Марсианские империи (сборник)

— Каор! — ответил он. — Присаживайся. Я здесь чужой. У меня нет друзей в этом даре. (Дар — это боевое соединение, имеющее в своем составе тысячу воинов.) Я только что прибыл сюда с подкреплением из Панкора. Хорошо вырваться из этих вечно холодных стран и посмотреть на мир.

— Ты ни разу не покидал Панкор? — изумился я, считая, что Панкор один из северных городов и надеясь, что не ошибся.

— Нет. А ты?

— Я никогда не был в Панкоре. Я пантан, и только недавно поступил на службу к Абтелю.

— Значит, ты псих, — заявил мой собеседник.

— Почему?

— Ни один здравомыслящий человек не пойдет добровольно на службу к Абтелю. Ведь когда война кончится, тебе придется ехать в Панкор, если, конечно, тебе не повезет и тебя не убьют. Ты будешь заморожен в Панкоре на долгие годы до следующей войны. Как тебя зовут?

— Дотар Соят, — ответил я.

— А я Эм Тар. Я из Коболя.

— Но ты говорил, что из Панкора.

— Я родился в Панкоре. А откуда ты?

— У нас, пантанов, нет родины.

— Но где-то же ты родился.

— Чем меньше говоришь, тем лучше, — подмигнул я ему. Он решил, что я намекаю на какое-то преступление, из-за которого вынужден скрываться.

— Чем кончится война, как ты думаешь? — спросил я.

— Если Хин Абтель сможет уморить их голодом, то победит. Но взять город штурмом он не сможет. Эти гатолианцы — прекрасные воины, чего не скажешь о тех, кто собрался под знаменами Абтеля. У нас нет преданности Хин Абтелю, а гатолианцы дерутся за свой дом. Говорят, что жена Гохана — дочь великого воина Барсума, и если он узнает о войне, то приведет войска из Гелиума и нам придется копать себе могилы.

— У вас много пленников?

— Нет. Троих взяли утром: двух мужчин и дочь Гохана.

— Интересно. И что Абтель собирается делать с дочерью Гохана?

— Не знаю, но говорят, что он уже отослал ее в Панкор. Однако это слухи и им нельзя верить.

— У Хин Абтеля большой флот?

— Большой. Но главным образом все старье. Мало кто может управлять его флайерами.

— Я пилот.

— Только никому не говори об этом. А то тебя посадят на какую-нибудь развалину.

— Где посадочные площадки?

— Примерно с полхаада отсюда, — он указал направление.

— Ну что ж, прощай, Эм Тар, — сказал я, поднимаясь.

— Ты куда?

— Я лечу в Панкор по поручению Хин Абтеля.

V

Я прошел через лагерь к месту посадки флайеров. Аппараты стояли в полном беспорядке и были настолько дряхлыми, что я удивился, откуда Абтель выкопал такую рухлядь. Это были не боевые корабли, а экспонаты для музея.

Возле костров сидели воины. Полагая, что они охраняют флайеры, я подошел к ним.

— Где офицер? — требовательно спросил я.

— Там, — ответил один, махнув рукой в сторону самого большого флайера. — Ты… ты хочешь видеть его?

— Да.

— Но он, скорее всего, пьян.

— Он пьян в стельку, — подтвердил второй.

— Как его имя? — спросил я.

— Одвар Фор Сан, — ответил воин. (Одвар — это чин, соответствующий званию генерала; у него под командой флот и десять тысяч воинов.)

— Спасибо. Я иду к нему.

— Не стоит. Когда он пьян, то зол, как ульсио.

Я направился к кораблю. Флайер был весь побит и искорежен. У трапа стоял воин с обнаженным мечом.

— Что тебе надо? — спросил он.

— У меня письмо для одвара Фор Сана.

— От кого?

— Не твое дело. Передай одвару, что его хочет видеть по важному делу Дотар Соят.

Воин насмешливо отсалютовал:

— А я и не знал, что ты командующий. Почему ты не хочешь сообщить мне, кто тебя послал?

Я улыбнулся.

— Никто не может знать доподлинно, кто перед ним.

— Если у тебя действительно письмо для старого ульсио, я вызову часового с корабля, но молись своим предкам, чтобы письмо оказалось действительно важным.

— Оно чрезвычайной важности, — заверил я стражника и не солгал. Это дело для меня слишком много значило.

Воин вызвал с корабля часового и приказал передать одвару, что Дорат Соят пришел с важным донесением. Я ждал минут пять, а затем меня пропустили на корабль и провели в одну из кают. Грузный, обрюзгший от пьянства человек сидел за столом, на котором стоял сосуд с вином и тяжелые металлические бокалы. Он презрительно посмотрел на меня из-под тяжело нависших век.

— Чего ты хочешь, грязный сын калота? — спросил он. — И чего хочет этот идиот?

Я предположил, что он видимо имеет в виду Хин Абтеля. Что же, если он полагал, что послание от джеддака джеддаков, тем лучше.

— Я направлен к вам на корабль как опытный пилот.

— Он послал тебя ко мне в такое время, чтобы ты представился мне? — наливаясь кровью, рявкнул он.

— У тебя мало опытных пилотов. Я пантан и летал на всех видах флайеров. Я думал, что ты будешь рад взять меня на службу. Я навигатор и знаком со всеми новейшими приборами, но если я тебе не нужен, то предложу свои услуги кому-нибудь другому.

Он был слишком пьян, иначе мне не удалось бы так легко обмануть его. Он сделал вид, что обдумывает мое предложение, налил себе полный бокал вина и выпил его в два глотка. Затем наполнил второй бокал и подтолкнул его ко мне, выплеснув большую часть на стол.

— Пей! — приказал он.

— Не сейчас, я не пью на службе.

— Ты не на службе.

— Я всегда на службе. Меня в любой момент могут отправить в полет.

Он еще немного подумал, выпил бокал и снова толкнул его ко мне.

— Какой корабль ты думаешь дать мне? — спросил я, решив идти напролом. Фор Сан не обратил внимания на мои слова. Он был занят ювелирной работой — пытался наполнить еще один бокал. Операция прошла без видимого успеха — большая часть пролилась ему на колени.

Я снова повторил вопрос. Он застыл на некоторое время, потом попытался принять позу, достойную командира.

— Ты будешь командовать «Дусаром», двар, — объявил он заплетающимся языком, налил еще один бокал и протянул мне после некоторого размышления.

— Выпей, двар, — попросил он.

Мое нахальство оправдало себя.

Я подошел к столу, заваленному бумагами, нашел официальный бланк и написал на нем: «Двару Дотару Сояту. Приказываю принять командование кораблем „Дусар“. Командующий Фор Сан».

Затем я нашел тряпку, протер стол перед генералом, положил приказ и протянул перо.

— Ты забыл подписать приказ, одвар.

Фор Сан уже начинал засыпать, и я понимал, что надо торопиться.

— Что мне нужно подписать? — пробормотал он, протягивая руку к бутылке.

Я отодвинул бутылку, положив его руку на нужное место.

— Подпиши здесь, — приказал я.

— Подписать… здесь… — пробурчал он, с трудом нацарапав свое имя. Тут голова его упала на стол, и он захрапел. Я успел вовремя.

Я вышел на палубу. Обе луны уже сияли в небе: Хлорус над самым горизонтом, Турия чуть выше. Пока Хлорус доберется до зенита, Турия пересечет весь небосклон — так быстро двигалась эта луна вокруг Марса.

Человек подошел ко мне.

— Где находится «Дусар»? — спросил я. Он показал:

— Пятый или шестой корабль вон в том ряду.

Я спустился с палубы на землю и часовой с любопытством спросил меня:

— Старый ульсио как всегда пьян?

— Он трезв, как стеклышко.

— Значит, надо послать за доктором. Видимо, он заболел.

Я прошел вдоль зигзагообразной линии кораблей и у пятого корабля подошел к часовому.

— Это «Дусар»?

— Ты что, читать не умеешь? — буркнул он в ответ. Я посмотрел на борт корабля: «Дусар».

— А ты умеешь читать? — спросил я, протягивая ему приказ. Он вытянулся и отсалютовал.

— По вашей одежде я не мог понять, что вы — двар.

Он был прав. На мне была одежда простого воина. Я посмотрел на корабль. Выглядел он довольно непривлекательно: обычная старая обшарпанная рухлядь. Я забрался на палубу ставшего моим корабля. Здесь был только один часовой, да и тот спал.

Я подошел к нему, больно пнул ногой:

— Просыпайся!

Он продрал глаза, недоумевающе посмотрел на меня, затем вскочил на ноги.