Смертельное солнце

Я вовсе не собиралась играть в казино, но такси незачем об этом знать. Машина молча возвратила карточку. Помедлив, я спросила:

– Вы робот-сенсор?

– Да, мисс.

– Хотите накопить денег, чтобы приобрести свободу?

– Надеюсь.

– Простите, что не могу помочь. Вы молоды – у вас есть еще время.

– Да, мисс, но я еще должен выплатить большую сумму за мою доставку с Земли.

Он говорил спокойным тоном, но это ни о чем не свидетельствует, если иметь дело с искусственным созданием.

Я считаю саму идею об освобождении искусственного разума подлым обманом. Чем станет заниматься такси, когда обретет независимость, кроме как по-прежнему развозить пассажиров?

Конечно, он может собрать достаточную сумму для того, чтобы его пустили в переработку. Но что потом? Вся его личность запрограммирована как такси, и он не сможет адаптироваться к иной роли.

Так что, становясь свободным, робот расстается со стабильностью и безопасностью, не получая ничего взамен. Безусловно, ему уже не придется подчиняться капризам владельца, и его не отправят на свалку, когда устареет; он просто умрет медленной смертью, не выдержав конкуренции.

Значительное улучшение положения роботов!

Думаю, что внушать машине желание свободы и давать надежду на обретение независимости – это садизм. Я предпочла бы старое такси, несмотря на замечания некоторых о том, как недостойно иметь дело с “рабским сознанием”. Разве не гуманнее производить рабов, чем делать несчастными, наделив их мечтой об освобождении?

Некоторые утверждают, что такое направление мыслей сенсоров способствует большей производительности. По-моему, это довольно грязный способ.

– Извините, – снова повторила я и повернулась к двери.

На секунду мне вдруг стало страшно: показалось, что я наткнулась на негодяя, который не выпустит меня. Но дверь с легким шипением отворилась, и я вышла на Кай-Авеню. На меня сразу обрушились горячий порывистый ветер, шум и яркие огни города.

– Я оставил свой номер на вашей карточке, как вы просили, мисс, – раздался голос такси за моей спиной, – надеюсь, что в следующий раз, когда вам понадобится машина, вы вызовете меня.

Эти слова застали меня врасплох, и я не нашлась, что ответить. Все такси, которые я заказывала ранее, если не просила подождать, забывали о моем существовании, как только захлопывалась дверь. Новые модели обладают усложненной структурой.

Интересно, была ли его просьба о чаевых, мотивированная желанием выкупить свободу, искренней, или же ТКК придумала очередную хитрость, чтобы выманить у клиентов два-три лишних кредита. Действительно ли такси хотело выкупить свободу или оно исполняло приказ? Возможно, это попытка сыграть на чувствах пассажиров с целью получения дополнительной прибыли. Здесь уже не обманчивая реклама, а настоящий садизм. Но меня это не касается.

Такси взлетело и исчезло из виду, прежде чем я успела поблагодарить его, хотя и не собиралась прибегать к услугам этого флоутэра. Бедняге лучше зарабатывать на других клиентах, а не на таких, как я.

Я посмотрела вверх, на банк, затем окинула взглядом другие здания, и среди россыпи реклам заметила табло часов на Банке Города Ночной Стороны – главного конкурента Коммерческого Банка Эпиметея.

Часы показывали 16-25. У меня в запасе полчаса. “Нью-Йорк” находится в нескольких кварталах отсюда, через бульвар Денг, на Пятой улице.

Я решила заглянуть в него.

Глава 5

Улицы в Трэпе черные, но не из грубого камня, как на окраинах, а из гладкого синтетического материала. Трэп Оувер сиял яркими огнями. Рекламы сталкивались в воздухе друг с другом, борясь за пространство и пытаясь изо всех сил привлечь внимание, мелькали роботы-наблюдатели. Взмывали ввысь сверкающие шпили башен. Рекламы сладко пели и шептали, часто заглушаемые порывами ветра.

У меня под ногами была лишь темнота и рокот Трэпа Андер, поглощенного своими делами. Почувствовав под подошвами вибрацию, я посмотрела вниз, на темную дорогу, которая служила крышей города шахтеров, и подумала о тех человеческих и искусственных созданиях, с которыми встречалась во время моего последнего расследования. Что будет с ними, когда взойдет Солнце?

Вдруг меня окликнули. Я подняла глаза и вздрогнула от неожиданности, увидев робота-наблюдателя, который пристально смотрел на меня.

Это была небольшая дешевая модель, двадцати сантиметров в диаметре, в хромированном корпусе с черно-красной отделкой. Кроме объектива и нескольких сканеров у него ничего особенного не было.

– Вы Кэрлайл Хсинг? – спросил он.

– Допустим, что это так, – недовольно ответила я. – А тебе какое дело?

– Просто хотел убедится в этом, – сказал он.

– Зачем?

Но он не ответил на мой вопрос, продолжая висеть в воздухе и смотреть на меня.

Я откинула полу жакета и вытащила пистолет.

Отступив на несколько шагов назад, ближе к стене здания, чтобы иметь опору в случае отдачи, я навела оружие на наблюдателя. Туристы, проходившие мимо, замерли и уставились на меня. Я заметила, как личные флоутэры со встроенным оружием автоматически пришли в состояние боевой готовности на случай, если я открою стрельбу. Два сканера с близлежащих зданий навели на меня свои объективы, но никто не двигался в моем направлении. Поблизости не видно ни одного полицейского – отлично.

– Что, черт возьми, тебе нужно? – резко спросила я. – Говори, или разорву тебя в клочья.

Я взвела курок, и пистолет сам выбрал наилучшую траекторию с учетом тяготения, скорости и направления ветра. Не было необходимости сообщать ему цель.

– Одну минутку, Хсинг, – проговорил робот, – я посоветуюсь.

Он что-то тихо пробормотал, затем обратился ко мне:

– Я ничего не могу сообщить вам, но босс сказал, что возбудит против вас дело, если выстрелите.

– А я заявлю, что мне пришлось прибегнуть к самообороне, и, скорее всего, выиграю процесс. Может, ты послан, чтобы убить меня, – сказала я.

– Зачем мне тебя убивать?

– Но откуда же я могу знать, черт возьми, кто и зачем тебя послал.

Он снова тихо передал по рации мои слова, и затем ответил:

– Хорошо, хорошо, только не стреляй! Я очень дорогой.

Это не совсем правда, потому что модель далеко не самая лучшая, но вообще любой робот стоит больших денег.

– Я просто наблюдаю за вами, Хсинг, – сказал он, – ваше пребывание здесь нежелательно, поэтому и слежу, чтобы вы не наделали глупостей. Никакого вреда причинять вам я не собираюсь. Посмотрите – я не вооружен.

Он открыл панели корпуса – все было пусто.

Но из-за этого он потерял равновесие, и его начало сносить вправо. Я не сводила с него дула.

– Так я и попалась, – ответила я, – ты можешь спрятать в себе все, что угодно. Даже может взорваться твой пульт, насколько мне известно.

Робот меня достал, и я сгоряча высказала ему то, что нельзя говорить машинам.

– Не заводись, Хсинг, – сказал он, – послушай, если я собирался убить тебя, то давно бы это сделал.

Я догадалась об этом и поэтому не выстрелила. Передо мной была машина, ее реакция быстрее моей. Но робот прав. Что я могу сделать? По улицам не запрещено передвигаться, и он мог следовать за мной, если хотел. Уверена, что если он не собирается причинить мне вреда, я не могу безнаказанно стрелять.

– Ладно, – ответила я и опустила пистолет.

Черт побери, уход со сцены я не продумала, поэтому, засунув пистолет на прежнее место, показала роботу комбинацию из трех пальцев и, повернувшись, чуть не столкнулась с туристом высокого роста в ярко-красном вечернем костюме, который наблюдал за всей сценой. У него были искусственные молочно-голубые глаза. Слегка задев его плечем, я прошла мимо. Робот-наблюдатель, не отставая, следовал за мной.

Я подумала о том, кто мог его послать. КМТ не станет волноваться по таким мелочам, а большинство моих врагов не могло себе это позволить или просто не додумалось бы до этого. Мне кажется, что это Большой Джим Мичима. Он никак не мог простить того случая с мошенником из “Звездного Дворца”. Этому ублюдку хочется, чтобы и мои дела были также плохи, как недавно его.