Узурпатор (Изгнанники в плиоцен - 3)

- Привет тебе, Брат Творец! - поздоровался Морейн с лордом Афалии, когда тот спрыгнул с седла.

Затем повернулся к другому всаднику, и кровь застыла у него в жилах. Ошибки быть не может: хрупкая фигурка явно принадлежит человеку, женщине, а ум хотя и плотно зашторен, однако нетрудно догадаться, что никакой она не корректор. Морейн не вчера на свет родился, чтобы не узнать Сестру по гильдии.

Она подняла забрало шлема, и Морейн не сдержал громкого восклицания:

- Ваше Королевское Величество! Вы живы! А говорят... Мы оплакивали вас... и других жертв чудовищной Фелиции...

- Необходимая предосторожность, - объяснила Мерси. - Проводите меня к мужу.

- О да, конечно!.. - Морейн дважды чихнул. - Чтобы ввести в заблуждение узурпатора... Понимаю! Извольте следовать за мной.

Они привязали иноходцев к ограде и вошли в барак, набитый устаревшим оборудованием. Морейн открыл потайную дверцу, и все трое очутились в подземном переходе, каких много пролегало под городом стеклодувов. Путь им освещало только психокреативное пламя, сверкавшее на пальце Морейна; с пустыря, где рамапитеки разрабатывали кристаллический углекислый натрий, доносилось журчание соленых ручьев.

Вскоре они проникли в дымное помещение, наполненное оранжевым сиянием. Белые и пастельно-розовые отложения были подернуты сажей, напоминая адские фрески, оживающие в неверном свете. От ручейков исходили зловонные испарения. Маленькие мартышки с огромными блестящими глазами в дубленых шкурах и защитных рукавицах обрубали тесаками из небьющегося стекла щелочные сосульки, нагружали их в тележки и катили к подъемнику.

- Ну и дыра! - заметила Мерси. - Бедные зверушки!

- Они работают посменно, не более шести часов, - попытался оправдаться Морейн. - А запах серный, неядовитый, к тому же есть доступ свежего воздуха. Эти шахты, высокочтимая леди, просто рай по сравнению с золотыми приисками Амализана.

- И он все время торчит здесь? - не слушая его, потрясенно спросила Мерси.

Туннель уходил все глубже. Воздух спертый, за стенами непрерывный гул - то ли от водопада, то ли от каких-то машин.

- Всемилостивая Богиня! - пробормотал Селадейр, стягивая с головы капюшон. - Настоящая душегубка! Далеко еще, а, Мори?

Стеклодув наконец остановился у запертой на засов двери. Доски слегка вибрировали от доносившегося изнутри шума.

- Туда! - Стеклодув снова воспламенил кончик пальца, взглядом отодвинул засов и распахнул дверь, что, казалось, вела в Тартар.

Перед ними открылся огромный люк. Оттуда воняло, как из клоаки; воздух стал градусов на пятнадцать холоднее. Мерси ахнула, а Селадейр опять надвинул капюшон и опустил забрало.

- Ступайте за мной, только осторожно! - предупредил Морейн, Шагнув на узкий настил и засветив поярче палец. - Это подземный отрезок реки Вар. По ней мы спускаем промышленные отходы в континентальный шельф. Когда-то это был участок в несколько сот лиг, а теперь Новое море прибывает, и он становится короче с каждым днем... Здесь направо.

Они наконец свернули в ответвление тоннеля, где было сухо. Морейн отпер последнюю дверь, и несколько десятков мышей выскочили из-под ног.

Мерси, оттолкнув Стеклодува, ворвалась в каморку, чуть больше прорубленной в солончаках ниши, освещенную и обставленную крайне скудно. Посреди каморки стоял Ноданн, бледный, осунувшийся, золотая голова упирается в потолок, на исхудалых плечах белая шерстяная туника. Он протянул Мерси руки - одну из плоти, другую из дерева.

Она разразилась слезами. Ноданн обнял ее, прижал к груди, в которой билось пылающее сердце, и сказал Селадейру и Морейну:

- Оставьте нас. Подождите наверху. Я знаю дорогу.

Как только оба рыцаря затворили за собой дверь, Ноданн оторвал свою возлюбленную от пола и нашел ее губы. Умы их издавали бессловесные возгласы, что были по ту сторону счастья и боли. Они живы, они вновь соединились, но душевный голод, испытанный за все прошедшие студеные месяцы, едва ли можно было утолить первым объятием. Слишком мало было у них времени, слишком долгий предстоял путь, чтобы они решились растратить на банальный экстаз столь необходимую жизненную силу. И потому объятие демона было легким, как вздох, а блаженство его возлюбленной - кратким, точно взмах ресниц под слепящим лучом солнца. Они стояли вплотную друг к другу, отогреваясь в нежном слиянии умов.

- Как изменило тебя материнство, - заметил он. - Ты просто кладезь утешения.

- Да, для тебя, - уточнила она. - Теперь я не покину тебя даже ради Аграйнели. Она - только моя плоть. А ты - душа моя, мой ум, моя жизнь! Как могла я усомниться в том, что ты жив? Как могла принадлежать другому? Ты простишь мне мою измену?

- Если ты простишь мою. - Он рассказал ей про Голду. - Я изменил не по своей воле, но не скрою - от этого греха испытал необъяснимое наслаждение. А теперь жалкая полукровка носит первого сына в моем потомстве, сына, которого я должен был подарить тебе, Розмар!..

- Не печалься, любимый. Теперь мы вместе, и все снова встанет на свои места.

Она почувствовала, как напряглось его тело. Он чуть отстранился, две горячие руки - мягкая и жесткая - сильнее стиснули ее плечи.

- Вот что... Тебе, возможно, придется вернуться к нему.

- Нет! - выкрикнула она, и ужас ножом полоснул ее по сердцу. - Зачем? Что ты задумал?

Он отвернулся, начал снимать тунику. Потом из-под матраса своей походной койки извлек два узла - один со стеклянными доспехами, другой - с исподним.

- Он законно провозглашен королем, и низложить его будет не так-то легко. Оставим пока в стороне вопрос о том, получу ли я поддержку всего нашего воинства, и рассмотрим чисто стратегический аспект. Ты ведь знаешь, Мерси, он грозный противник. Я его не улавливаю... Даже когда не носит защитных приспособлений, он все равно слишком силен, чтобы я мог проникнуть в его мозг. Только с твоей помощью я сумею его отследить - ты будешь рядом с ним и подашь мне сигнал.

Ум королевы все еще был окутан туманной завесой. Глаза глубже, чем море, тоже затуманились слезами.

- Мы едва обрели друг друга, а ты уже меня гонишь!

- Я не гоню, - вымолвил он с тоской в голосе.

Она вдыхала экзотическое тепло его обнаженной груди, вслушивалась в стук его сердца.