Враг голода (Купол надежды - 1)

Еще в поезде он восхитился Юрием Сергеевичем, как он выразился, "импозантным европейцем", даже принял его за англичанина - безукоризненная английская речь и умение элегантно одеваться. Юрий Сергеевич знал за собой эти качества, но не подозревал, что может произвести за рубежом такое впечатление.

Рослый, видный, он действительно умел держаться "с прирожденным, достоинством", и жена его Аэлита еще со студенческих лет считала его красавцем.

Осторожность никогда не покидала Юрия Сергеевича, и он присматривался к новому знакомому, решив про себя, что готов поиграть с ним в предложенную игру.

Добровольный гид, увлекая за собой русского инженера, тараторил:

- Вот он, Вечный город, город тысячелетних парадоксов. Смотрите, одна теснота на улицах чего стоит!

Прямо перед ними столкнулись две автомашины, помяв крылья. Их владельцы, темпераментные итальянцы, обычно так шумно разговаривающие, теперь лишь обменялись визитными карточками.

- Бизнес! - глубокомысленно заметил Смит. - Берегут время.

Около витрины модного магазина с восковыми улыбками манекенов американец указал на яму археологических раскопок напротив:

- Внизу каменные плиты, исхоженные матронами. Были ли среди них вот такие же хорошенькие мордашки? - И он подмигнул витрине.

Новые знакомые бродили по городу два часа, Смит показывал фонтаны:

- Для итальянцев открытие каждого фонтана не только праздник, но и бизнес, завидное зрелище для туристов. А туризм - индустрия!

И чичероне тащил Мелхова дальше по душным от автомобильных газов улицам.

- А вот и древний водопровод! - воскликнул он перед каменными виадуками, странно выглядевшими на фоне стеклобетонных зданий.

- Сработанный рабами Рима, - отозвался Мелхов.

- Браво! Так сказал Маяковский.

Юрий Сергеевич покосился на спутника, а тот продолжал:

- Вот выучусь как следует русскому языку и приеду к вам в Россию корреспондентом своей газеты. Тогда вы покажете мне Москву. Как это у вас говорится: "Долг платежом прекрасен"?

- Не совсем так, но вроде, - усмехнулся Мелхов и подумал: "Видно, не зря прилип этот американец, на связь в Москве рассчитывает".

Они дошли до Ватикана, этого отгороженного древней стеной самостоятельного "государства попов" в центре итальянской столицы.

Смит по-хозяйски показывал опереточно наряженных стражников, охранявших вход в город святого престола. Их средневековые двухцветные камзолы походили на шутовское одеяние скоморохов, но привлекали внимание туристов, плативших валютой за любопытство, охотно Ватиканом удовлетворяемое.

Посещение музеев Ватикана с фресками Микеланджело перенесли на другой день, а сейчас зашли в величественный собор св. Петра, где на полу начерчены размеры всех крупнейших церквей мира, которые могли бы поместиться внутри этого храма. Смит даже отыскал отметку величины Исаакиевского собора в Ленинграде.

Им повезло. "Нельзя побывать в Риме и не видеть римского папу". Совершалась какая-то церемония, и перед наполнявшей собор толпой вынесли в кресле старичка. Служитель в рясе поднес микрофон, и папа заговорил по-итальянски.

- Наплевать, что не понимаем, - шепнул Смит. - Важно, что мы его слышали. Но нам пора!

И американец потащил Мелхова смотреть римский форум.

С почтением разглядывал Юрий Сергеевич тесно поставленные, частью обломанные колонны. "Здесь когда-то толпились люди в тогах и решали судьбы мира". Он сказал об этом Смиту. Тот обрадовался:

- Мы побываем на другом форуме, где люди не столько определяют судьбы мира, сколько пекутся о них...

Этот форум оказался конференцией ООН по вопросам продовольствия. Проходил он не среди тесных колонн, а в огромном современном зале с потолком, напоминавшим стеганое одеяло, за которым скрывалось хитрое акустическое устройство. Однако оценивать его не требовалось, так как Смиту, предъявившему корреспондентскую карточку, и сопровождавшему его Мелхову выдали при входе по радиоприемничку с наушниками. Поставив стрелку на шкале против определенной цифры, можно слышать выступающего на знакомом языке. Передачи принимались из кабин переводчиков.

Когда устроились в ложе прессы, на трибуну поднялся английский профессор Смайльс, демограф и футуролог. Суховатый, седоусый, аристократичный, воплощенная респектабельность. Мелхов мысленно поставил себя рядом с ним, взяв его за образец.

- Мне кажется весьма значительным, что в Вечном городе решаются "вечные проблемы". Нет лишь уверенности в вечности. Я далек от мысли упрекать мужчин и женщин, моих современников, тем более что у меня самого трое детей и мы с женой еще полны жизненных сил, но я искренне сожалею, что слишком много семей как бы подражают мне и тем самым приближают человечество к демографическому взрыву.

Мелхов, слушая оратора по-английски, ради любопытства включил русский перевод и ужаснулся: смысл речей беспардонно искажался. Надо думать, что основные доклады здесь заранее переведены. Впрочем, не мешало бы ввести международный язык: эсперанто или латынь.

Англичанин продолжал свою учтивую речь, смысл которой сводился к тому, что безрассудно размножающееся человечество без войн и былых болезней ныне увеличивается вдвое не за тысячу лет, как прежде, а за тридцать семь лет.

- Нет средств предотвратить цунами, - патетически заканчивал мистер Смайльс, - цунами, которое обрушится на нашу грешную Землю. Я сожалею, но приходится радоваться хоть тому, что мы живем в этом веке, а не через тысячу лет, и все еще плывем среди звезд на перегруженном корабле "Земля". - И, поклонившись, он оставил трибуну.

В следующих выступлениях было меньше учтивости, риторических перлов, но больше убийственных цифр.

Во всем мире дефицит белка в год - 5х1015 калорий*. Каждому человеку в день надо 3000 калорий. Значит, питанием не обеспечено по меньшей мере 1,8 миллиарда человек, то есть половина человечества. Положение с зерном удручающее. Резервные запасы пшеницы во всем мире уменьшились к 1974 году с 49 до 39 миллионов тонн. Последующие засухи и недороды еще больше ухудшили положение. Не лучше и с мясом. Когда нет зерна, скот кормить нечем, и его забивают. Тогда появляется избыток мяса, как, например, в Западной Европе. Но потом цена на этот продукт подскакивает, и он становится недоступным. Попытки увеличить засеваемые зерном площади завершились приростом всего лишь в 0,7 процента, но это достижение сводится на нет капризами природы в других районах: засухами или проливными дождями, ураганами или наводнениями. Климатологи объявили, что "наша планета вступила в период растущего непостоянства и резких аномалий в погоде".