Город костей

- А когда ты собираешься снова позвать торговых инспекторов?

Еказар впервые взглянул ему в глаза.

- Я и в первый раз не посылал за ними.

И тут Хет впервые подумал, что Еказар, возможно, вовсе не относится к нему с подозрением, иначе он не позволил бы Сагаю и Хету войти в дом Арада в тот первый раз, когда Илин потребовала свидания с ученым. Если бы Еказар считал его за вора, он никогда не позволил бы ему увидеть мозаику, не позволил бы ему даже узнать о ее существовании. И все же Хет спросил:

- Если не ты, то кто же?

Мастер-Ученый фыркнул:

- Думаю, кто-нибудь из твоих знакомцев из преступного мира, - сказал он, поворачиваясь спиной. И тут же заколебался, и не оборачиваясь, продолжил: - Я никогда не был согласен с ученейшим Робелином ни в одном вопросе, но передать одного из его помощников в руки торговых инспекторов было бы оскорблением его памяти, чего я делать отнюдь не собирался.

Хет ничего не ответил, не будучи убежден, что верит Еказару, ибо тогда ему пришлось бы простить этого ученого к чему он еще не был готов. Но тут он вдруг вспомнил то, что ему давно хотелось узнать.

- Подожди. А что ты искал в ту ночь?

Еказар сердито остановился в дверях.

- О чем ты говоришь?

- Когда ты унес изображение крылатой фигурки в Порту. Что ты тогда искал в записях?

Ученый поднял бровь, но не стал спрашивать Хета, откуда ему обо всем известно. Вместо этого он сказал:

- Из-за этой фигуры. Был такой ученый - мне наконец удалось разыскать его имя - Ивиус-атхам, который идентифицировал стилизованные изображения крылатых людей как символ, который он назвал "Печатью Всеобщей Гибели" или еще "Печатью Великого Закрытия". Источником ему послужил обрывок, написанный Древним письмом, который оказался переплетенным вместе с текстами, найденными у Последнего моря. Я искал мои записи по этой работе.

- Символ смерти?

- Возможно, он ошибался. Я перечитал перевод этого отрывка, и подозреваю, что он чего-то не понял. Мне нужен оригинал, но он принадлежит коллекционеру из Олси.

Еказар смягчился настолько, насколько мог себе позволить, а может быть, насколько это было для него возможно вообще. Он ушел, а Хет сидел некоторое время, что-то обдумывая, а потом надел линзы и стал читать дальше.

* * *

Арад вернулся к концу дня усталый, запыленный, с мозолями на ногах.

- Ты ходил на Первый ярус, - тоном обвинителя произнес Хет.

- Ходил, - признался Арад, устало рухнув на стул и стаскивая с себя чадру. Он принял чашку чая из рук старой служанки и сказал: - Страж у ворот Мастера-Хранителя не захотел меня впустить или даже принять от меня записку, поэтому мне пришлось долго слоняться по улице, и за все это время я не видел, чтобы кто-то входил в дом или выходил из него. А если быть точным, то я вообще не наблюдал в доме никакого движения, - добавил он.

- Вообще никакого? - спросил Хет, думая о том, какое оживление царило в огромном доме, когда он бывал там.

Хет сильно беспокоился об Илин. Она очень ответственный человек и никогда не позволила бы себе игнорировать посыльных Арада ни при каких обстоятельствах. Если бы не случилось чего-то нехорошего, она уже давно связалась бы с кем-нибудь из них.

- Никого во внешнем дворе или на той части террасы, которую видно поверх стены. Никого не было видно в окнах на верхних этажах.

- Твои действия могли навлечь на тебя опасность, Арад.

Тот пожал плечами.

- Я не позволил Мастеру Риатену заплатить за мои редкости, которые он взял. Каждый, кто видел меня там, мог подумать, что я изменил свое решение и хочу повидать его по этому делу. Но куда мог деваться Мастер-Хранитель?

Хет покачал головой. Легко было представить себе, что Сонета Риатена послали куда-то по важным делам, но гораздо труднее - что он забрал с собой своих учеников Хранителей, живущих в его доме, и всех слуг. Не объясняло такое предположение и исчезновение Илин. Хет отложил книгу и потянулся. Он провел день почти не двигаясь - только складывал и переворачивал страницы; от этого у него затекли руки.

Или Риатен был захвачен кем-то, и все его домашние разбежались, или он распустил их сам и отправился куда-то, где его не могли разыскать. Хет мог догадываться, какое из этих предположений более верное. Он лишь надеялся, что Мастер-Хранитель не взял с собой Илин.

- Я мог бы попытаться узнать что-то в какой-нибудь другой семье Хранителей, - говорил между тем Арад.

- Нет. Слишком много шансов, что тебя сначала схватят, а уж потом начнут выяснять что и как.

- Да, такая опасность есть, я полагаю, - сказал Арад, отпив глоток чая. - Ты ведь сам отправишься туда, не так ли?

Хет кивнул. Какой смысл отрицать очевидное?

- Если для меня было опасно торчать на улице, то насколько опаснее для тебя попробовать забраться в дом? - запротестовал Арад.

- Если у тебя есть идея получше, я готов ее выслушать.

Арад поставил чашку и вытер лицо, тяжело вздохнув от огорчения.

- Мы даже не знаем, существует ли в действительности то трансцендентальное устройство, о котором говорится в книге, и где оно находится. Не думаешь ли ты, что копия Риатена может указать это место?

- А в этом нет необходимости. Я знаю, где оно находится или, во всяком случае, его часть. И Риатен знает. И ты тоже.

Арад поразился.

- Так где же?

- Вспомни первую вещицу, обнаруженную Риатеном. Это была пластинка, полученная от Высокого судьи; она являлась частью набора древностей, идентифицированного как фрагмент магической машины. Вспомни, она ведь подошла к одной из форм, вырезанных на стене Останца на равнине Солончаков. Ты же знаешь, - подчеркнул Хет свои слова, - того, что лежит к западу.

- О! О Боги! - Постороннему было бы трудно сказать, испытывает ли ученый невероятное возбуждение или острую физическую боль. Хет его понимал хорошо. Ведь по той же причине он сам не мог взять сегодня в рот ни одной ложки еды. Одно дело - вести теоретические споры касательно магических машины и трансцендентальных устройств, а другое - вдруг узнать, где их можно найти. Арад спросил:

- Может, в стенах?

- Или под Останцом. Никому ведь в голову не приходило заглянуть туда. До сих пор.