Звезды последний луч

— Не вмешивайся, Иххнор, — буркнул Глан и повернулся к Ивану. — Действительно, разговор пошел не так, как надо. И все же — с кем вы?

Иван устало откинулся на спинку кресла:

— Давайте начнем с начала: а кто вы? Сколько вас? Каковы ваши цели? Согласитесь, это немаловажно, если вы хотите знать, с кем мы.

— Резонно. Итак — нас тридцать миллионов. Нас — тех, кто угнетен. И горстка правителей. Два цикла назад, во время спровоцированной Тускубом резни, погибли миллионы. Тускуб сохранил власть, но уничтожить Движение ему не удалось. Напротив, сотни и тысячи врачей, инженеров, техников пришли к нам. Одни — из страха, что Тускуб опять устроит побоище, другие — понимая, что дальше терпеть такое положение нельзя. Так что мы сейчас налаживаем организацию. Подробнее рассказать я пока не могу. Не имею права.

Иван кивнул.

— Хорошо, я понял. Вы не просто шесть человек, недовольных властью Тускуба. За вами стоит еще множество людей. Но чего вы все же хотите?

— Как чего? — вскричал Глан. — Свергнуть Совет инженеров, снести Дворцы наслаждений, покончить с забитостью народа! Мы бы хоть завтра подняли десять миллионов рабочих, а что потом? Тускуб снова зальет Туму кровью. Нам нужен вождь, который был бы выше любого из нас, выше Тускуба и который хотел бы того же, что и мы!

«Н-н-да… — подумал Иван. — История-то знакомая. Никакой позитивной программы, главное — разрушить. А всеобщее счастье — оно само собой придет. Потому как все плохое уже уничтожено… Так и получается: вначале — долой знать, долой тиранов. А потом — храмы вождю, и новая знать, из его приближенных. А серая масса, для которой все это и затеяно, она же серая! Ей и не нужно ничего, кроме сытно пожрать да попасть во Дворцы наслаждений… И снова понастроят этих Дворцов, пусть массы наслаждаются, ведь за то и боролись. И только много спустя кто-нибудь спохватится — батюшки, так ведь ничегошеньки и не изменилось. И ведь было это, и неоднократно. Были буржуазные революции, и весь народ поднимался, и головы королям рубили, а народу от этого лучше не становилось. Когда это простому народу лучше было! А про социалистические преобразования им и тем более не расскажешь…»

Но не говорить об этом было тоже нельзя, и Иван сказал часть того, что думал:

— У нас на Талцетл это все было. Сейчас у нас всеобщее равенство, — он намеренно заговорил о своем времени, — и жизнь наша, если рассказать вам о ней, покажется сказочной. Но было и то, с чего начинаете вы. И уверяю вас, все очень не просто. Ну, смените одного Тускуба на другого, а вам ведь надо не это.

— Ты видишь, Глан, Сын Неба говорит то же, что и мы! — подался вперед тучный пожилой марсианин.

Глан повел бровью в знак того, что слышал, и опять обратился к Ивану.

— Итак, наш путь вам кажется ошибочным. Вы знаете другой, более правильный? — в голосе его просквозило ледяное недоверие.

«Господи, а с чего же у них должно быть доверие к пришельцам, не привязанным пуповиной к этой скудной почве, не разделившим с детства их непростую жизнь, а сразу предостерегающим и поучающим?» — подумал Иван и сказал.

— Не совсем так. Я знаю, как было у нас. Может быть, пути наши схожи. Поэтому я и изучаю историю вашего мира. («Много вы по официальным книгам изучите!» — фыркнул тот же пожилой марсианин). Короче говоря, нам с вами надо сравнить опыт двух миров, тогда и могут появиться конкретные предложения.

— Но вы с нами? — прервал наступившую тишину возглас девушки.

Она подалась вперед, щеки ее горели, на лоб упала прядь пепельно-русых волос. Волнение так ярко обозначилось во всей ее фигурке, что Иван невольно улыбнулся и ответил не задумываясь:

— Конечно, с вами. Не с Тускубом же мне быть! И товарищ мой, — сказал он о Лосе, — тоже с вами.

— Говорит то, что думает, — негромко прокомментировал сидящий сзади худой темнолицый марсианин.

— Ну вот, еще и телепат на мою голову, — по-русски беззлобно пробормотал Иван. На его слова никто не обратил внимания.

Сковывавшая марсиан настороженная сдержанность лопнула, словно прорвало плотину. Глан вскочил с места, и стало видно, что он совсем еще мальчишка, а суровая манера держаться вызвана осознанием возложенной на него ответственности.

— Ну, Сын Неба, раз вы наш, давайте знакомиться! — решительно заявил Глан.

— Представляю по порядку…

Через головы окруживших его марсиан Иван нашел взглядом девушку. В широко распахнутых глазах ее светилась откровенная радость. Вся она была такой земной, что Иван подумал — наверняка марсианские легенды о Магацитлах, давших начало нынешней расе марсиан, имеют под собой реальную основу. Вот оно, подтверждение — неожиданная игра генов, придавшая дочери чужой планеты свои, родные, земные черты…

14

Иван уселся поудобнее, повернулся к туманному зеркалу и дернул за шнурок. Экран осветился. Показывали постановку на историческую тему. Высший Совет санкционировал цикл таких передач, предназначенных развлекать и отвлекать. Всмотревшись, Иван удовлетворенно улыбнулся. Инсценировали легенду времен царицы Магр. Магацитлов среди персонажей не было, но упоминались они часто. Так часто, как это только можно. На общем фоне того сурового времени Магацитлы, оставаясь за сценой, вносили в действие свою — ясную, теплую и добрую — линию.

Подготовка общественного мнения шла полным ходом. На глазах рождался новый вид искусства — драматический Идея была Ивана. Его с Лосем новые друзья не сразу поняли, что он им предлагает, а когда поняли, нашлись и режиссеры, и сценаристы, и актеры. Древняя Тума не знала театра, и тем большим оказался эффект. Конечно, долго так продолжаться не могло: вот-вот Высший Совет разберется, что к чему. Но то, что посеяно сейчас, уже дает и будет еще давать всходы.

Иван вспомнил одну из последних встреч его и Лося с подпольщиками.

— Вы еще мало знаете нашу жизнь, — сказал Глан. — Вы не представляете, как велико влияние традиций, обычаев, религии. У нас на каждый случай жизни есть соответствующее указание в старых книгах. Чтобы изменить существующее положение, нам нужен реальный противовес влиянию традиций. Только тогда мы сможем оторвать людей от старого и исподволь приучать к новому.

— Конечно же, с помощью Магацитлов, — саркастически заметил Иван.

— Нет, с вашей помощью, Сыны Неба, — серьезно сказал Глан. — У вас и сейчас достаточно высокий авторитет. Но он пока — сплав страха, благоговейного преклонения и веры в чудо. Больше всего, пожалуй, страха. А мы хотим, чтобы в вас увидели еще и друзей.

— Это все общие фразы, — вмешался в разговор Лось. — А конкретно, что вы предлагаете? Глан замялся.

— Так есть у вас какой-нибудь план или нет?

— Есть. Нам надо освободить Аэлиту…

…В коридоре послышались шаги. Иван очнулся от воспоминаний, молниеносно вскочил, одним скользящим движением пересек комнату и встал за дверью. Похоже было, что шел Лось, но Иван не хотел рисковать. Неделю назад, возвратившись из Соацеры позднее обычного, Иван отправился в парк искать вышедшего на прогулку Лося. Он пошел напрямик и буквально наткнулся на троих марсиан, скрадывавших Лося из засады. «Охотники» были вооружены короткими марсианскими автоматами. К счастью, Иван сразу понял, в чем дело, и успел сгрести двоих в охапку, отняв у них оружие. Третий кинулся бежать. Иван не пытался его догонять, лишь швырнул в него одним из отобранных ружей, когда заметил, что тот собирается остановиться. Ружье чуть не сбило налетчика с ног, упало на песок и от сотрясения выстрелило длинной фиолетовой очередью, сбивая листву и ветки с деревьев. На выстрелы неожиданно быстро, словно ожидали поблизости, явились слуги во главе с дворецким. При виде задержанных глаза его зло блеснули. Он резко каркнул, чтобы они подошли поближе. Иван хотел объяснить, что произошло, но дворецкий с коротким поклоном бросил ему недовольное: «Вижу…», — и опять повернулся к налетчикам. Прочтя во взгляде приговор, они упали на колени, но о пощаде не молили. Дворецкий поднял их же автомат, пророкотала короткая очередь, и оба ткнулись в землю. Иван, потрясенный будничностью расправы, едва смог отпустить дворецкого, раболепно спрашивающего, нет, ли у Сына Неба еще каких-либо приказаний. Лосю Иван об этом происшествии говорить не стал.