Королевское правосудие (Хроники Короля Келсона II)

"Конечно, могу. Тебе нельзя уставать. Постарайся сконцентриоваться, как только сможешь, и я займусь этим."

Морган положил руку на лоб Дункана, слегка прижав большим и указательным пальцами его веки, Дункан глубоко вздохнул и медленно выдохнул.

"Когда я еще немного посплю, со мной все будет в порядке," - широко зевнув, пробормотал он. - "Они ведь все это время держали меня в таком дурмане, так долго..."

Его голос затих, когда Морган погрузил его в глубокий сон без сновидений. Морган продолжал удерживать контакт еще несколько минут, укрепляя организм Дункана и направляя в него потоки целительной энергии, пока наконец не остался удовлетворен результатом.

"Мераша должан быть ужасной гадостью," - прошептал Дугал, когда Морган вышел из транса и вновь поднял на них глаза.

"Да. Это действительно гадость... Вам никогда не давали мерашу? Никому из вас?" - добавил он, глядя на Келсона.

Когда оба покачали головами, он продолжил. - "Ладно, нам придется заняться этим - потом, после возвращения в Ремут, зимой, наверное. Вы должны сами испытать, что это такое. С действием мераши в определенных пределах можно бороться, если знать, что делать, а как вы можете знать, что делать, если никогда не испытывали действия мераши? Мне кажется, что, на самом деле, мераша помогла Дункану выдержать то, что с ним творили Лорис с Горони."

"Думаю, что в этом есть определенный смысл," - пробормотал Дугал, - "но у меня сейчас проблемы с логикой. Неужели действие мераши хуже столкновения моих экранов с экранами других Дерини?"

"Гораздо хуже," - ответил Морган.

"Тогда неудивительно, что Дункан так плохо себя чувствует," - сказал Келсон. - "Кстати, Аларик, как он?"

"Как только он оправится после действия мераши, ему станет гораздо лучше," - ответил Морган. - "Но не настолько, чтобы сразу вернуться в строй. С такими израненными ногами он не сможет ехать верхом, даже если у него хватит сил, чтобы держаться в седле - а их не хватит, учитывая большую потерю крови. О каких бы то ни было перчатках не может быть и речи, пока его пальцы не подживут."

"Ну, не думаю, чтобы его ободранным пальцам повредило вот это," сказал Келсон, беря у Кардиеля завернутые в ткань перстни. - "Получив это назад, он немного утешится. Сайард снял их вчера с Лориса, когда того схватили. Я только что допросил этого мерзкого ублюдка."

"Ну зачем же так говорить о Сайарде," - хохотнув, сказал Морган, осторожно разворачивая платок.

"Вы знаете, о ком я говорю."

"О, да, даже слишком хорошо," - Морган наконец развернул оба перстня и, держа их через несколько слоев ткани, положил их на обе ладони: перстень Дункана - на правую руку, а перстень Лориса, о котором все почти забыли, на левую.

"Так-так. А я-то удивлялся, куда он делся. Тьфу!" - его передернуло. "Перстень просто покрыт психической вонью Лориса. Не могу поверить, что он посмел носить перстень Истелина."

Келсон поморщился. - "Думаю, что найдется немного того, на что не осмелился бы Лорис. Но в этом случае он получил куда больше, чем хотел. Что-то вызвало у него кошмар, в котором ему явился святой Камбер."

"Правда? Если честно, то не могу сказать, что меня это удивляет. Но, я думаю. что Дункан хотел бы получить этот перстень обратно. Правда, Дункан?"

Морган, держа перстни через ткань, слегка коснулся запястья Дункана. Практически в то же мгновение его глаза, затрепетав веками, открылись и сконцентрировались на перстне, который держал Морган.

"Перстень Истелина," - пробормотал Дункан, поднимая руку с вырванными ногтями и стараясь дотянуться ею до перстня. - "Откуда он у Вас?"

"А где ты последний раз его видел?" - ответил Морган, убирая руку с перстнем так, чтобы Дункан не мог до него дотянуться. - "Думаю, что его нужно очистить. Его носил Лорис."

От нахлынувших воспоминаний по телу Дункана пробежала дрожь.

"Я знаю. Но, по крайней мере, он не отрезал мне палец, в отличие от того, как он поступил с Истелином. Надеюсь, перстень вызвал у него немало кошмаров!"

"Похоже, что именно так оно и было," - ответил Морган. - "Но не вызовет ли он кошмаров у тебя, ведь этот перстень видел такое?! Мы уже поняли, что он впитывает сильные переживания."

Дункан отрицательно хмыкнул и, пытаясь дотянуться до перстня, покачал головой.

"Камбер и Истелин сильнее Лориса. Дайте его мне, Аларик. Я обещаю не повторять того, что случилось во время моего посвящения."

"Очень надеюсь, что этого не случится," - пробормотал Морган. Но он все-таки передал перстень Дункану, оставив перстень Лориса Кардиелю, и тот убрал его обратно за пазуху своей сутаны.

Дункан несколько мгновений подержал перстень, держа его между большими и указательными пальцами и пристально глядя сквозь него, затем моргнул и улыбнулся.

"Я не думаю, что Камберу понравилось бы, что это перстень имеет отношение к Лорису," - прошептал он.

"И?" - спросил Кардиель.

"Аларик, введите Томаса в связь с нами. А вы все присоелиняйтесь. Этот перстень хочет не просто очищения. Я думаю, что Камбер хотел бы что-то сказать всем нам."

Когда Кардиель заморгал от удивления, Морган поднялся, уступая ему место, а когда архиепископ уселся, положил руку ему на затылок. Келсон и Дугал встали по другую сторону от Дункана.

"Томас, закройте глаза и расслабьтесь," - тихо сказал Морган, и, когда Кардиель выполнил это приказание, осторожно вошел в его разум. - "Я знаю, что вы уже работали с Ариланом. Не спрашивайте меня, откуда я знаю об этом. Просто не сопротивляйтесь мне. Плывите по течению. Если что-то станет слишком сильным, я прикрою Вас."

Кардиель кивнул и, опустив подбородок, прижал его к груди, а Морган, усилив контакт, положил ладонь на руку Дункана и вошел транс, уже связавший Дункана с Дугалом и Келсоном. Он не стал закрывать глаза и заметил, как Дункан одел кольцо на палец правой руки.

Тут он почувствовал, что в контакте, помимо их самих, появился кто-то еще и почувствовал ласковое, благословляющее прикосновение невесомых рук к своей голове. Это было "прикосновение Камбера", которое он уже давно связывал со своим целительским даром, но в этот раз в нем было нечто большее: присутствие казалось даже более реальным, чем во время рукоположения Дункана, и на несколько мгновений его наполнило ощущение полного одобрения и поддержки, придавая ему невероятную уверенность и умиротворенность.