Сага о живых кораблях

Однако он оказался весьма полезен в этом плане. Альфа не могла на себя нахвалиться за то, что поместила дорогостоящее устройство именно там, где это было необходимо. Постукивая пальцами по контрольной панели своего рабочего пульта, Альфа мысленно проверяла, что именно она сделала на данный момент и какие шаги предприняла, чтобы противостоять опасности. Ритм, выбиваемый ее пальцами, повторялся на экране в виде сплетения цветных линий, обрывающихся и меняющихся местами в гипнотическом танце.

Первым сюрпризом оказался голос Фассы дель Пармы. Оценив драматизм, который Фасса вложила в мольбы, обращенные к своему тюремщику, Альфа не была слишком удивлена, когда пленница быстро сломалась и начала выкладывать все, что знала о своих соперниках. Альфа всегда предполагала, что эта девчонка дель Парма не наделена тем, что необходимо для истинно делового человека. Слишком эмоциональна. Плачет во сне, а наяву злорадствует над своими жертвами. Реального успеха могут добиться такие люди, как сама Альфа или Полион, — хладнокровные, безжалостные, стоящие выше того, чтобы чувствовать торжество или страх, всегда сосредоточенные только на желанной цели.

К счастью, Фасса знала немного, она всегда была слишком тупа, чтобы думать не только о своих личных заботах. Альфа могла бы побиться об заклад, что эта маленькая плакса никогда бы не додумалась составить досье на каждого из своих соперников и собирать данные, которые при случае можно было выгодно продать. Все, что Фасса знала, — это слухи, инсинуации и рассказы' с ежегодных встреч. Блэйз был жесток к туземцам, Альфа разработала незаконный препарат, Дарнелл проявлял полную неэтичность при захвате чужих компаний.

Ничего, кроме слухов! Без твердых улик, подкрепляющих эти россказни, Центр никогда не выдвинет обвинений, там сидят слишком умные люди, чтобы даже попытаться провернуть подобное. Альфа ухмыльнулась и хлопнула ладонью по панели, превратив компьютерную базу данных в беспорядочную смесь медицинского жаргона и бессмысленных символов, пересыпанную предложениями, наугад взятыми из учетных карт пациентов. Альфа подготовила эту программу несколько лет назад, на случай как раз такой компьютерной атаки, которую Фористер предпринял против нее сейчас. И, судя по обрывкам разговора между ним и Нансией, программа сработала. Ничего, пусть тратят время и силы на расшифровку кода, не имеющего никакого значения.

А пока они работали, Альфа предприняла меры в отношении еще одной существенной улики, на которую им указала Фасса дель Парма. Пальцы доктора задвигались быстрее, потом она снова хлопнула по панели, переводя компьютер в режим приема голосовых команд.

— Пошлите Байнеса и Мосса в мой кабинет... нет, в тестовую палату номер четыре, — произнесла она. Байнеса вполне можно было на некоторое время отвлечь от присмотра за «телом»: Калеб был слишком слаб, чтобы что-либо предпринять, к тому же за ним через коммуникационную клипсу следил его корабль.

Альфа не думала, что в ее кабинете есть «жучки», однако абсолютно уверенной она могла быть только в отношении тестовой палаты 4, представлявшей собой сверкающее пермасплавом помещение без малейшей щели в стенах, без какой бы то ни было мебели, кроме металлических скамей и стола. Альфа финансировала сооружение этой палаты на доход, полученный от первой нелегальной продажи седуктрона. Официально указывалось, что палата предназначена для проведения экспериментов с биоактивными веществами; чрезвычайная простота дизайна требовалась для того, чтобы по завершении опыта помещение можно было полностью стерилизовать.

И для данных целей эта палата служила вполне неплохо. А подрядчик, который установил сеть электронных импульсных устройств под пермасплавовой оболочкой, сделав помещение непроницаемым для любого внешнего мониторинга, умер от передозировки «блажена» вскоре после завершения строительства. Альфа качала головой и вздыхала, что никогда бы не заподозрила этого человека в наркомании. А тайна комнаты была сохранена.

Байнес и Мосс действительно были наркоманами. Альфа «излечила» их оттяги к «блажену», нашла им работу в клинике, а потом объяснила им, что зависимость от «блажена» была просто вытеснена куда более серьезным препаратом, разновидностью седуктрона с очень нехорошим побочным эффектом: если жертву лишить регулярной дозы этого лекарства, то неизбежен полный отказ нервной системы. Альфа экспериментировала со слабоактивной формой седуктрона, которая создала бы постоянный рынок сбыта препарата среди тех, кто хоть раз попробовал этот наркотик, но получившийся в результате опытов седуктрон-Б4 оказался излишне действенным. Альфа даже побоялась выпускать его на черный рынок. Однако он был чрезвычайно полезным для того, чтобы создавать преданных слуг. Потребовались всего лишь одна или две тщательно спланированные по времени задержки с дозой, чтобы убедить Байнеса и Мосса в том, что их единственная надежда на жизнь заключается в абсолютной верности по отношению к Альфе. Она тщательно выбирала свои орудия: оба ассистента были достаточно опытны в медицине, чтобы оказаться ценными помощниками, но слишком тупы, чтобы воспроизвести цикл создания седуктрона. Если Альфа умрет или будет арестована, Байнес и Мосс умрут тоже: неотвратимо, медленно и мучительно.

Альфа, как обычно, почувствовала молчаливое удовлетворение при виде людей, для которых ее жизнь была — в самом буквальном смысле — так же ценна, как их собственная. «И как бы эта маленькая плакса Фасса ни использовала свою сексапиль-ность, ни один из страдающих по ней мужчин не будет заботиться о ее жизни так, как эти двое заботятся о моей».

Доктор бинт Герца-Фонг отдавала указания быстро и четко, ожидая немедленного повиновения. Пациент, значащийся в списках Саммерлендской клиники как Вариан Александер, должен быть переведен в бесплатное крыло больницы немедленно. Там как раз была пустая койка — в отделении номер шесть, куда помещали алкоголиков и «блаженных», пытающихся излечиться от пагубных пристрастий; в данный момент этот пациент хорошо впишется в эту компанию.

— Простите, доктор, но вы уверены... — начал было Байнес.

— Он вполне выдержит это перемещение, — заявила Альфа.

— Да, но...

— Я думала, что это достаточно просто даже для ваших одурманенных мозгов!

— Это он не за Александера беспокоится, доктор, — вмешался более быстро соображающий Мосс. — Это по поводу той старухи-полукиборга из шестого отделения, Квалии Бентон. Она, понимаете, задает много вопросов. Слишком много.

Альфа побарабанила пальцами по пермасплавовому столу. Бентон. Квалия Бентон. Ах да. Интересный случай. Алкоголичка, ветеран Капеллианских войн, слишком ослабевшая от пьянства — и физически, и умственно, — чтобы поддерживать в порядке протезированные конечности и внутренние органы. Все киберимпланты, похоже, были вполне в рабочем состоянии, однако Альфа все равно назначила серию тестов и процедур по уходу; Центр Помощи Ветеранам заплатит за работу, а раз Квалия

Бентон так далеко зашла в своей деградации, что не может даже поддерживать в порядке собственные импланты, то и не спросит, есть ли необходимость во всей этой работе — и было ли проделано то, что обозначено в предъявленном в ЦПВ счете.

— Какие еще вопросы?

Байнес пожал плечами:

— Всякие. Обо всем. Как нам нравится наша работа. Как мы с ней справляемся. Сколько комнат в этом роскошном большом здании и что вообще здесь происходит, кроме ухода за бедными больными стариками вроде нее. Вроде как она хочет получить работу в таком чистом месте и рассчитывает, что мы замолвим за нее словечко.

— Не вижу в этом ничего плохого.

— Да, но... — Байнес переступил с ноги на ногу и умолк.

Мосс подхватил его рассказ:

— В прошлую пятницу она каталась по своей кровати, уверяя, что у нее ужасные нервные боли где-то в левой ноге, которой у нее больше нет, доктор, и никаких неполадок со связями протеза, я дважды их проверил. Она не могла пойти на оздоровительную прогулку вместе с другими пьяницами, поэтому я оставил ее, а мы повели всех остальных гулять в парк. Только вот мне пришлось вернуться раньше, потому что «блаженный» старина Чарли свалился с болями в груди и я пошел взять гравитубу, чтобы доставить его обратно. И обнаружил старуху на полу возле комнаты персонала. Она утверждала, что пыталась разработать свой протез, но не смогла и потому упала.