Брюсу. После того ужасного набега он так и не попытался с ней переспать. И не только с ней. На протяжении долгих бессонных ночей его успокаивали только воспоминания о Джастине.

На тропе его поджидали Харви и Скотт, а вместе с ними еще один незнакомый Казимиру мужчина. Харви поманил его рукой.

— Мы еще встретимся до твоего ухода? — спросила Саманта.

— Конечно, если ты этого хочешь. Я… Если тебе что-нибудь нужно, какая-либо помощь ребенку или что-то еще, скажи мне.

— Ты же знаешь, что ничем мне не обязан.

— Я хочу видеть его, Саманта. И если бы Брюс остался в живых, я бы все равно хотел его видеть.

— Ну ладно. — Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. — Еще раз, спасибо тебе, Каз. Ты будешь замечательным дядей.

Она зашагала к деревне, а он смотрел ей вслед, не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями.

— Хорошая девочка, — сказал Харви. — Помню, я ее некоторое время тренировал.

— Да, — согласился Казимир.

— Это Стиг Максобел, — проскрежетал Скотт.

Казимир пожал руку незнакомцу и удивился, насколько она оказалась сильной. Их глаза находились на одном уровне, так что мужчина был не выше Казимира, но широченные плечи, казалось, вот-вот разорвут простую рубашку со шнуровкой на груди. Максобел выглядел на тридцать с небольшим, его кожа была немного светлее, чем у Казимира, и глаза смотрели на мир с широкого лица с явным удовольствием.

— Я много слышал о тебе, Каз, — сказал Стиг. — Во время последних рейдов ты приобрел неплохую репутацию.

Казимир быстро взглянул на Скотта и Харви.

— Что это, очередная лекция?

— О безрассудности и личной мести? — спросил Харви. — Почему ты так решил? Разве ты не усвоил последний урок?

Казимир повернулся, чтобы уйти. Стиг положил ему руку на плечо, и снова его сила поразила Казимира.

— Если сумеешь справиться со своими чувствами, ты бы мне пригодился, — сказал Стиг. — Харви говорит, что ты способный. Церемония очищает душу, и теперь ты постепенно смиришься с его смертью. Ведь так?

— Я видел, как погиб Брюс. Видел — и ничего не смог сделать.

— Я знаю, что это такое. Мы все это знаем, и в твоем горе нет ничего необычного, Казимир. Ты Макфостер, ты воин. Однажды и ты погибнешь, и кто-то другой это увидит. Мы живем не только борьбой против Звездного Странника. Эта деревня тому доказательство. И сын Брюса тоже.

— Ну и что еще я могу сделать? — крикнул Казимир. К его глазам снова подступили слезы, а расплакаться перед самыми уважаемыми им людьми он не хотел ни за что на свете. — Я умею драться и тем самым помогаю приближать обещанное нам всем лучшее будущее. Если гнев поможет мне сражаться еще лучше, хорошо. Брюс бы это одобрил.

Скотт взял Казимира за руку.

— Парень, выслушай Стига. В этом ведь нет ничего дурного, верно? Мы пришли, потому что беспокоимся о тебе. Никто не отстраняет тебя от борьбы, но в таком состоянии ты позволишь себя убить в первом же деле, и никому от этого не будет пользы. Ты можешь продолжать борьбу, не подвергая себя непосредственной опасности. Может, ты все-таки успокоишься на минутку и позволишь Стигу высказаться?

Казимир резко дернул плечом, понимая, что ведет себя как настоящий идиот. И не может остановиться.

— Конечно. Простите. Это… — Он махнул рукой в сторону кладбища. — Сегодня было прощание, вы ведь знаете…

— Знаем, — сказал Стиг. — Если бы ты ничего не чувствовал после его смерти, ты был бы не истинным членом клана, а простым рабом Звездного Странника. Я уважаю твои чувства.

— Чего ты от меня хочешь?

— Тебе известно о полете космического корабля?

— Да, я слышал о нем.

— Брэдли Йоханссон уверен, что запуск корабля начинает финальную ста­дию войны Звездного Странника. Человеческому Содружеству грозит гибель.

— Каким образом? — спросил Казимир.

Он никак не мог понять, как построенный людьми космический корабль мог быть связан с их борьбой против Звездного Странника. Ведь это же просто исследовательская миссия.

— Барьер вокруг звезды Дайсона был воздвигнут, чтобы преградить путь величайшему злу. Йоханссон опасается, что люди могут разрушить его. В эки­паже корабля летят рабы Звездного Странника.

— А что это за зло?

— Нам неизвестно. Но если Содружеству придется вести войну, его экономика и все общество ослабеют. Человечество станет уязвимым перед Звездным Странником.

— Но ты сказал, что корабль уже стартовал. Мы не в силах его остановить.

— Это верно. Но, Казимир, если Звездный Странник готовится нас сокрушить, час отмщения за эту планету близится; возможно, он наступит уже в бли­жайшие годы. Это означает, что Звездный Странник вернется на Дальнюю, и мы должны быть к этому готовы.

— Это я знаю.

— Хорошо. А теперь о деле, в котором ты можешь пригодиться. Для осуществления мщения на Дальнюю необходимо доставить определенный набор предметов. К несчастью, нашим сторонникам в Содружестве приходится опасаться гонений со стороны тех, кто уже попал под влияние Звездного Странни­ка. Им сложно переправить сюда эти вещи тем путем, каким они прежде переправляли оружие. А это значит, что мы должны разработать альтернативные маршруты. Я путешествовал по Содружеству и изучил их порядки. Сейчас мне пора возвращаться туда и помогать нашим союзникам, но для достижения ко­нечной цели я хочу взять с собой небольшую команду преданных делу Храни­телей. И ты мог бы стать одним из них.