Фантастика 1971

7

Они шли по кольцу вдоль туннеля, и Калантаров на ходу внимательно разглядывал стены, пол, потолок, будто впервые все это видел. «Что-то вынюхивает», — вяло подумал Глеб.

— Вот, — сказал он, — здесь находится одна из вентиляционных дыр. Две другие…

— Нет-нет, — перебил Калантаров. — Именно эта. Лифтовый люк мы миновали, а впереди имеем вход в информаторий… Все правильно.

— И что же дальше? — осведомился Глеб.

— Проведем вертикаль от вентиляционной решетки до подножия стены. — Калантаров присел, ткнул пальцем туда, где кончалась воображаемая вертикаль. — Отсюда нужно отмерить ровно три метра влево.

Глеб, не вынимая рук из карманов, отмерил три шага в указанном направлении.

— Готово, — сказал он. — Мой шаг точно равен метру, это проверено. Где заступ?

— Какой еще заступ?

— Которым копать. Во всех приключенческих книжках клады копают именно заступом. Вот, к примеру, клад знаменитого Кидда…

— Любопытно, — сказал Калантаров. — Но Кидд подождет. Место, где ты стоишь, отметь чем-нибудь.

Глеб вынул из кармана носовой платок и бросил под ноги.

Калантаров поднялся и отряхнул ладони.

— У вас сегодня игривое настроение, — сказал Глеб. — Однако при чем здесь я?

— Да, при чем здесь ты? Вернее, при чем здесь твой эр-феномен, — вот в чем вопрос…

Глеб насторожился: — А несколько популярнее можно?

Калантаров, казалось, не слышал. Он завороженно смотрел на черную альфа-защитную стену.

Потом провел по ней пальцем и стал изучать этот палец с большим интересом.

Глеб тоже посмотрел на стену.

Стена как стена. Впрочем… Здесь она выглядела менее блестящей, чем по соседству в обе стороны своего продолжения. Словно бы глянцевая поверхность слегка запотела. «Ток увлажненного воздуха от вентиляции? — подумал Глеб. — Но тогда почему стена запотела не против решетки, почему в стороне?…» По примеру шефа Глеб провел по стене пальцем. На пальце остался тонкий налет черного порошка.

— Говорят, дурной пример заразителен, — сурово сказал Калантаров, — но это смотря чей пример и смотря для кого. Да, Халифман ушел. Он понял, что сделал для ТР-физики все, что мог, и честно ушел, так как знал, что больше ничего сделать не сможет. Это было еще до Топаллера. Я не буду слишком удивлен, если по той же причине, но после Топаллера, уйдет Туманов. Он перестал волноваться и думать, а это значит — перестал понимать. Ушел Захаров — его я тоже не обвиняю. Во-первых, он стар, вовторых, он свою миссию выполнил — добился реализации ТР-перелетов в пределах Солнечной системы. А на звезды ему всегда было наплевать… Да, после Топаллера поредели наши ряды на «Аркаде», «Зените», «Дипстаре», в институте Пространства. Ушли в основном те, кто не был подготовлен для ТР-физики по-настоящему. Остались те, кто хочет и, главное, может работать.

— От работы я никогда не отказывался, — хмуро напомнил Глеб. — Ну что я могу предложить? Давайте проведем ученый совет, представителя техбюро вышвырнем из диспетчерской и, помолясь на созвездие Кассиопеи, начнем исторический штурм вселенной.

— Ты опоздал, — возразил Калантаров.

— В каком это смысле?…

— В смысле молитвы. Поскольку штурм ты уже начал. И даже раньше меня. Начал в тот день, когда впервые задумался над причинами появления эр-феномена.

— Ладно, — сказал Глеб и вскинул руки над головой: — Вам удалось загнать меня в угол, сдаюсь!.. Я давно заподозрил, что эр-феномен — явление гораздо более сложного порядка, чем принято было считать. Я даже составил занятное уравнение. Правда, практической пользы от него столько же, сколько от зайца перьев, — просто математический опус…

— Неправда, — сказал Калантаров. — Понятие о линзовидных уплотнениях эр-поля за пределами альфа-экранного контура не есть математический опус. Это физический смысл твоего уравнения. Верно я говорю? Дальше?

— Верно… А что «дальше»?! — удивился Глеб. — Я уже поднял руки перед вашей проницательностью, что вам еще нужно?

— Перья от зайца, — спокойно ответил шеф. И вдруг закричал: — М-мальчишка! Сумел найти уравнение поля самостоятельно, но ухитрился ничего не понять! Он, видите ли, работает здесь ради великой идеи межзвездной транспозитации! Он ходит, видите ли, руки в брюки, рычит на каждого встречного и упрямо не желает замечать, что ключи от хранилища этой идеи давным-давно звенят у него в кармане!

Окончательно сбитый с толку, Глеб не нашел, что ответить.

— Извини, я погорячился… — Калантаров пожевал губами. — Но я как-то вдруг понял, в чем ущербность твоего мышления. Топаллер сказал, Калантаров сказал… Посмотри, что получается! Я на Меркурии, ты на «Зените», мы оба независимо друг от друга рожаем некую общую мысль и облекаем ее в математическую форму. О том, что ты тоже это сделал, я узнаю минуту назад и совершенно случайно. Математический, видите ли, опус! Уравнение показало, что перерасход энергии может быть объяснен появлением линзы эр-уплотнения за пределами альфа-экрана. Одна линза? Или?…

— Или количество, кратное трем.

— Верно. Даже это тебе удалось… Эх ты, заячий хвост! Заложил руки в карманы и смиренно прошел мимо открытия. А все почему? Потому что — согласно теории Калантарова — эр-поле не может возникнуть вне условий альфа-экранировки. Калантаров, видите ли, когда-то сказал!.. Да, когда-то я об этом говорил. Говорил, основываясь на результатах первых экспериментов. Теперь же мы наблюдаем нечто другое…

— Простите, — перебил Глеб. Маленькая поправка: пока мы ничего не наблюдаем.

Калантаров взял Глеба за указательный палец, провел им по стене и молча сунул испачканный палец оппоненту под нос.

— Ну и что? — спросил Глеб, задумчиво разглядывая черный порошок и словно бы что-то припоминая.

— А то, что я не постеснялся вычислить возможные координаты этой самой гипотетической линзы эр-уплотнения. Потом взял подробную схему планировки верхнего яруса станции и нашел, что сей «математический опус» должен находиться в трех метрах от вентиляционного отверстия, того что возле входа в информаторий.

— Черная пыль!.. — пробормотал Глеб. И вдруг оживился: — Вчера ко мне подходил кто-то из лаборантов биологического сектора и что-то звонко чирикал про черную пыль…

— Кто-то и что-то… — Калантаров поморщился. — Конкретнее можно?

— Да, вспомнил! Это тот самый «букварь», у которого сегодня сбежала горилла. Они там одели гориллу в скафандр, но им никто не сказал, что триста девятый эпсилон-шесть отменяется. Горилла сбежала и, говорят, слегка порезвилась, кажется, в вакуум-створе или на продовольственных складах.

— Странно. Никто ничего мне не докладывал.

— Боялись пробудить администраторский гнев. Или оставили на десерт. Но дело не в этом… Черная пыль якобы появлялась в каюте после эр-позитации на малой тяге.

— В каюте этого… м-м… букваря? На малой тяге?

— Вот именно!

— Это, пожалуй самое любопытное. Надо будет сегодня же поговорить с… м-м… лаборантом.

— Может, прямо сейчас?

— Одну минуту! — Калантаров взглянул на часы. — Я дал Туманову указание провести цикл эр-позитации на малой тяге. Сейчас будет пуск — понаблюдаем. Потом отправим Алексеенко и Ротанову на «Дипстар», проводим восвояси представителя техбюро и немедленно займемся разработкой методики новых экспериментов.

— Предстоит порядочная возня… — Глеб вздохнул, прикидывая, сколько времени уйдет на монтаж регистраторов и прочей контрольной аппаратуры в этом участке туннеля и в каюте чудака лаборанта… Если, конечно, легенда про черную пыль подтвердится.

Неприятно завыла сирена. Шеф показал на стену и крикнул:

— Я наблюдаю стену, а ты — вокруг и в общем! Понял?

Глеб кивнул. В ожидании толчка он машинально отставил ногу для устойчивости и подумал, что, если сейчас посыплется черная пыль, физиономия у Калантарова будет выглядеть очень забавно.

Неожиданно потемнело. Глеб почти ничего не успел заметить: в одно мгновение вокруг него образовалось что-то вроде темного сфероида, изрезанного по меридианам узкими полосами света. Появилось странное ощущение, будто сфероид медленно и тяжело поворачивается вокруг невидимой оси и будто сквозь тело прошла волна раскаленного воздуха…